Ронда Гарднер - Женская солидарность
Сирина открыла рот, чтобы что-то сказать, но прежде чем она успела произнести хоть слово, с магнитофона раздался голос Смизи: «В чем дело, мисс Лестер? Разговариваете сами с собой?» — «Я читала отрывок из пьесы», — это был голос Энн, вполне узнаваемый, когда она больше не играла. Пол рванулся через всю сцену, выключил магнитофон. Никто не двигался, и он пошел обратно вдоль рампы, на лбу у него выступил пот.
— Сирина, — мягко произнес он. — Я хочу поговорить с тобой.
Сирина подошла к нему, потрясенная, но не сдавшаяся.
— Я сделала запись перед этой, Пол. Я думала, ты ее имел в виду.
Этого Энн не выдержала:
— Не лги, Сирина!
Она быстро побежала по проходу к ступенькам на сцену.
— Ты делала запись, когда ждала Пола, но успела прочесть только две строчки на магнитофон, и я сразу его отключила.
Пол перевел взгляд с Энн на Сирину.
— Это правда?
— Конечно, нет. Энн всегда ревновала тебя ко мне, ты же сам знаешь.
Его глаза сузились.
— Тогда, если ты сделала полную запись, я хочу, чтобы ты проиграла ее. Вот здесь магнитофон со всей пленкой.
— Нет! — Сирина отшатнулась от него. — Нет, я не могу!
— Почему? Если ты сделала запись, она должна быть там.
Она съежилась под его взглядом.
— Ты сам виноват, — воскликнула она. — Это ты заставил меня лгать. Когда ты сказал, что слышал мою запись на магнитофоне, как я могла догадаться, что это не мое чтение?
— Потому что я процитировал некоторые строки, которые ты не читала. Ты должна была понять, что это была запись голоса Энн.
— Я не знала, — стонала Сирина. — Ты должен мне верить. Пол… Я не знала!
Все остальные актеры медленно сошли со сцены, и в конце концов на ней остались лицом к лицу Пол, Энн и Сирина.
— Чего я никак не могу понять, — горько сказал Пол, — как ты могла лгать мне, зная, сколько от этого зависит. Ты же знала, что эта роль выше твоих возможностей… Почему у тебя не хватило мужества признаться?
Сирина подняла голову.
— А почему ты не прогнал меня?
— Потому что я верил в девушку, которую слышал на пленке. В этой записи было все, что я искал для Мэри-Джейн. — Он шагнул вперед, его темные глаза сверкнули. — Я думал, что это была ты… Все это время я думал, что это ты.
Сирина подняла к нему лицо. Никогда еще она не выглядела более прелестной и беззащитной.
— Я боялась, что если расскажу, ты разлюбишь меня. — Она бросилась к нему в объятья. — Я люблю тебя всем сердцем… Если ты сейчас прогонишь меня, я не смогу жить. Пол, ты должен простить меня!
Не в силах слушать дальше, Энн повернулась на каблуках и оставила их одних.
11
Энн вошла в квартиру и нерешительно остановилась. На диванчике сидела ее мать и вышивала скатерть, волны белого полотна спускались по ее ногам на пол. Она улыбнулась дочери:
— Иди сюда, согрейся, дорогая. У тебя совершенно замерзший вид.
Энн протянула руки к пылающим поленьям и спросила:
— Папа не звонил тебе? Нет?
— Нет. А должен был позвонить? — Анжела откусила нитку и долго искала в рабочей корзинке моточек красного шелка. — Дорогая, ты что-то очень серьезная. Что-нибудь случилось?
Энн подвинула пуфик поближе к каминной решетке и села.
— Сегодня днем на репетиции Пол попытался доказать всем, что Сирина может играть. Он привез в театр свой магнитофон и проиграл труппе пленку с ее монологом…
Ничего не пропуская, Энн рассказала матери со всеми подробностями, что произошло.
— Теперь совершенно ясно, почему он был так уверен, что Сирина подходит для этой роли.
— Значит, все это время он слушал тебя! — Энн не ответила, и мать, разгладив на коленях полотно, стала рассматривать последние стежки. — Теперь очевидно, что он должен передать роль тебе. Он не обязан хранить преданность Сирине. Я уверена, что если вы поговорите, то сможете исправить ваши отношения.
— Я говорила с ним сегодня днем, — ответила Энн, — и ничего хорошего из этого не вышло. Он меня ненавидит.
— Я этому не верю.
Энн посмотрела на мать, лицо ее было залито слезами.
— А я верю, мама! Если я не буду в это верить, то не смогу его забыть.
Анжела отодвинула в сторону полотняный водопад.
— Не хочу знать, что произошло между тобой и Полом. Но кое-что я скажу. — Она глубоко вздохнула. — Ты не можешь продолжать свою помолвку с Десмондом.
— Именно это я собираюсь делать! Десмонд знает, как я к нему отношусь, и если он может быть счастлив со мной…
— Ни один мужчина не сможет быть счастлив, пока ты томишься по кому-то еще.
— Он никогда об этом не узнает.
— Чушь. Интуиция есть не только у женщин. Не пройдет и нескольких недель, как он будет знать, что ты несчастна.
Совет матери был полностью противоположен совету Марти, и непонятно было, кто прав. Да, ее мать говорила, исходя из опыта счастливого брака, но зато Марти знала, каково это, потратить жизнь на бесплодные надежды.
Внезапно дверь отворилась, и вошел Лори в сопровождении Эдмунда Рииса.
— Простите за вторжение, — сказал постановщик, — но я хочу поговорить с Энн.
— В чем, собственно, дело?
— Пол позвонил и сказал, что Сирина не будет играть в этой пьесе, и что я должен поискать кого-то другого.
Энн встала.
— Вы хотите сказать, что он все-таки решил продолжать?
— У него нет выбора. Если он сейчас снимет пьесу с постановки, то потеряет все до последнего пенни.
Анжела Лэнгем аккуратно сложила свое шитье и обвела взглядом комнату.
— Что за глупость: вкладывать свои собственные деньги. Я уверена, что недостатка в желающих финансировать пьесу Моллинсона не было бы.
— Те, кто финансирует, знают факты, — возразил Эдмунд. — У Пола подряд три провала. Мне необходимо найти настоящую Мэри-Джейн. От этого сейчас зависит все.
Анжела пожала плечами и вышла из комнаты, сказав, что позаботится об обеде, а Лори, налив себе виски, передал его Эдмунду, а сам со стаканом в руке стал перед камином.
— Эдмунд пытается спросить, малышка, не возьмешься ли ты за эту роль.
Этот вопрос должен был задать Пол, иначе все это не имело никакого значения.
— Не думаю, что смогу.
— Конечно, сможешь, если преодолеешь свою гордыню.
— У меня нет ни гордыни, ни гордости, — яростно запротестовала она. — Я этим сыта по горло.
— Тогда берись за эту роль.
Энн стала ходить взад-вперед по комнате.
— У Бектора меня ничто не держит, — рассуждала она вслух. — Я знаю, он не станет препятствовать, — она посмотрела сначала на отца, потом на Эдмунда. — Я возьму эту роль при одном условии. Если Пол сам попросит меня об этом.
