Люси Монро - Страстная женщина
Узнав его голос, Одри онемела.
Не услышав ответа на свое замечание, Винченцо поднял голову. Сначала его глаза расширились от изумления, а затем сузились.
– Вообще-то в дверь исполнительного директора принято сначала стучать, прежде чем войти.
– Меня зовут… – Одри пришлось остановиться и сглотнуть, чтобы увлажнить ставшее сухим горло. – Меня зовут Одри Миллер, мистер Томази. Я здесь, чтобы предложить свою кандидатуру на рассмотрение.
Глава 2
Винченцо был ошарашен. Такого с ним никогда не случалось.
Прошли годы с тех пор, как кто-то пробирался мимо Глории ради того, чтобы поговорить с ним о работе или о повышении. В этом случае речь, скорее всего, должна была идти о повышении. Только сотрудник мог подняться на его этаж без сопровождения.
Этой женщине невероятно повезло, что она застала его на рабочем месте, а Глории не оказалось за своим столом.
Какие умные глаза у этой девушки! Цвета шоколада. И личико миловидное…
Винченцо подумал: возможно, дело не в удаче…
Ее визит был запланирован! Впрочем, мисс Миллер вряд ли знает – он питает слабость к шоколаду. В ее прекрасных глазах светились решимость и одновременно ранимость, и эта комбинация тронула его сердце.
– Существуют правила, по которым сотрудник подает свою кандидатуру на рассмотрение по повышению. В этих правилах нет пункта, согласно которому вы должны мешать своему чрезвычайно занятому исполнительному директору.
Одри съежилась от холодности его голоса, но не опустила плечи и не отступила назад с извинением.
– Я понимаю. Но эта определенная работа не относится к месту службы.
Винченцо почувствовал раздражение.
Значит, так? Она хочет стать его любовницей? Это случалось не впервые…
– Мои любовницы не значатся в ведомостях.
Он нашел посетительницу весьма соблазнительной, и это открытие поразило его.
Кроме любви к шоколаду, Винченцо питал тайную страсть к старым фильмам. Эта женщина, презревшая протоколы компании, не говоря уже про хорошие манеры, удивительным образом напоминала его любимую актрису Одри Хепбёрн: элегантная, утонченная, обаятельная и к тому же названа наверняка в честь великой актрисы.
– Я не хочу быть вашей любовницей, – с нажимом произнесла мисс Миллер. Винченцо поднял одну бровь. – Вы велели Глории найти мать для ваших детей. Я здесь, чтобы подать свою кандидатуру на рассмотрение для этой позиции.
От шока Винченцо лишился дара речи.
– Глория сказала вам?.. Она думает, вы станете подходящей кандидатурой?.. – потребовал он ответа, когда пришел в себя.
Такой подход к делу совсем был не похож на работу Глории.
Винченцо ожидал – пройдет пара недель, а затем у его стола появится с десяток отобранных ею кандидатур.
– Не совсем так…
– А что так?
– Я бы не хотела говорить вам, каким образом узнала о работе, которую надеюсь получить.
Вот уже во второй раз она со странным ударением, почти с неодобрением употребила слово «работа».
– Глория знает, что вы здесь?
Мисс Миллер прикусила нижнюю губу и признала:
– Нет.
– Понятно…
– Сомневаюсь в этом.
– Простите?..
– Если бы вы понимали, вы бы знали, сколько риска кроется в том, чтобы нанять любящую мать для своих детей.
– И все-таки вы пришли, чтобы подать свою кандидатуру на рассмотрение, – с нескрываемым цинизмом отозвался Винченцо.
– Да.
– Разве это не лицемерие?
– Нет.
Его охватило недоверие.
– Нет?
– Я готова дать этим детям то, что другая женщина сможет лишь пообещать за роскошную жизнь и многомиллионную зарплату.
– Уверяю вас, мне бы не удалось построить свою империю, не разбирайся я в людях.
– Но вы собираетесь найти мать для детей, не испытывая никаких эмоций.
– Что только подтверждает: таким образом я приму наиболее правильное решение.
Винченцо почувствовал что-то вроде раздражения: почему он до сих пор продолжает общаться с незнакомкой, которая объявилась в его офисе без приглашения?
– Не тогда, когда вы хотите, чтобы их любили.
– Женщина и не должна любить их, ей лишь нужно заботиться о детях.
– Это только показывает, как мало вы знаете…
– Простите? – От его тона повеяло холодом.
Одри закрыла глаза, как будто собираясь с мыслями.
Когда она открыла их снова, он прочел в них досаду, даже разочарование, но решительный блеск в них не потух.
– Можно я сяду?
Что за дьявол?!
– У вас пятнадцать минут, – сухо произнес он.
Что-то похожее на гнев мелькнуло на ее лице, но она пересекла его офис и села в одно из низких кожаных кресел, стоявших напротив его большого современного стола.
– Вы ищете женщину, приоритетом жизни которой станут ваши дети, верно?
– Вы продолжаете называть их моими детьми, но вы помните, я назначен их опекуном?
– Я знаю, но ваше желание дать им любящую мать заставило меня поверить: вы хотите заменить им настоящего отца. Или я ошиблась? – Последний вопрос она задала, словно обращаясь сама к себе.
– Нет, вы не ошиблись. – Он станет Франке и Анджело лучшим отцом, а не таким, как Пину, который был почти равнодушен к ним.
– Тогда они ваши дети?
– Ну конечно!
Она кивнула, словно одобряя его слова. Ему должно было быть все равно, но по какой-то причине он испытывал совсем другие чувства.
– Возвращаясь к моему вопросу: вы хотите женщину, для которой на первом месте будут Франка и Анджело?
– Да.
– И вы не предполагаете ее любовь к этим детям?
– Достаточно будет большой финансовой компенсации. Эта женщина будет испытывать удовлетворение и, значит, относиться к детям хорошо.
– Так ли это?
– Конечно. – Винченцо понимал деньги и что означает владение ими.
– А если в жизни вашей избранницы возникнет что-нибудь и это что-то заставит ее перестать притворяться, будто дети являются ее приоритетом?
Ему не понравилось, как она это произнесла.
– Она не будет притворяться!
– Если она соглашается ради денег, как это может быть не притворством?
– Вряд ли что-либо заставит ее забыть о десяти миллионах долларов.
– В самом деле? А как насчет мужа, который будет стоить тридцати миллионов?
– Я миллиардер.
– Вы женитесь на этой женщине. Не сомневаюсь, будет заключен брачный контракт, согласно которому, я уверена, она получит только годовую зарплату и десять миллионов долларов за, скажем… двадцать лет.
– Вы так уверены, что будет заключен брачный контракт? – Он не говорил об этом Глории.
– Да, ведь это имеет смысл. Мужчина вашего положения не предложит половину своей империи просто так. К тому же она может в любую минуту покинуть вас… ради другого. Не менее богатого.
