Пола Льюис - Мистер Безупречность
Необходимо забыть о своих собственных интересах, если надеешься связать с ним жизнь. Но сделать это она не могла. Она любила и желала его, однако превратиться в старомодную, вечно сидящую дома жену — это уж слишком. Последняя неделя уверила ее в том, что Мэтт никогда бы не согласился последовать за ней через всю страну. Значит, никто из них ни в грош не ставит интересы другого. Возможно, они провели слишком мало времени вместе, возможно, были слишком поглощены страстью, забывая обо всем прочем.
Сегодня был канун Нового года, и Линда предоставила своей команде несколько дней отдыха.
— Пусть побудут со своими семьями, — сказала она Паоле. — Надеюсь, ты не в проигрыше, дорогая?
— Мне незачем мчаться домой, — ответила Паола, сглатывая комок в горле.
Паола и Линда сидели в сверкающем фигурном бассейне, закрытом от яркого солнца розовым тентом. Погода была мягкой, небо чистым, голубым с маленькими облачками. Какой прекрасный день, думала Паола. Она должна была бы наслаждаться жизнью, но боль не отпускала ее.
— Я уж десятый раз за день слышу, как ты вздыхаешь, — заметила Линда Перкинз. В ее звонком голосе слышались нотки иронии. — Должно быть, на сердце тяжело.
Паола даже не заметила, как все произошло — то ли Линда побудила ее, то ли она сама захотела раскрыть душу, но вскоре она поняла, что рассказывает известной певице о Мэтте. Она ничего не утаила: даже то, как они расстались.
— Не думаю, что причина только в его эгоизме, — закончила Паола. — Вы думаете иначе?
Линда улыбнулась. Она сделала большой глоток холодного чая, затем не торопясь начала:
— Дорогая, когда тебе доведется много поездить и повидать, ты поймешь, что мир не состоит из ангелов и злодеев.
— Неужели он не понимает, что об этом я мечтала всю жизнь?
— Большинство мужчин считают, что они — самая важная часть твоей жизни, — ответила Линда. — Возможно, это резонно. Знай: я в такой же ситуации. Мне хочется знать, что для Клинта я важнее всего остального. Слава богу, он всегда ставит меня на первое место.
— Вы думаете, я была не права? Вы полагаете, мне надо было остаться в Хьюстоне? Отвергнуть возможность работать с вами? — Паола знала, что в ее голосе звучит недоверие. Она-то считала, что Линда полностью согласится с ней.
— Не думаю, что следовало рубить сплеча, — задумчиво сказала Линда. — Я только пыталась тебе разъяснить, что на самом деле не важно, кто из вас прав. Дело в том, что он рассматривает твою поездку как угрозу вашим отношениям, и если ты его любишь, то должна была попытаться успокоить его.
Паола долго не отвечала. Лишь легкий плеск воды в бассейне нарушал тишину.
— И вы думаете, я должна была поговорить с ним, перед тем как уехать?
— Все, что я знаю, это то, что я имею десять золотых дисков и три платиновых, но ни один из них не поможет мне сохранить привязанность моих друзей. — Певица улыбнулась. — Конечно, я постарше тебя. Возможно, я смотрю на вещи немного по-другому.
— Да, но ваш муж помогает вам в работе.
Линда улыбнулась.
— Клинт мой второй муж, — мягко проговорила она. — С первым мы пробыли вместе недолго. Мне потребовалось несколько лет прожить одной, пока я поняла, что должна предложить какой-либо компромисс, если хочу сохранить наши отношения.
Паола недоумевала, о каком компромиссе говорит Линда, ведь Клинт всегда готов уступить.
— Клинт и я заключили соглашение, — сказала Линда. — С марта по август мы живем в нашем доме около Ноксвилла, где муж присматривает за нашими лошадьми и за ранчо. Потом, с сентября по февраль, наш дом здесь, где находится моя студия.
— Это помогает?
Да, помогает, потому что мы привыкли к такому образу жизни, даже если время от времени меняем условия соглашения. Помогает, потому что мы готовы уступить друг другу. — Она снова улыбнулась. — Это помогает, потому что мы очень любим друг друга и не хотим терять то, что обрели.
Несколькими часами позже, лежа в своей комнате, Паола смогла поразмышлять над словами Линды.
Стоило ли быть с Мэттом столь категоричной? Должна ли она была усмирить свою гордыню и позвонить ему? Может быть, и он думает о том же? Да, он слишком горд и упрям. Возможно, он устроил скандал в порыве ярости, а затем, успокоившись, передумал?
Внезапно Паоле очень захотелось поговорить с Мэттом. Сказать, что жалеет об их размолвке, о причиненной друг другу боли. Лучшего времени не найти. Канун Нового года время начать все сначала.
Она подняла трубку телефона. В Хьюстоне было всего шесть часов. Она набрала знакомый номер и стала ждать. Сердце стучало все сильнее. Что, если он охладел к ней? Что, если не захочет даже разговаривать? Преодолей, уговаривала она себя, переступи через свою гордыню. Да, в чем-то она похожа на свою мать. Но волнения оказались напрасными. Длинные гудки. Она положила трубку. Его не было дома.
В конце концов, чего она ждала? Был канун праздника. Он ушел на вечеринку или еще куда-нибудь и скорее всего с какой-нибудь женщиной, с какой-нибудь первой попавшейся женщиной. С какой-нибудь блондинкой — может быть, с той, которая только и ждет, чтобы он ее позвал. У нее же впереди блистательная карьера. Возможно, Мэтт с его консерватизмом и упрямством только мешал бы ей. Так что все сложилось к лучшему.
Сотый раз за этот вечер. Мэтт раскаивался, что пришел сюда. Человек должен встречать Новый год с кем-то, кого он любит, или один, угрюмо думал он. Но Рори настоял, и теперь Мэтт был здесь, лишь бы не сидеть дома.
— Мэтт, — обратилась к нему Сара, — ты мог хотя бы постараться изобразить, будто отлично проводишь время. — В глубине ее голубых глаз мерцала усмешка.
— Извини, Сара. Я не знаю, что со мной, происходит в последнее время. У меня нет желания веселиться.
— Все нормально. Не волнуйся, — усмехнулась она. — Давай потанцуем. Это же Новый год. — Она взяла его за руку, вытаскивая на середину комнаты, которую Рори превратил в танцплощадку. — Хорошая вечеринка? — спросила она.
— Да, — вяло согласился Мэтт. Он был совсем не в настроении. Эти последние дни не развеяли грусти. Он обнял Сару, они медленно закружились под спокойную музыку.
Прошло десять дней с тех пор, как он ушел из дома Паолы, десять дней с тех пор, как он видел ее последний раз.
Кто-то тронул его за плечо, Сара отпрянула от него.
— Мэтт, тебе звонят, — сказал Рори.
Мэтт нахмурился. Кто бы это мог ему звонить? Никто не знал, что он здесь.
— Это твоя мать, — пояснил Рори. — Ты можешь пройти в мою спальню, там тише.
Господи, что ей нужно? Она умеет надоедать, как никто другой.
Мэтт закрыл за собой дверь спальни и поднял трубку.
