Лилиан Пик - Уйти до рассвета
— Завтра вечером ко мне придут Дафна и Хэмиш. И еще я пригласил Беренис Рэнделл.
— Ясно. — У нее перехватило горло. Значит, ее не приглашают присоединиться. — Вы хотите, чтобы я приготовила ужин, закуски и кофе, как обычно?
— Разумеется. Я ведь за это вам плачу, не так ли?
В ответ на его сарказм она лишь хлопнула дверью.
Первой явилась Беренис. Оуэн в этот момент был наверху, и дверь ей открыла Ким. Беренис окинула ее холодным взглядом, Ким приняла ее пальто, которое та скинула с плеч царственным жестом, оставшись в облегающем белом платье без рукавов. Ким с горечью подумала, что невозможно отрицать ее красоту, которая, в сочетании с ее холодным трезвым умом, делали ее опасной соперницей для любой женщины, не говоря уж о домашней прислуге.
Оуэн поздоровался с Беренис, спускаясь вниз по лестнице. Красивый, элегантный, в свободном домашнем костюме, он улыбнулся и протянул ей навстречу руку так, словно у нее на пальце уже было его обручальное кольцо.
Ким не смогла вынести этой сцены и торопливо ушла на кухню. Когда в дверь снова позвонили, она бросилась открывать ее, не скрывая улыбки.
— Моя дорогая Ким, — сказала Дафна, — как я рада тебя снова видеть. — Сколько мы с тобой уже не виделись? По-моему, два дня, да?
Хэмиш засмеялся:
— О, это целая вечность!
Они сами повесили свои пальто на вешалку, и Ким провела их в гостиную, где уже сидели Оуэн и Беренис. Дафна и Хэмиш нерешительно застыли в дверях — они не ожидали увидеть в доме незнакомку. Когда Ким повернулась, чтобы уйти, Дафна повернулась к ней и шепнула:
— Ким?
Но Ким отрицательно покачала головой. Хэмиш нахмурился, явно озадаченный и огорченный. Он делал над собой усилие, чуть ли не кусая губы, чтобы не спросить: «А как же наша Ким?» Но жена бросила на него предостерегающий взгляд, и он промолчал.
До Ким доносилась веселая болтовня, взрывы смеха и перезвон бокалов. Она была на кухне, раскладывала еду по тарелкам, ставила кофейные чашки на поднос. Затем, так как делать ей пока больше было нечего, она подошла к окну и стала смотреть в сад. Темнота уже окутала цветочные клумбы, все замерло. Небо было безоблачным, по мере наступления темноты синева его густела, словно дожидаясь того момента, когда погаснут последние солнечные лучи.
Она отвернулась от окна и поняла, что сейчас расплачется. Да, чтобы отомстить ей за все дерзкие поступки и непослушание, Оуэн придумал изощренное наказание. Он умел наносить удары по самолюбию и решил унизить ее перед своими друзьями, чтобы окончательно растоптать ее гордость.
Дафна незаметно прокралась к ней на кухню и закрыла за собой дверь.
— Дорогая моя, — спросила она, — что случилось? — Ким только покачала головой, не в силах говорить. — Что у вас тут происходит? Почему он тебя не пригласил?
— Нарочно. Он пригласил друга и коллегу, как он ее именует. Хотя на самом деле ее лучше было бы назвать его будущей женой и мачехой Кэнди.
Тут на кухню заглянул Хэмиш:
— Что ты такое говоришь? Кто эта омерзительная фифа, которую Оуэн притащил в дом? Почему ты не с нами?
На все три вопроса Ким могла только пожать плечами.
— Он нарочно ее не пригласил, — объяснила ему жена. — Но, что все это значит, Ким? Он что, собирается на ней жениться?
— Не знаю точно. Уверена, он пригласил ее и для того, чтобы досадить мне. Как-то я сказала ему, что он должен найти для Кэнди хорошую мать. А он ответил, что последует моему совету. И вот после этого появилась эта роскошная дама.
— Но он же не может на ней жениться, — выпучил глаза Хэмиш, сделав ударение на последнем слове. — Она такая высокомерная, такая расчетливая, такая жеманная и неискренняя… — Он замолчал. — Ладно, не буду продолжать, все-таки она гостья, как и мы, но если честно, Ким, она только и говорит о том, какая она умная, как ее ценят на работе, какой Оуэн замечательный начальник и какая у него очаровательная, прелестная дочка.
— Из чего легко можно заключить, — подхватила Ким с необычным для нее цинизмом, — что она принимает его ухаживание всерьез. Она уже считает себя без пяти минут его женой и с увлечением репетирует эту роль.
Хэмиш поджал губы:
— Ладно, подождите, я поговорю с Оуэном наедине. Я скажу ему все, что о нем думаю.
— Дорогой, — попыталась остановить его Дафна, — как он устраивает свою жизнь, это не наше дело.
— Ах, не наше? А я сделаю так, что будет наше. Почему это Ким должна здесь скучать одна, на кухне, когда…
— Мисс Пейтон. — Оуэн стоял в дверях, глядя на всю компанию. — Когда вы будете готовы и сможете уделить немного времени нам, а не болтовне с вашими друзьями…
— Послушай, Оуэн! — Хэмиш решительно направился к нему, но Дафна схватила его за руку.
— Дорогой, — сказала она, сладко улыбаясь мужу, — мы не должны надолго бросать дорогого друга и коллегу Оуэна. Извини нас, Оуэн, мы просто хотели немного поболтать с Ким…
— Мисс Пейтон! — Оуэн в ярости обернулся к ней. — Как я понимаю, вы уже приготовили для нас еду и напитки, не будете ли вы так любезны наконец подать их к столу?
Хэмиш открыл было рот, чтобы возмутиться грубым тоном Оуэна, но жена потянула его за рукав и вывела из кухни, шепча ему на ухо слова утешения.
— Да, мистер Ланг, — устало согласилась Ким. — Вы ведь за это мне платите, не так ли?
Хэмиш услышал ее слова и громко расхохотался. Жена не дала ему продолжить веселье и быстро увела в гостиную.
Оуэн одарил Ким убийственным взглядом, от которого у нее внутри все перевернулось, и отправился назад к своим гостям. Ким выкатила из кухни сервировочный столик, уставленный блюдами и напитками, прокатила его по коридору и осторожно постучала в дверь столовой. Ей открыл Хэмиш.
— Ты с нами не посидишь, Ким? — громко спросил он, но после резкого шиканья жены «Хэмиш!..» ретировался на свой стул.
— Оставьте столик здесь, мисс Пейтон, вы можете идти, — сказал Оуэн. — Мисс Рэнделл распорядится сама.
— С удовольствием, мистер Ланг, — ответила Ким, особенно упирая на слово «удовольствие».
Хэмиш хрюкнул от смеха, и эта дружеская поддержка немного уменьшила боль от обидных слов Оуэна.
Вечер затянулся. Гости засиделись допоздна, и перед уходом Дафна просунула голову в дверь кухни и громко сказала:
— Ким, заходи как-нибудь к нам в гости, посидим, поболтаем, только приходи одна, хорошо?
Оуэн отвез Беренис домой. Когда он вернулся, Ким следила за работой посудомоечной машины. Он пошел к себе в спальню, не заходя на кухню. И только теперь Ким позволила себе признать свое поражение.
Когда Ким завезла Кэнди в школу в день концерта, та несколько раз повторила ей:
