Летиция Шелли - Горький поцелуй
— У-у-у, мам, — застонала Робин.
— Учись, учись, Робин, — подмигнув, сказал ей Мел. — Ты ведь не хочешь закончить жизнь маляром, как я, правда?
Робин закатила глаза. Женщина повернулась к Мелу и благодарно улыбнулась, одновременно окинув его быстрым оценивающим взглядом.
— Спасибо, мистер Спенсер.
— Можете называть меня Мел.
— Беда с этими детьми… Мел. Робин не хватает твердой руки. — Она сделала паузу перед его именем, явно заигрывая с ним. Средних лет, симпатичная, но слишком много косметики. — Вам, наверное, надоело то, что каждый норовит высказаться по поводу вашей работы?
— Ничего, я уже привык, — нейтральным тоном ответил Мел. Даже если ему и нравилась эта женщина, он не мог ответить на призыв, читающийся в ее глазах. Ей нужно нечто большее, чем короткая связь, — у нее ведь ребенок, — а он собирался вскоре уехать — далеко и надолго.
Она продолжала улыбаться ему, пока дочь тянула ее за руку к лифту.
Мел спрыгнул с лесов и вышел на улицу, чтобы очистить легкие от запаха краски. Было слишком жарко для начала мая, и вместо долгожданной прохлады он почувствовал, как по телу побежали струйки пота. Мел закатал рукава рубашки. Солнечные зайчики, отскакивающие от стекол проезжающих мимо автомобилей, заставили его зажмуриться. Наконец подул легкий ветерок, донесший сладкий аромат цветущего жасмина. Славно. Но он предпочел бы запахи более дикой растительности и просоленного океанского бриза. Уже скоро.
Еще несколько дней работы — и он сможет вернуться в Чеснат Крик, свой маленький частный рай, где слышны только шум сосен, пение птиц и крики койотов по ночам. А потом, как только расплатится с долгами бывшей жены и заработает деньги на дорогу, он сможет наконец отправиться на Таити.
Мел уже собирался войти в здание, когда у тротуара затормозило и остановилось в двадцати футах от него такси. Водитель вышел и, обогнув машину, направился к пассажирской дверце. Но не успел он взяться за ручку, как дверца распахнулась и из нее чуть ли не выпрыгнула женщина.
На ней были плотно обтягивающий синий костюм, кремовая шляпа с огромными полями и солнечные очки, закрывающие пол-лица. Она устремилась к багажнику с рекордной скоростью, учитывая туфли на шпильках, которые были на ней. Подняв крышку багажника, женщина заслонила Мелу обзор. Но когда рядом с ней оказался таксист, по всей видимости, между ними произошла короткая борьба, в которой водитель победил, и женщина отошла в сторону, позволив ему достать багаж.
Упорная! Мел едва не рассмеялся, но что-то знакомое в плавных изгибах фигуры заставило его застыть на месте. Он пристальнее вгляделся в ее лицо. Рот сердечком. Волнистые пепельные волосы. И тело, при виде которого все мужчины замирают. Как это было в галерее «Лук». Мел смотрел, как женщина расплачивается с таксистом, чувствуя, что у него почему-то стеснило дыхание. Этого не может быть…
Но это было. Никаких сомнений — перед ним Рита. Его руки до сих пор хранили память об этом теле, о его податливости и сопротивлении. Он до сих пор чувствовал сладкий вкус ее поцелуев, слышал свое имя, слетающее с этих губ. Той ночью на ней было такое же кремовое, как эта причудливая шляпа, платье.
Рита скользнула по нему взглядом. Его сердце остановилось. Она узнала меня, решил он, но тут же взял себя в руки. Она ищет носильщика, ты, дурень.
Рита Уолш нахмурилась, поняв, что водитель практически оттеснил ее от собственных вещей. У нее не было выбора, и пришлось предоставить действовать ему. Это, конечно, являлось частью его работы, но ей ненавистна была сама мысль о том, что кто-то делает что-то за нее. Нужно дать ему побольше чаевых.
Рита наблюдала, как он выгружает контейнеры с сушеными цветами, корнями и корой редких растений, которые ей удалось раздобыть в поездке. Они придадут краскам на ее шелковых платках и шарфах неповторимые оттенки, которых она долго и тщетно пыталась добиться. Ей не терпелось испробовать их в деле. Вот почему она так рано вернулась домой с Амазонки. Никто, даже ее подруга Джейн, которая жила и работала с Ритой, не знал о ее возвращении.
Она расплатилась с ворчащим себе под нос таксистом, затем взглянула на мужчину в испачканном красками комбинезоне, стоящего у подъезда, но решила сама потихоньку перетащить все в дом.
Рита нажала на кнопку, с помощью которой выдвигалась ручка на чемодане с колесиками, но ничего не произошло. Она потянула за ручку, одновременно вертя кнопку, но та не двигалась с места. Краем глаза Рита заметила, что мужчина направляется к ней.
— Я справлюсь! — крикнула она ему, не прекращая усилий.
Но не справилась. И через несколько мгновений высокая тень загородила от нее солнце и мужская рука взялась за чемодан.
— Позвольте мне. — Голос был низким, хриплым и странно знакомым.
По спине словно скользнул кусочек льда, и Рита бросила быстрый взгляд на лицо, которое помнила по самой жаркой ночи в своей жизни. Мел. Не глядя на нее, он вытянул ручку, и та со щелчком встала на место.
Что, черт возьми, здесь делает Мел? Она почувствовала, что краснеет. Шляпа закрывает лицо, и на ней солнечные очки. Может, он не узнает ее? Ведь прошло столько времени. Рита смотрела себе под ноги, избегая его взгляда.
— Здравствуй, Рита. — Он все-таки узнал ее, и хрипотца в голосе свидетельствовала о том, что Мел помнит ту длинную упоительную ночь, которую они провели вместе.
У Риты все сжалось внутри.
— Привет. — Она заставила себя поднять взгляд на Мела. Языку внезапно стало тесно в пересохшем рту. — Мел, правильно?
— Надо же, помнишь, — с кривоватой усмешкой заметил он.
Как будто такое можно забыть. Та ночь была Мелом, Мелом и только Мелом. И Рита помнила каждое ее мгновение. В ее памяти в мельчайших подробностях запечатлелись это лицо, эти высокие скулы, темные брови, полуприкрытые веками глаза, эта чувственная и одновременно мудрая улыбка четко очерченных твердых губ. Она узнала бы Мела где угодно и в любом виде — даже в этом комбинезоне с пятнами краски.
— Много воды утекло, — сказала она.
— Да. Много. — Мел стащил с головы бейсболку и похлопал ею по бедру. Ему явно было не по себе. — Как поживаешь?
— Прекрасно. — Он стоял слишком близко, поэтому Рита отступила на шаг назад. — Просто л… — Каблук соскользнул с тротуара, но она удержалась на ногах. — Просто прекрасно. — Рита улыбнулась, чтобы скрыть растерянность. — А как ты? Я… я читала в газете о той… ужасной истории.
Он пожал плечами.
— В полиции такое бывает. Ничего особенного. — И не твое дело, добавил его посуровевший взгляд.
Мел отбросил назад волосы. Каштановые пряди были длиннее, чем год назад, но по-прежнему так и тянуло их погладить.
