Джун Девито - Приятные воспоминания
— Нет, это плохая идея. Если вдруг этот тип окажется маньяком, он поймет, что мы что-то заподозрили. У меня есть идея получше… Только тсс… — Мэган многозначительно замолчала и прижала палец к губам так, словно бабулю Джесс можно было хоть чем-то разбудить…
Фру Тильду трудно было заподозрить в том, что она шутит, поэтому Вик был порядочно удивлен, услышав, что на пороге его дома стоит парочка странных ребятишек.
— Я пыталась их прогнать, мистер Гудроу, но они такие настырные, не хотят уходить. До сих пор сидят на пороге. Думаю, нам надо вызвать полицию.
— Полицию?
— Полицию, — убежденно ответствовала фру Тильда. — Они не похожи на обыкновенных попрошаек. Может, это ловко подученные воришки?
— Они хоть объяснили, зачем пожаловали?
— Думаете, я стала их слушать? — Фру Тильда уставилась на хозяина с таким видом, словно он только что ее саму обвинил в воровстве. — Сказала, чтоб убирались, и хлопнула дверью. Незачем им тут ходить…
— Согласен, конечно, — неуверенно пробормотал Виктор, — но, если они до сих пор не ушли, значит им что-то нужно… Может, им дать еды, фру Тильда?
— Нет уж, увольте, мистер Гудроу, — поджала фру Тильда и без того узкие губы. — Если хотите — давайте. А я в этом участвовать не буду. Не удивлюсь, что за этой сопливой мелкотой стоит кто-то из взрослых. Не успеете глазом моргнуть, как ввалится толпа головорезов и обнесут весь дом. Ищи их потом…
— Ну хорошо, я сам разберусь, — без особого энтузиазма сообщил Виктор и отложил в сторону томик Лилланда Блоссума. — Как там этот… эта… в общем, как идет работа?
— Эта мисс говорит, что почти закончила, остались мелочи. Странная дамочка, не находите, мистер Гудроу?
— Еще какая, — хмыкнул Вик и направился выяснять, что все-таки понадобилось «малолетним головорезам».
У головорезов оказались довольно встревоженные лица. Виктор никогда не испытывал к детям особой симпатии, и появление на пороге его дома большеглазой девчонки и курносого мальчишки с рыжей, как огонь, шевелюрой, показалось ему каким-то недоразумением.
— Вам что-то нужно? — спокойно поинтересовался он у детей. — Если денег, то я их не печатаю. За подарками — к Санта Клаусу. Но если вы голодны, то служанка вынесет вам еды.
— Спасибо, сэр, мы не голодны. И денег нам не надо, — обиженным голоском отозвалась девочка. — Мы пришли за мамой.
— За мамой? — с еще большим недоумением оглядел детей Виктор. — Вы э-э-э… уверены, что пришли по адресу?
— Уверены, — кивнул мальчишка, и в голове Виктора мелькнуло, что где-то он уже видел этот жуткий цвет волос. — Мама должна быть у вас, — храбро продолжил мальчик. — Она нам адрес оставила.
— Чудно, — хмыкнул Вик и почувствовал, как снова начинает раздражаться. — Хотел бы я знать, что ваша мама у меня забыла.
— Мы бы тоже хотели, — сердито посмотрела на него девочка, и Вик снова поймал себя на мысли, что похожий взгляд пронзительно-голубых глаз он уже где-то видел. — Маму зовут Диана Беллвуд. Вам это имя не знакомо разве?
— Разве знакомо, — ехидно хмыкнул Вик, уже начавший понимать, в чем дело. — Ваша мама сантехником работает?
— Вроде того, — сурово заметил мальчик, почувствовав в голосе Вика насмешку. — Так она у вас?
— Да, она у меня.
— Позовите ее, пожалуйста, — попросила девочка.
Черт знает что, раздраженно подумал Виктор, разглядывая детей, которые, судя по всему, были воспитаны не лучше, чем их мамаша.
— Фру Тильда, — обратился он к служанке, которая все это время молча и сурово стояла за его плечом, как настоящий страж дома, — отведите их на кухню и предложите что-нибудь поесть… или попить… В общем, разберитесь сами. А я пойду к мисс Беллвуд, сообщу ей, что ее детишки пожаловали к нам в гости.
Дин Беллвуд, виновницу всей этой неразберихи, Вик застал лежащей на спине и ковыряющейся во внутренностях джакузи. Складывалось впечатление, что она занималась починкой машины.
— Миссис Беллвуд, — позвал ее Вик.
Женщина подняла на него свои холодные голубые глаза. Вик еще раз удивился сходству между матерью и дочкой.
— Почти закончила, — объявил рыжеволосый демон, вытерев со лба капельки пота. — Осталась только косметика.
— Миссис Беллвуд, ко мне пришли ваши дети…
— Что?! — недоуменно уставилась на него она.
— Это я хочу у вас спросить «что»… Что все это значит?
Обескураженная женщина поднялась с пола и отложила отвертку, которой, надо признать, довольно ловко орудовала.
— Я не знаю… — растерянно ответила она. — Впрочем, могу предположить…
— Я буду вам очень признателен, если вы с этим разберетесь, — холодно сообщил ей Виктор. — Вы, наверное, понимаете, что мой дом не детский сад, а я не воспитатель.
— Уже успела заметить. — На ее лице снова появилось то самое насмешливо-нахальное выражение, которое сразу не понравилось Вику. — Извините за беспокойство.
Даже извинение в ее устах звучало как насмешка. Вик чувствовал, что снова начинает выходить из себя. Что эта особа о себе возомнила? Держит себя так, словно это она наняла его на работу. Надо было сразу поставить ее на место…
Провожая Дин Беллвуд на кухню, Вик размышлял над маленькой местью. Даже если свою работу она выполнила хорошо, в чем он очень сильно сомневался, надо обязательно к ней придраться. Вот тогда она поймет, с кем имеет дело, и, может, перестанет наконец держаться так независимо и самодовольно.
Но когда Вик заглянул на кухню, все планы отмщения вылетели у него из головы. Фру Тильда, которая должна была следить за детьми, куда-то исчезла, а на кухне… на кухне творился сущий бедлам. Маленькая девочка с глазами закоренелого преступника сидела на полу и пыталась разобрать чайный столик, который Вику сделали на заказ в Китае. Она так небрежно крутила в руках эту безумно дорогую вещь, что Вик почувствовал приступ дурноты. Огненноголовый мальчишка тем временем воевал с маленьким чайничком, на котором красовалась лягушка, плевавшаяся, когда на нее попадали капельки воды.
— Боже мой… — почти прохрипел Вик, но все это были еще цветочки. Запах ягодок он почувствовал тогда, когда увидел на полу осколки разбитой чашки.
Можно было бы пережить, если бы эта чайная чашка была просто дорогой, но ее цену, увы, невозможно было измерить деньгами. Это была мамина чашка. Из этой чашки миссис Лилиан Гудроу когда-то пила китайский чай, к которому приучила своего сына. И эта чашка была единственным, что Вику удалось сохранить как память о матери.
В тот миг ему показалось, что внутри него закрутился смерч. Он поначалу был не так силен, и Вик молчал, переводя взгляд с чашки на детей, но с каждой секундой смерч набирал обороты, и Вика наконец прорвало:
