Джил Гарриетт - Любовь не выбирает
Перед ужином все собрались в библиотеке. Атмосфера была довольно непринужденная, как будто старые друзья собрались на обычную вечеринку.
— Господа, — Ральф вышел на середину комнаты, — прошу вашего внимания!
Никто не удивился. Видимо, Ральф собирается сделать заявление, о котором говорил. Гости поудобнее устроились в своих креслах.
— Пусть это выглядит дурным фарсом, но, боюсь, я должен предупредить вас, что никто не уйдет из этого дома, пока я не получу ответы на интересующие меня вопросы, — сказал он и обвел всех присутствующих взглядом. — Более того, я хочу, чтобы при нашем разговоре присутствовали слуги этого дома. Поэтому я позвал и их.
Все оставались спокойными, кроме Хью, который, скривив недовольную физиономию, спросил:
— А что, собственно, ты хочешь узнать? — резко спросил он и поднялся.
— Сядь, пожалуйста. Я же сказал, что задам каждому из вас несколько вопросов, только и всего, — спокойно ответил племянник. — Потерпи, скоро все станет ясно.
— Не люблю участвовать в идиотских спектаклях, — заметил Хью раздраженно.
— Боюсь, что организатор данного действа не я, — развел руками Ральф. — Итак, с кого начнем? — Он опять обвел всех присутствующих взглядом. Как бы он хотел, чтобы все это было дурным сном… Взять бы Шэрон и уехать куда глаза глядят, пусть разбираются сами, но он должен кое-кого защитить, а кое перед кем оправдаться. — А начнем мы с Элизабет…
Элизабет подняла на него глаза, потом кивнула.
— Элизабет, зачем сюда приехал Хью? — начал он.
— Я же рассказала тебе все, — ответила Элизабет медленно. — Ты хочешь, чтобы я повторила это при всех?
— Ты сказала, но не все, — заметил Ральф. — Но ты можешь сделать это сейчас, если хочешь освободиться.
— Ладно. — Элизабет кивнула, с ненавистью посмотрела на Хью и начала говорить монотонно и медленно: — Он шантажировал меня. Некоторое время назад я получила по почте фотографии, которые изобличали меня в измене Генри. Я расстроилась и испугалась, поэтому ничего не рассказала мужу. Я порвала фотографии. А потом позвонил Хью и сказал, что пленка у него и, если я не выплачу ему определенной суммы, он расскажет обо всем Генри.
— У тебя были такие деньги? — уточнил Ральф.
— Нет, я могла их взять только у мужа.
— Хью знал об этом?
— Конечно, знал, но его это не волновало. Он влез в какой-то большой долг, и ему было все равно. Тем более что мне было бы тяжело оправдаться…
— Элизабет, чего ты мне не сказала в прошлый раз? — Голос Ральфа был властным и настойчивым.
Элизабет затравленно смотрела на него и молчала. Он показал ей глазами, что она может это сделать.
— Я действительно обманула Генри, — медленно начала Элизабет. — Я придумывала разные предлоги, чтобы уезжать в другие города, а он верил мне…
— Почему ты делала это? — настаивал Ральф.
— Потому что ты звал меня, — почти шепотом произнесла Элизабет и с ужасом посмотрела на Ральфа.
Ральф не удивился, хотя по рядам прошел шорох, все были явно потрясены ее признанием.
— Хорошо, Элизабет, — кивнул Ральф. — Каким образом ты получала приглашения на встречи?
— Ты мне присылал письма, в которых просил быть в определенном месте.
— Ты верила этим письмам?
— Да, потому что там были указания на то, что знала только семья. Я не могла им не верить.
— Почему ты не рассказала об этом отцу?
— Ты просил не посвящать его, пока мы не разберемся в нашем старом конфликте. Я думала, что это будет радость для Генри.
— Бедная Элизабет! А теперь скажи, мы встречались с тобой когда-нибудь? На тех фотографиях был я?
— Нет, — удивилась Элизабет своей догадке. — В отеле меня ждала записка от тебя или мне передавали телефонный звонок, что у тебя неотложные дела…
— Почему ты сама не связывалась со мной? — удивился Ральф. — Это же было так просто.
— Потому что ты сам просил меня об этом, — прошептала Элизабет. — Господи, какая же я наивная!
— Подожди, Элизабет, не кори себя, — ласково сказал Ральф и улыбнулся. — Тот, кто это задумал, очень хорошо знал твой характер и то, что ты доверяешь мужчинам. Ведь тебя никто никогда не обманывал. Послушай, что теперь скажут другие.
Он повернулся к Мэри. Та сидела белая как снег и комкала в руке платочек.
— Мэри, — обратился к ней Ральф, — не бойся! Что бы ты ни сказала, ты ни в чем не виновата. Расскажи о том разговоре, который был между отцом и моим дядей.
Мэри изложила детали разговора. Ральф уже видел запись, но ему было нужно, чтобы это услышали другие.
— Спасибо, Мэри, — остановил ее оправдания за невольно подслушанный разговор Ральф. — Скажи только, ты слышала, что отвечал дяде мой отец? Как реагировал на все?
— Ой, — прижала к губам руку Мэри, — а ведь не слышала. Голос мистера Хью был громкий, а мистер Генри говорил очень тихо…
— Если вообще он что-то говорил, — заметил Ральф и повернулся к Базилю. — А вы, Базиль? Что слышали в тот день вы?
— То же, что и Мэри, — ответил Базиль с достоинством. — Когда она пришла ко мне советоваться, я сказал ей, чтобы не лезла не в свое дело. Это никого не касалось, кроме мистера Генри.
— И вас, Базиль, — улыбнулся Ральф. — Только вы всегда знали о нас правду.
— Знал! — с вызовом ответил Базиль. — И могу сейчас всем рассказать.
— О том, что я мальчишкой был влюблен в Элизабет? — уточнил Ральф.
Базиль сник. Если Ральф смог произнести это сам, то ценность его информации уже не была столь высока.
— Да, Элизабет, — повернулся Ральф к мачехе, — ты ведь знала об этом?
— Всегда…
— Прости меня… Я виноват во всем, что произошло… Если бы я мог знать, к чему это приведет…
— Ты не виноват, — покачала головой Элизабет и заплакала. — Ты был так юн…
Ральф подошел к мачехе, поцеловал ее руку, а она погладила его по голове. В комнате стояла гробовая тишина.
— Базиль, — Ральф опять повернулся к дворецкому, — а кто еще мог знать об этом?
Базиль заерзал, и лицо его покрылось пятнами. Он вдруг утратил все свое достоинство.
— Базиль, у тебя сейчас есть последняя возможность наказать убийцу твоего хозяина, — подтолкнул его Ральф.
Шэрон замерла. Если Базиль скажет сейчас правду, они выиграли. То есть все правильно рассчитали… Ну же!
— Он знал. — Базиль даже не повернулся в сторону Хью, только рукой показал. — Приезжал, вынюхивал… Однажды напоил меня и стал изливаться в своих чувствах к хозяйке. Ну я и брякнул, что не он один такой. Уж если даже сын спать не может. Но ведь действительно хороша…
Из угла, где сидел Хью, раздался какой-то сдавленный звук, но Ральф жестом остановил его.
