Саманта Сноу - Если бы не любовь…
А вот Роберт этот глупец, думал Бен Хоули, прислушиваясь к ночным шагам внучки. Я на его месте давно примчался бы к любимой, прощение бы у нее вымаливал, даже если бы и виноват не был. Главное, любовь спасти, а гордость и в стороне оставить можно. Конечно, если есть у него эта самая любовь.
А потом Бен сам же себе и ответил: есть! Видел же он, как Роберт смотрел на Дайану. Бен жизнь длинную прожил, научился в людях разбираться. Каким бы хорошим артистом Роберт ни был, но так правдиво сыграть вряд ли смог бы.
Тогда почему же он не приезжает?
18
Роберт потер грудь в области сердца. Что-то в последние дни оно часто стало напоминать о себе. Невроз, так сказал Майкл, выслушав обратившегося к нему друга.
— Доведешь ты себя, — предупредил он Роберта. — Запомни, все болезни от нервов. А они у тебя в критическом состоянии.
Роберт отмахнулся, он и сам это прекрасно знал. Вот тебе и отпуск, вот тебе и отдых. Уезжал из Нью-Йорка для того, чтобы избавиться от депрессии, а вернулся в еще худшем состоянии.
Ему бы брать пример с Майкла, которому отдых пошел на пользу. Однажды Роберт поинтересовался у друга, как развиваются его отношения с Люси.
— Какие отношения? — удивился Майкл. — Люси осталась в моей памяти светлым воспоминанием об отлично проведенном отпуске.
— Как же так? — поразился Роберт. — А как же она?
— Старик, — назидательно изрек Майкл, — неужели ты настолько наивен и думаешь, что курортные романы могут иметь какое-то продолжение?
Роберт не ожидал от друга такого цинизма.
У Роберта только и было одно спасение — работа. В госпитале он старался находиться как можно дольше. Домой возвращался только для того, чтобы поспать. Ночные дежурства, которые раньше были для него наказанием, сейчас стали благодатью. Чужая боль, человеческие страдания, с которыми он сталкивался в госпитале, являлись спасением для него, отвлекали от собственных проблем.
Те, кто знал доктора Мэрфи раньше, удивлялись переменам в нем. На обход пациентов он тратил часы, каждого больного внимательно выслушивал, долго беседовал. Только бы не оставаться одному со своими мыслями.
Но сколько ни ходи по палатам, все равно приходится возвращаться в свой кабинет.
Роберт налил себе из автомата крепкий кофе и сел за компьютер, собираясь внести в карты пациентов результаты обхода. Только он открыл нужный файл, как дверь кабинета распахнулась. Не отрывая взгляда от экрана монитора, Роберт поморщился. Он терпеть не мог, когда в его кабинет врывались без стука.
Когда же он увидел, кто пришел, из его груди вырвался возглас удивления. На пороге стояла Лилиан. Красивая, в шикарном бирюзовом костюме, идеально облегающем ее стройную фигуру, ярко накрашенная, с причудливой прической. Не женщина — модель с обложки модного журнала.
— Здравствуй, дорогой! Ты рад меня видеть? — Ее лицо светилось улыбкой.
Кто-то когда-то сделал Лилиан комплимент, что у нее очаровательная улыбка. С тех пор она никогда не упускала случая продемонстрировать ее. К месту и не к месту.
Роберт встал из-за стола.
— Сказать по правде, нет, — грубо сказал он.
— До чего же ты приветлив, — протянула она и, не дожидаясь приглашения, села на стул. Закинула ногу на ногу, при этом ее короткая юбка неприлично задралась.
— Зачем ты пришла? — спросил Роберт. У него не было никакого желания видеть бывшую жену.
— Соскучилась, — Лилиан продемонстрировала сияющие белизной зубы. — Я всего лишь соскучилась по тебе, Роберт.
— Это что-то новенькое, — хмыкнул он.
Лилиан не обратила внимания на его сарказм.
— А ты, дорогой? Скучал ли ты без своей крошки Лилиан?
— Нет.
— Неужели? — Она вскочила со стула и в одно мгновение оказалась рядом с Робертом.
Он не успел опомниться, как руки Лилиан с длинными алыми ногтями оказались на его плечах. — Неужели ты забыл, как нам хорошо было вдвоем? Мы же так любили друг друга, дорогой. Нет, я не верю, что ты не скучал без меня.
— Что за цирк ты тут устраиваешь? — Роберт убрал руки Лилиан со своих плеч. — Я очень занят, поэтому приступай сразу к делу. Что тебе нужно? Деньги?
— Фи! Как грубо! — Лилиан сморщила носик. — А если я скажу, что пришла сюда исключительно для того, чтобы увидеть тебя, что ты на это скажешь?
— Я не поверю, — быстро ответил Роберт. — Итак, я жду.
Лилиан вернулась к стулу, села, раскрыла сумочку и достала сигарету.
— Здесь не курят, — остановил ее Роберт. — Не забывай, ты находишься в больнице.
— О да, прости. — Она убрала сигарету. — Просто я очень волнуюсь. Даже не знаю, как приступить к разговору.
Роберт вздохнул.
— Давай не будем к нему приступать. Скажи коротко: сколько?
— Ты законченный хам и грубиян, Роберт. И как я могла потратить на тебя свои лучшие годы?
— Прошу тебя… — В Роберте начала закипать злость, но он всеми силами старался сдержать себя.
— Хотя иногда ты бываешь очень милым. — Лилиан вновь закинула ногу на ногу. — Особенно когда захочешь. Особенно с молоденькими девушками.
— Что ты несешь? С какими девушками?
— С молоденькими. Как же ее звали? — Она озабоченно потерла пальчиком лоб. — Ах да, Дайана. Ты был, наверное, очень мил с девушкой по имени Дайана.
Если бы его сейчас окатили из ведра ледяной водой, Роберт бы так не удивился, как удивился, услышав из уст Лилиан имя Дайаны.
— Откуда ты знаешь о Дайане? — медленно, чуть ли не по слогам, произнес Роберт. — Тебе рассказал Майкл?
— Терпеть не могу Майкла! — фыркнула Лилиан. — Ничего он мне не рассказывал. Я сама познакомилась с Дайаной.
Роберт подскочил к ней и схватил ее за плечи.
— Где? Откуда ты знаешь о Дайане?
— Мне больно, Роберт! — Лилиан попыталась убрать руки Роберта, но он держал ее крепко.
— Отвечай на мой вопрос. Сейчас же.
— Я с ней познакомилась по телефону. Ты мне был срочно нужен, я позвонила тебе, а трубку сняла эта Дайана и сообщила, что ты оставил у нее телефон. Бурные у вас, наверное, были любовные игры, если ты после них даже о телефоне забыл.
— Замолчи! — оборвал ее Роберт. — Что еще ты сказала Дайане по телефону?
Глаза его горели, руки тряслись, но он не выпускал плеч Лилиан.
— Ты меня пугаешь, Роберт, — сказала она уже серьезно. — Отпусти меня.
Роберт опомнился, разжал руки и отступил на шаг.
— Что ты ей сказала?
— Правду и только правду. — Лилиан вновь стала развязной. — Сказала, что я твоя жена, что ты хорош в постели и что я не собираюсь тебя делить со всякими охотницами за чужими мужьями. По-моему, я не соврала ни одним словом.
