Айлин Даймонд - Двойная месть
Фигура, оглядевшись по сторонам и заметив призывный взмах рукой со скамейки, припустила через дорогу, огрызаясь на резко тормозившие машины.
Добравшись до скамейки, мужчина крепко пожал руку девушки.
— О’кей, вот и я. У меня есть часок. Очень рад тебя видеть, Пэмми. Не ожидал, честно говоря.
— Я и сама не ожидала, — покачала головой Памела и похлопала рукой по скамейке. — Ну садись, поговорим. Не спеши к своей Салли, успеешь.
— Она меня отпустила до девяти вечера, — виновато произнес Билл, плюхаясь на предложенное место. — Я прямо как между этими… двумя наковальнями.
— Не бойся, я тебя не прибью, — засмеялась Памела. — Но мне очень хотелось повидаться, раз уж представилась такая возможность. Ведь я тогда толком ничего не успела тебе объяснить.
— Да и я, по правде говоря, очень жалел, что брякнул про эту штуку. — Билл кивнул назад, в сторону лужайки, откуда слышался смех, музыка и треск запускаемых ракет. Задрал голову, следя, как в темнеющем небе распускаются огненные гроздья. — Красиво, да?
— Забавно скорее, — равнодушно ответила Памела, морщась от шумных залпов.
— Верно, — поддакнул Билл. — А мне, честно говоря, идти не хотелось. Но Юта сказала, что будет рада, если с ней кто-нибудь окажется из знакомых, вот я и пошел.
— Так это Юта тебя пригласила? Ну, боюсь, и за нее тебе достанется. Как она, кстати, обжила твое рабочее место?
— Кажется, неплохо. Да ты можешь ее сама спросить. Вон она, в голубом платье до пят, стоит с краю с девочкой. Стоит и меня выглядывает. Видишь? Позвать?
Памела не обернулась.
— Не хочу ее видеть. А почему ты не хотел идти?
Билл замялся.
— Ну, не знаю, как тебе рассказать. Если бы узнал про кого другого, посчитал бы враньем. Но Юта врать не умеет. Ну, раз не хочешь ее видеть, то скажу сам, что знаю. В общем, по ее словам, дело вышло так, что… — Билл снова застеснялся. — Говорят, эта девчушка зафиксировала их с хозяином забавы в служебное время на видеокамеру. Во всех видах. С помощью мисс… Ну, неважно как. Словом, мисс Харвей предложила мистеру Флендеру выбор: или быть обвиненным в харассменте или признать себя отцом ее будущего ребенка.
Памела брезгливо поморщилась. Билл осекся.
— Прости, что рассказываю про эту грязь… Я понимаю, как тебе должно быть….
Памела, не глядя на него, проговорила:
— Как странно. Еще пару лет назад я не могла бы помыслить, что такое произойдет тут и не со мной. А сейчас — поверишь, Билл? — смотрела как на что-то совершенно чужое. Что-то не имеющее ко мне никакого отношения. Чужое счастье. Какое мне дело, на чем оно основано? Они поженились, а меня не волнует ни это событие, ни каким образом это удалось более удачливой особе, чем я.
Билл крякнул и заерзал на скамейке. У него вертелся на языке вопрос о Флендере, но не удавалось более или менее тактично его сформулировать. Но, словно догадавшись, Памела продолжила:
— И на этого человека, Билл, я смотрела тоже как на совершенно чужого. Словно видела его в первый раз. Ничего не вспомнилось. Оказывается, и так бывает. — Она вздохнула.
— Может, не стоило все-таки приезжать? — осторожно поинтересовался Билл.
— Стоило, — ответила Памела, подняв на него серьезные глаза. — Мне надо было убедиться, что я… что я стала другой. Понимаешь, Билл, у меня началась было другая жизнь.
— Это хорошо, хорошо! — обрадовался Билл.
— Но вот он уехал, и я вновь почувствовала себя одинокой.
— Кто? Куда уехал? Зачем?
— В Кейптаун, на новое место работы.
— А, Кейптаун… Бейсболисты там слабоваты… Ага, понимаю. Новая работа. А тебя, стало быть, что, бросил?
— Ну что ты… — протянула Памела, поеживаясь. — Нет, он зовет меня туда, ждет. Уверяет, что и для меня найдется работа. Обещает золотые горы. Но я все-таки не могу решиться. Пока он был рядом, верила. Осталась одна, одолели сомнения. Вспомнилось его прошлое, его характер. И мое собственное прошлое. Золотые горы мне один раз пообещали — сам знаешь, что вышло. — Она покосилась в сторону продолжавшегося вдали веселья и продолжала: — Все думала о том будущем, которое собиралась себе устроить. Ведь получалось неплохо. Угроза увольнения меня миновала. Прекрасный климат, отличная квартира, спокойная работа, неплохая зарплата. Ну, и одна личная идея. С чего бы вдруг кидаться неведомо куда по зову первого попавшегося человека? Понимаешь, я не уверена, что действительно люблю Стива настолько, чтобы бросить наконец найденное хорошее место.
Билл сочувственно закивал.
— Верно, верно. Это бывает. А как все вышло-то?
Он выслушал новый рассказ Памелы так же внимательно, как в свое время выслушивал ее преступную исповедь. Кивал головой, поддакивал, а когда она умолкла, спросил:
— А в чем дело-то? Я так и не понял. Вижу, что парень хороший. А как забавно получилось! Ты вроде как последовала моему примеру? — констатировал Билл не без некоторой гордости. — Стало быть, я тебя хорошо научил? Это получается такая… цепная реакция. Бывает цепная реакция зла: ну, когда, скажем, ты меня обидела, а я сорвался на Салли, а она за это…
— Да поняла! — перебила его Памела.
— Ну вот, а бывает еще цепная реакция добра. Вот я как бы помог тебе, а ты — Стиву. А он — еще кому-то. Тьфу, то есть я хотел сказать, — быстро поправился Вилл, заметив ее испуганно-сердитое движение. — Хотел сказать, что он угомонился и начал хорошую жизнь с тобой. Ну, или начнет, как ты сказала.
— А вдруг миссис Беннет все-таки ухитрится заманить его к себе? — тревожно спросила Памела. — Или он сам соскучится и вернется? Ведь они так долго были вместе. И он так жалеет ее… А меня ведь он знает лишь чуть-чуть.
— Да разве дело в сроках?! — возмутился Билл. — Ну даже если в сроках… Ты сама сказала, что он тебя знает давным-давно. Еще и пораньше, чем эту Беннет, пожалуй! Раз увидел и не забыл — вот что такое любовь! Выброси эти дурацкие мысли из головы, деточка! И вообще, судя по твоему рассказу, он не такой циник и авантюрист, каким прикидывается. И говоришь, ничего такого себе не позволял. Это же здорово. Просто молодец парень, вот и все. И что ты брыкаешься? Ну да, в этом Мантоне, видно, хорошо, по твоим рассказам. А в том Кейптауне жарко и черт знает что… И бейсболисты хреновые…
— Не в этом дело, Билли, совсем не в этом! — горячо замотала головой Памела. — Ты знаешь, почему я тебе тогда позвонила? Я целую неделю думала, как мне быть. Думала, вспоминала, сравнивала. Ведь стоит уехать — и сюда, в Штаты, я уже не вернусь. И никогда не увижу…
Билл поднял брови, покосился на замирающий шум праздника и понимающе вздохнул.
— А-а-а… дошло. А как забавно все-таки! Этот тип пляшет и веселится, не подозревая, что ты тут, в двух шагах, вооружена и очень опасна! — На него напал приступ смеха. — Знаешь, я бы не смог так, честное слово, — признался он, помрачнев. — Это… просто мазохизм какой-то.
