Джульет Бернс - Играем в карты на любовь
— Доброе утро! — улыбнулась Одри.
Обернувшись, Марк увидел, как солнечные лучи отражаются от ее длинных каштановых волос — это создавало эффект нимба у нее над головой. Неужели это та же девушка, которую он видел вчера вечером? Ее улыбка была такой привлекательной. Женщины уже давно не улыбались ему так, а в ее прекрасных зеленых глазах отражались уважение и неподдельный интерес, несмотря на его вчерашнее поведение.
Марк почувствовал укол совести и… интерес к этой девушке.
— Я хотел извиниться за вчерашнее. Я перепутал вас с другой.
— Извините, что ударила вас вчера… — улыбка Одри померкла, она прикусила нижнюю губу.
— Забудьте, я заслужил это.
Одри скрестила руки на груди, облизнув губы. Интересно, подумал Марк, она понимает, как этот жест действует на мужчину?
Его новую домохозяйку нельзя было назвать красавицей. У нее было простое лицо, но губы были полными и чувственными, а яркие зеленые глаза так и притягивали к себе внимание.
Одри была невысокого роста, но даже просторная футболка не могла скрыть ее пышных форм. Марку всегда нравились такие женщины. Мысленно он уже ласкал ее грудь…
Черт! Сейчас он явно почувствовал, как давно не был с женщиной.
— В чем дело? Я пролила на себя соус? — воскликнула Одри. Ее глаза горели от негодования.
Возьми себя в руки, Мэлоун, и перестань пялиться на ее грудь.
— От завтрака еще что-нибудь осталось?
— Да, конечно, — нахмурившись, ответила Одри, и отвернулась. — Я много приготовила. Я сейчас…
— Я сам могу взять.
Проигнорировав его слова, она направилась к холодильнику, достала пластиковые контейнеры с едой и поставила разогревать.
— Яичница закончилась, но я могу быстро пожарить еще, а бисквиты остались.
Одри достала сковороду, яйца и масло, явно намереваясь приготовить больше, чем мог бы съесть один человек.
Марк вдыхал запах домашних бисквитов — пахли они просто замечательно! Он уже и забыл, когда в последний раз нормально ел. Присев на стул, Марк наблюдал за своей новой домохозяйкой. Она вчера ему здорово врезала, подумал он с улыбкой.
— Вы повредили ногу во время падения?
Марк очнулся и понял, что она стоит перед ним и смотрит на его правую ногу, которую он непроизвольно растирал, а Марк совершенно не хотел, чтобы его жалели.
— Вам что, больше нечем заняться по дому? — прорычал он.
Одри вздрогнула, как от удара плетью. Швырнув сковороду на плиту, она вышла из кухни с гордо поднятой головой.
— Черт побери! — Марк терпеть не мог, когда женщины начинали играть с ним в оскорбленную невинность, но теперь это выражение лица Одри будет преследовать его.
Когда Марк уходил из дома, его брат Кит также осуждающе смотрел на него; в тот вечер он в последний раз видел своего младшего брата.
Долгие годы Марк старался забыть о том вечере, и он не собирается теперь думать о мисс Самоуверенность. Он же сказал ей, что сам приготовит себе завтрак, а она не послушалась. То, что девушка смотрела на него без отвращения, и ее прекрасная улыбка вовсе не означают, что она чем-то отличается от других женщин.
Скорее всего, таким поведением она хотела манипулировать им, совсем как его мать. Наблюдая за тем, как мать меняет одного любовника на другого, Марк давно понял, что все женщины одинаковы. Его новая домохозяйка — не исключение.
Он посмотрел на тарелку с остывающими бисквитами и почувствовал непреодолимое желание швырнуть ее об стену.
Ему срочно нужно выпить.
Глава вторая
Одри прижимала влажное полотенце к горящим щекам, стараясь изо всех сил сдержать слезы. Должно быть, она была не в своем уме, когда подумала, что нравится Марку Мэлоуну. Он встречался с самыми красивыми женщинами и, конечно, вчера с кем-то ее перепутал. Поэтому она не должна прятаться в ванной и расстраиваться. Что из того, что какой-то грубый, неотесанный ковбой презирает ее? Она — профессиональный репортер, а не та толстая девочка, бывшая всеобщим посмешищем тогда, когда они впервые встретились.
Когда Одри впервые предложила эту идею своему шефу мистеру Берку, он лишь снисходительно рассмеялся и сказал:
— Моя дорогая Одри, у тебя пока нет опыта для подобного рода историй. Если тебе так хочется что-то написать, может, в течение пары месяцев займешься колонкой советов?
Одри знала, что месяцы превратятся в года, как это было с ее нынешним местом в журнале. Единственным способом убедить шефа дать ей эту работу — сыграть по-крупному.
— Предлагаю вам сделку, мистер Берк. Если я вернусь ни с чем, тогда я останусь корректором, а также буду вести колонку советов, но если у меня все получится, тогда вы назначите меня штатным репортером.
— Хорошо, согласен! Журналу нужна хорошая статья для июльского выпуска, посвященного родео. Если возьмешь эксклюзивное интервью у Марка Мэлоуна, считай, что должность твоя.
Вспомнив этот разговор, Одри решила вернуться на кухню, где встретилась с Джоном Уолшем. Вместе с ним вошла женщина с седыми волосами, собранными в элегантный пучок. На ней были обтягивающие джинсы и ковбойская рубашка.
— Ты, должно быть, Одри! — воскликнула она с улыбкой. — А я — Хелен, жена Джона.
— Приятно познакомиться, — Одри улыбнулась в ответ. — Хотите чаю со льдом?
— Бык хочет телку? — спросил Джон, присаживаясь на стул.
— Джон! — Хелен игриво ударила мужа по руке. Она покачала головой и, улыбнувшись, сказала Одри: — Прошло уже пятьдесят лет, а я все никак не могу его обуздать. Пристрелить его я тоже не могу.
Джон взял руку жены и поднес ее к губам.
Одри казалось, что они до сих пор любят друг друга, хотя их браку уже пятьдесят лет! О такой романтике она могла лишь мечтать.
Хелен повернулась к Одри.
— Мы понимаем, что дом выглядит ужасно, но… — заколебавшись, она обернулась к мужу, словно спрашивая его совета. — Период выздоровления Марка занял долгое время, и ты понимаешь, почему ему нужна хорошая домохозяйка.
Занял долгое время? Теперь у Одри появился шанс получить ответы на некоторые свои вопросы:
— Он серьезно пострадал?
Нахмурившись, Хелен опустила глаза:
— Его правая нога была полностью раздроблена.
Так вот почему он так вел себя! Это еще больше уверило Одри в необходимости поговорить с Марком Мэлоуном.
— Шесть недель он провел в больнице, а потом проходил курс физиотерапии. Ему понадобилось два месяца, чтобы вновь научиться ходить.
— Ну, дамы, если вы собираетесь поболтать, — Джон поднялся с места, направляясь к двери, — то я, пожалуй, вернусь к работе.
