Тина Уэлш - Если любишь — поверь…
— В таком случае я должен быть рад, что вы ограничились моим паспортом. На заднем сиденье лежит папка с бумагами, и если бы вы с ней ознакомились, то получили бы идеальную возможность шантажировать меня, пригрозив нарушением конфиденциальности сведений, доверенных мне клиентами.
— Но я даже не знала, что вы адвокат.
— А я не знаю, не являетесь ли вы человеком, интересующимся чужими делами. Так что мы квиты.
— Почему вы прониклись ко мне такой антипатией, Эдвин?
— Мне до вас нет никакого дела, мисс Стэнли. Я уже говорил вам, что вы доставляете мне массу неудобств. Но уже скоро я доставлю вас к Джеффри и для меня все закончится. — Он немного помолчал и продолжил: — Хотя задача проследить, чтобы вы не навредили ни ему, ни кому бы то ни было другому, останется моей заботой.
— Значит, вы ожидаете от меня неприятностей?
— Как мне подсказывает опыт, яблочко действительно падает недалеко от яблони.
Кэрол изумленно уставилась на него.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что если вы похожи на свою мать… — начал он, но внезапно замолчал и снова сосредоточился на дороге.
Она, напротив, не собиралась останавливаться на услышанном.
— Что вообще вы знаете о моей матери?
— Больше, чем мне самому хотелось бы.
— Об этом рассказал вам Джеффри?
— Джеффри не имел сведений о ней двадцать шесть лет.
— Верно. Следовательно, его мнение ничего не значит.
— Здесь я с вами полностью согласен. — Эдвин сделал правый поворот и подъехал к ресторану, расположенному на территории мотеля. Залитый светом неоновой рекламы, он находился в пятидесяти метрах от дороги. — На этой оптимистичной ноте давайте прервемся. Надо поесть. До Блэкфорда добрых два часа езды.
Ей очень хотелось продолжить начатый разговор, но она решила не форсировать событий. Слишком много раздражения и неприязни скрывается за вежливой оболочкой, и в ее планы не входит, чтобы эти чувства нашли выход здесь, на этой темной безлюдной дороге.
Она ждала слишком долго, чтобы узнать правду, и спокойно может подождать ещё несколько часов.
3
Кэрол не походила на тот образ, который создал в своем воображении Эдвин.
Пока она изучала меню, он внимательно разглядывал эту, как он предполагал, охотницу за чужими деньгами. Он ожидал увидеть вульгарную девицу в ярких и безвкусных тряпках с провокационным декольте, увешанную дешевыми побрякушками.
Кэрол Стэнли никак не соответствовала этому одиозному образу. Более того, она оказалась весьма привлекательной девушкой. Пожалуй, ее можно было даже назвать красивой.
Как Эдвин ни старался, он не мог обнаружить в ней признаков разбитной искательницы приключений. Вместо ярких и хищных ногтей он увидел ухоженные красивой формы ногти, окрашенные в бледно-розовый цвет, тонкие длинные пальцы, аристократически узкие кисти рук. Гладкие темно-каштановые волосы с рыжим отливом обрамляли ее милое лицо.
Кэрол совсем не походила на особу, способную на авантюры и нечистые дела. Полные мягкие губы, чуть приподнятые в уголках, то и дело растягивались в беззащитной улыбке.
Кроме часов ее единственным украшением были крохотные золотые сережки. Синяя плотная юбка ладно облегала бедра и чуть прикрывала колени, и он не мог не отметить стройность ее длинных ног, обутых в открытые сандалии.
Кэрол понравится старику, с досадой подумал Эдвин. Джеффри сразу же принял близко к сердцу обретенную дочь, не задумываясь о мотивах ее неожиданного появления. Эдвин смотрел на ситуацию иначе: он ни на минуту не забывал о том, как мать этой девицы четверть века назад предала отца. Джеффри тогда едва не отправился на тот свет, и теперь забота Эдвина состоит в том, чтобы не позволить дочери завершить черное дело, начатое когда-то ее матерью.
Не замечая его испытующего взгляда, она продолжала изучать меню, постукивая пальцем по столу.
Какая у нее замечательная улыбка, отметил он и раздраженно произнес:
— Я пригласил вас поужинать, а не проводить здесь целый вечер. Вы что-нибудь выбрали?
— Мне нравится читать меню, — с упреком посмотрела она на него выразительными карими глазами.
— В таком случае вы очень медленно читаете. За это время я бы уже выучил его наизусть.
— Что же делать, если мы такие разные люди.
Черт побери, только не это! — разозлился он на себя, чувствуя, что подпадает под ее чары.
— Вы, наверное, забыли, с каким нетерпением Джеффри ждет вашего приезда!
Она захлопнула меню и откинулась на спинку стула.
— Закажите мне, пожалуйста, порцию жареного картофеля и молочный ванильный коктейль.
— И для такого заказа вам понадобилось столько времени? — скептически спросил он.
— С кетчупом, — отрезала она.
— В таком случае мы могли бы воспользоваться любой забегаловкой и сэкономить время.
Она взяла сумку и свитер, которые лежали на свободном стуле.
— Хорошо, поедем туда.
— Сидите там, где сидите!
Вероятно, он незаметно для себя повысил голос, потому что официантка немедленно подошла к их столику и спросила:
— Твой парень тебе угрожает, детка?
Кэрол Стэнли неожиданно весело улыбнулась, как будто женщина сказала что-то очень смешное.
— Боже правый, но он не мой парень!
— Вовсе я ей не угрожаю.
Официантка внимательно посмотрела на него.
— И правильно, лучше этого не делать. — Она извлекла из кармана блокнот и ручку. — Что будете заказывать?
Он повторил заказ Кэрол, а себе попросил бифштекс и кофе.
— Я думал, такие женщины, как вы, питаются одними салатами и соей, — сказал он в ожидании еды.
— Такие, как я? — Она вопросительно посмотрела на него. — И что же это за женщины, Эдвин?
— Женщины около тридцати, готовые на любые жертвы, чтобы сохранить стройную фигуру во имя моды.
— Похоже, вы немного знаете о женщинах, не так ли?
Достаточно, чтобы сразу понять исходящую от тебя опасность, мелькнуло у него в голове.
Она наклонилась вперед, и он не смог удержаться, чтобы не взглянуть на ее грудь, обрисовавшуюся под блузкой. Он поймал себя на совершенно неуместной мысли: интересно, носит ли она лифчик? Этого еще не хватает! Что за чертовщина?
— Настоящие женщины никогда не становятся рабами моды, Эдвин, — сказала Кэрол тоном, выражающим сомнение в его интеллекте. — Они устанавливают свои собственные правила.
— А если эти правила не совпадают со вкусами мужчин?
— Тогда женщины идут на компромисс, что для нас привычно еще со времен сотворения мира.
— Сдается мне, это способ поступать всегда по своей воле, не считаясь с остальными. Кэрол с жалостью посмотрела на него.
