Элис Маккинли - У подножья Эдельвейса
Не теряя времени на дальнейшие раздумья, Линда приступила к действиям. Вечерние украшения, меховая накидка, платье одно за другим полетели на туалетный столик, кровать и пол. Она вытащила из шкафа удобные штаны с объемистыми карманами, теплый свитер, темно-зеленую куртку с капюшоном. И быстро переоделась, превратившись из светской дамы в озорную девчонку. Она даже не пожалела времени, чтобы ополоснуть лицо теплой водой, избавляясь от макияжа.
Удивительно, какое сразу появилось ощущение легкости, комфорта в каждом движении. Высокие кожаные ботинки на шнуровке определенно нравились ей больше, чем изящные туфли на шпильке. Сунув черную вязаную шапочку в карман куртки, Линда закончила переодевание. Походный рюкзак, оставшийся еще с юности, словно ждал все эти годы, когда же у хозяйки проснется острая потребность в нем. И вот момент настал.
Почти не глядя, она стаскивала с полок теплые вещи, забирала все, что могла унести с собой. Линду не покидала уверенность, что вернуться назад удастся очень не скоро.
Отвлек ее робкий стук в дверь.
– Мисс Кроу, простите за беспокойство. Просто мне послышалось, что у вас в комнате разбилась ваза. Я могу убрать осколки, пока еще здесь. Позовите, если понадоблюсь.
Линда оглядела спальню, в которой полновластно царил беспорядок, и с удивлением заметила возле комода груду черепков в луже воды. Венчал живописную картину букет цветов, подаренный Чаком буквально на днях. В спешке она не заметила, когда именно смахнула вазу, а оглушенная собственными мыслями, пропустила мимо ушей характерный звук.
Это событие было в чем-то символичным. Такие идеальные в глазах окружающих отношения между ней и Чаком вызывали восхищение, схожее с восторгом ценителей искусства от этой китай-ской вазы с ручной росписью. Но хватило одного резкого движения, чтобы от всего осталась лишь кучка осколков, не подлежащих восстановлению.
Линда отвлеклась от грустных сравнений, вспомнив о горничной, ждущей у двери.
– Вы правы, с вазой случилась неприятность. Подождите пять минут. Я закончу свои дела и позову вас. Спасибо.
При других обстоятельствах она бы сильно расстроилась, ведь эта вещь принадлежала ее бабушке по материнской линии. Но когда параллельно разбивается вера в близкого человека, меркнут бытовые происшествия. Больше нет возврата к прошлому. Линда любила не вазу, а память, олицетворенную в ней. От того, что одно теперь существует отдельно от другого, ничто не изменилось. Люди остаются в сердце исключительно по нашему желанию. И если Чак навсегда вычеркнут из ее жизни, ситуацию не изменит присутствие в этой комнате вещей или цветов, которые он дарил.
Линда чувствовала, что покидает квартиру налегке, сбросив с себя груз сомнений, ложных привязанностей, надуманных проблем. Она хотела двигаться только вперед, открывать новые возможности для самосовершенствования. Ограниченное пространство того мира, в котором протекала ее жизнь, лишало сил. Сама того не замечая, Линда погружалась в болото обыденности, рискуя увязнуть окончательно. Но хватило одной лавины, которая обрушилась на нее со всей мощью, угрожая и увлекая своим стихийным буйством.
Наверное, чтобы пробудиться от тяжелого забытья, действительно надо получить сотрясение мозга. Она шла запутанными тропами судьбы иногда с опаской, а чаще с надеждой. Каждый новый поворот увлекал в омут неизвестности. Линда посмотрела на вещи, которые принципиально решила оставить. И в первую очередь мобильный телефон. Кто станет ее искать? Отец давно исключил старшую дочь из постоянного круга общения, да и Чак в чем-то прав.
В городе у мисс Кроу репутация странной, психически неуравновешенной девицы. В лицо люди обычно улыбаются, а за спиной порой крутят пальцем у виска. Но разве она виновата, что родилась в семье, которая постоянно на виду. Еще неизвестно, какие вещи творятся за плотно закрытыми дверьми домов добропорядочных граждан, относящихся к среднему классу. Ей всегда не хватало именно возможности спрятаться от любопытных глаз, оказаться вне пределов досягаемости противных перешептываний.
В домике Джона, вдали от цивилизации, Линде жилось намного комфортнее, чем в родных стенах, напичканных современной электроникой. У нее создавалось впечатление, что комнаты шпионят за хозяйкой. Компьютер, мобильный телефон, спутниковое телевидение, домашний кинотеатр окружали ее. Она поддалась уговорам Чака, мечтавшего иметь все необходимое под рукой, даже находясь в чужом доме. В результате для него здесь был райский уголок, а Линда лишь терпела засилье техники. Сколько глупых жертв ради того, кто в душе презирал ее!..
Столкнувшись в коридоре с горничной, она наплела что-то про важные дела. Усталость как рукой сняло. Линда вышла из дома уверенным шагом. Правда, впереди ее ждало последнее испытание. Облокотившись на машину, у дома стоял Чак, на его губах застыла уже знакомая мерзкая усмешка. Едва завидев Линду, он расхохотался во весь голос.
– Куда ты собралась в таком виде? В жилище снежного человека? Если это правда, то я готов признать свою полную несостоятельность по сравнению с твоим новым женихом!
– Смотри не отравись собственным ядом, – посоветовала Линда. – И научись скрывать, когда завидуешь кому-то.
– Ну уж нет! Твой новый ухажер, если он на самом деле существует, заслуживает искреннего сочувствия. Передай ему это от моего имени. Посмотрим, как скоро ты доконаешь беднягу.
Линда устала держать себя в руках. В какие-то два шага она преодолела расстояние, разделявшие их с Чаком, и залепила наглецу оплеуху. Поскольку все случилось молниеносно, он не успел даже увернуться. С явным удовольствием Линда смотрела, как проступает на его лице красный отпечаток ее ладони. Она не боялась ответного удара, поскольку в таком случае получила бы отличный повод обратиться в полицию. Чак знал об этом и лишь растерянно тер щеку, бросая на Линду полные ненависти взгляды.
В первый раз за вечер она улыбалась ему. Но сердце вновь бешено колотилось. Ему не повезет увидеть, как она измотана этим противостоянием.
Только отойдя на безопасное расстояние, Линда дала волю слезам. В них смешались и усталость, и обида, и боль. Она шла среди заснеженных деревьев, растущих вдоль дороги, таинственно горели фонари. Ночь выдалась просто сказочная.
В противовес красивой картинке в душе образовался клубок из самых негативных впечатлений. Озорной ветер не мог развеять плохого настроения. Линда еще слышала крики Чака, изобилующие оскорблениями. Наверное, он бы с радостью бросился за ней и постарался помешать, если бы не глубокий снег, лежащий на тропинке. Ему оставалось, подобно пуделю на поводке, бегать вокруг своей машины, выкрикивая гадости.
