Джейн Кидуэлл - Ты меня не дразнишь?..
Блейр не верила собственным ушам.
— Хочешь сказать, что ты станешь продолжать ее дело? Ты это серьезно?
— Я не могу бросить клиента. Предупрежу ее, чем чреваты заведомо ложные показания. Если все, что ты сказала, правда, то Логан возбудит против нас встречный иск, и у него есть много шансов выиграть дело. Но думаю, Марша не станет так рисковать. Если она солгала, я все равно об этом узнаю, и тогда уж расхлебывать кашу придется мне.
Блейр встала.
— Мне пора. — Она посмотрела на часы, они показывали четвертый час. — Мне сегодня нужно будет подать заявление об уходе из фирмы. Как только Логан узнает правду, он не захочет больше иметь со мной никаких дел.
Расти проводил ее до двери.
— Мишка-малышка, не горюй. Если он тебя любит, то обязательно простит.
— Может быть. Но я сама себя не прощу, понадобится немало времени, чтобы прийти в себя после всего этого.
Последний раз она идет по коридору офиса. Нехорошо, конечно, появляться в джинсах и свитере, но какой смысл изображать из себя деловую женщину? Она больше никогда не встретится со своими недолгими коллегами.
В приемной Логана Линн разговаривала по телефону. При виде костюма Блейр у брюнетки глаза стали круглыми, но она ничего не сказала. Положила наконец трубку, поприветствовала Блейр.
— Я думала, что вы сегодня не появитесь. Логан сказал, что вы неважно себя чувствовали.
Девушка с трудом выдавила улыбку. Свое же вранье обратно и получила. Все ее выдумки ей же боком выходят.
— Да, я ужасно себя чувствую. Но мне нужно повидаться с Логаном. Он у себя?
Линн покачала головой.
— Нет, и он предупредил, что не появится до конца дня.
Жаль. Все равно придется его дождаться.
— Я буду у себя в кабинете. Вы не сможете передать Логану, когда он вернется, что я его жду?
— Конечно.
Остается сидеть в кабинете и ждать неприятного разговора. Она оглядела небольшую комнату, и ей стало очень грустно. Это был первый деловой кабинет в ее жизни, и у нее даже не хватило времени обустроить все по-своему, чтобы стало здесь уютно, чтобы каждая вещь выдавала ее неплохой, как она предполагала, вкус.
Блейр закрыла глаза. Вспомнила, как было приятно впервые войти в эту комнату. Сама себе напоминала ребенка, впервые переступившего порог школы. Конечно, тогда ею двигало желание доказать, что Логан — развратник и негодяй. И надо же — влюбилась, попав, таким образом в самое что ни на есть идиотское положение.
Вдруг зазвонил телефон. Линн сообщила, что Логан вернулся и ждет ее.
Девушка постучала в дверь, и он пригласил ее войти. Она не успела закрыть дверь, как Логан приблизился к ней и крепко обнял.
— С тобой все в порядке? Мне сказали, что ты неважно себя чувствуешь, а когда я позвонил, то тебя дома не было.
Девушка взглянула в любимые голубые глаза.
— Логан, пожалуйста, обними меня покрепче.
— С удовольствием.
Он сильнее прижал ее к себе, и девушка закрыла глаза. Она вспоминала, как они проводили время вместе — играли в теннис, забавлялись в минеральной воде джакузи и занимались любовью. Глубоко вздохнув, будто желая напиться его специфическим мужским запахом, она подумала: уж не в последний ли раз они вместе, не возненавидит ли он ее, когда узнает правду? Недавно было ощущение счастья, теперь же нависла угроза разлуки с любимым.
Логан повел ее к дивану, и Блейр уселась с ним рядом, нервно сжимая руки.
— Может, тебе дать воды?
— Нет, спасибо. Все нормально. — После паузы она добавила: — Нет, это неправда. Мне не по себе. Предстоит кое в чем признаться, и я не знаю, с чего начать.
Логан улыбнулся.
— Ну-ну. Не верю, что все так плохо. Если дело касается прошлого, то уверяю тебя, мне совершенно не обязательно это знать. Думаю, что у меня было гораздо больше связей, чем у тебя. Дорогая, для нас неважно прошлое. Я считаю, что наша жизнь началась прошлой ночью.
Блейр прикусила губу, вот сейчас ей предстоит разрушить веру любимого человека в их будущее. Пусть будет ей больно, с Логаном необходима абсолютная честность.
— Ты помнишь, — медленно сказала Блейр, — в прошлую ночь, до того как у нас все произошло… я тебе сказала, что должна кое в чем признаться?
Логан улыбнулся.
— Да. Но мы так увлеклись, что признания не последовало.
— Ну, я хотела тебе сказать… Хотела сказать, что я лгунья и обманщица.
Логан поморщился, но промолчал и явно насторожился.
— Это правда, что я закончила колледж по специальности «журналистика», правда и то, что Расти Холден — мой кузен.
— Продолжай, я слушаю.
— Когда я вернулась в этот город, то не могла найти работу в крупной ежедневной газете, а именно этого я желала больше всего на свете. Сказали, что придется ждать осени, и я пыталась что-то найти, когда…
Девушка взглянула на Логана и прикусила губу, потом сделала глубокий вдох и продолжила:
— Расти рассказал мне о Марше Мэдисон, которая является его клиенткой. Именно так мне стало известно о ней. Расти попросил меня попробовать устроиться в вашу фирму, чтобы проверить, не станешь ли ты ко мне приставать, как это случилось с Маршей. И еще он сказал, что потом я могла бы написать обо всем случившемся большую статью… Ну, ты понимаешь… сексуальная эксплуатация на рабочем месте. О том, как боссы-донжуаны принуждают к сожительству своих сотрудниц. Казалось, вот она — прекрасная возможность с убедительным, сенсационным материалом поступить в солидную газету. И я согласилась.
Девушка посмотрела на любимого.
— Все остальное тебе известно. Причину, по которой хотела работать именно у тебя, я придумала. Сама же пыталась найти компрометирующие тебя обстоятельства, доказательства твоей вины. Я вела себя неприлично, можно сказать, вероломно. Если ты больше никогда не пожелаешь меня видеть, я ни словом не упрекну. Во всяком случае, если бы кто-то так поступил со мной, я бы его никогда не простила.
Блейр поднялась.
— Хочу, чтобы ты знал, — мне очень неудобно. Я раскаиваюсь в содеянном. Конечно, я подам заявление об уходе. Никаких денег за время, проведенное здесь, не надо — я их не заработала.
— Теперь я могу что-то тебе сказать? — спросил Логан.
— Прошу, не надо. Я понимаю, что ты думаешь, — заметила девушка, и у нее на глазах выступили слезы. — Ты вправе меня ненавидеть, но выслушивать твои упреки выше моих сил. Я лучше уйду. И буду вспоминать о том, как мне было с тобой хорошо, пока ты ничего не знал об обмане.
Блейр направилась к выходу.
— Впрочем, — продолжила она, остановившись у двери, — я не заслуживаю даже собственных чудесных воспоминаний… Пожалуйста, пожалей меня и дай спокойно уйти, потому что я хочу помнить о нас только все самое лучшее.
