Дженнифер Тейлор - Любовь… и еще раз любовь (Сборник)
— Конечно. — Джоселин бросила на адвоката виноватый взгляд. — Я его любила, — с печалью в голосе ответила она, сделав упор на слово «любила».
Гэри допустил, что Джоселин могла бы за это получить Оскара. Хотя она неплохая актриса, но с логикой явно не в ладах.
— Ни разу за все время приготовлений к свадьбе он не давал понять, что сомневается, — дрожащим голосом продолжала Джоселин. — Он знал обо всем, что затевает моя семья, и сам принимал участие во всех планах, договаривался с фотографом, прослушивал музыкантов. И ни разу не сказал: «Погоди — я передумал».
— Знал ли мистер Макгвайер, сколько будет стоить ваша свадьба?
Этот процесс наверняка тоже влетит в копеечку, усмехнулся про себя Гэри.
— Конечно, знал, ведь мы с ним обсуждали все цены. Он не возражал.
— Значит, у вас не возникало ни малейших подозрений в том, что мистер Макгвайер не хотел этой свадьбы?
— Я думала, что у нас честные отношения. Если бы он мне сразу сказал, что не хочет жениться, я бы как-нибудь с этим справилась. Переживала, конечно бы, но все же это было бы не так больно, чем оказаться брошенной у алтаря.
— Спасибо. Свидетель ваш, — обратился Лоудри к адвокату Гаррисону.
— Вы сказали, что переживали бы. — Голос Гаррисона был по-отечески строг.
— Да. Я любила Рональда.
— Вы все еще переживаете?
— Я не могу, как некоторые, вот так вдруг разлюбить. — Джоселин бросила обвиняющий взгляд на своего экс-жениха.
— Значит, вы хотите отомстить за причиненную вам боль, я правильно вас понимаю?
— Возражаю, — вскочил с места Лоудри.
— Мой вопрос имеет отношение к мотиву поступка моего клиента, ваша честь.
— Протест отклоняется. Вы можете ответить на вопрос, мисс Креймер.
— Я не хочу мстить. — Ответ прозвучал подозрительно отрепетированным. — Зачем? Я ненавижу Рональда и хочу, чтобы он исчез из моей жизни. Месть лишь продлила бы наши с ним отношения. — Голос Джоселин уже не был полон печали. В нем появился металл, а глаза сделались сухие, как осенние листья. — Я только хочу, чтобы мне возместили расходы и чтобы он поплатился за причиненные мне боль и страдания.
— Все же это больше похоже на месть.
— А мне кажется, что это боль и страдания.
Да-а. Пожалуй, одно очко она выиграла, подумал Гэри. Он терпеть не мог хныканья и жалоб на судьбу, но ему нравилась твердость характера, а Джоселин именно ее и проявила.
Гаррисон с пристрастием допросил Джоселин о приготовлениях к свадьбе, и ей пришлось признаться, что идея провести церемонию именно в этой церкви и в этой гостинице принадлежала ей. А деньги вообще не обсуждались ни при составлении контракта, ни когда заказывали все необходимое для свадьбы. У Гэри создалось впечатление, что для Джоселин свадьба вообще была важнее, чем жених.
Впрочем, со свадьбами всегда так: пышная церемония, тягостный ритуал, а сами отношения как бы отодвигаются на второй план. Для одних важна свадьба, для других — брак. Причем брак настоящий — такой, какой был у них с Мэг — без живописных открыточных церквушек и тщательно продуманного меню праздничного обеда.
Гаррисон закончил перекрестный допрос только к четырем часам.
— Объявляется перерыв до девяти утра, — возвестила судья. — Снова предупреждаю, что вы не должны ни с кем обсуждать процесс.
— Наконец-то мы свободны, — вздохнул с облегчением Гэри.
— Будьте более серьезным, — нахмурилась Софи.
— Зачем? Ничего особенного не происходит.
— Не будем это обсуждать.
— Хорошо, — с готовностью согласился Гэри. — Давайте поговорим о вашем друге.
Как он и ожидал, щеки Софи порозовели.
— Лучше не надо.
— Почему же? — настаивал Гэри.
— Пока, Гэри. Увидимся завтра. — С деланной веселостью Софи махнула рукой и вышла.
Но Гэри был так заинтригован, что поспешил вслед за нею и догнал ее в конце очереди к единственному работающему лифту.
— Вы первая об этом заговорили, — настаивал Гэри.
— Когда это? — удивилась Софи.
— Во время ланча. Сказали, что сейчас были бы на свидании.
— Это еще не означает, что у меня есть друг. — Она говорила так же резко, как Джоселин Креймер во время перекрестного допроса.
Гэри задумался. Все-таки женщины — загадочные существа. Даже Мэг, которую, как ему казалось, он знал лучше, чем кого-либо другого, оставалась во многом для него загадкой, а Софи он не знает совсем. Зачем ей было упоминать о свидании, раз у нее нет друга? Если она хотела, чтобы Гэри от нее отстал, почему прямо ему об этом не сказала?
Внезапно за их спиной открылась дверь еще одного лифта.
— Этот лифт работает? — осведомилась какая-то женщина из очереди.
— Вряд ли, — с сомнением в голосе откликнулся кто-то.
— Похоже, что работает. — Гэри взял Софи за локоть и подтолкнул в кабину лифта.
— Может, он сломан? — попыталась возразить Софи, но тут двери лифта закрылись.
Гэри нажал кнопку первого этажа, и лифт тронулся.
— Вот и хорошо, — произнес он, довольный тем, что они остались одни. — А теперь скажите, что это за парень, с которым у вас было назначено свидание? Или вы его выдумали?
— Не знаю, что мне с вами делать, — сказала Софи, потупив взор.
— Почему вам кажется, что вы должны что-то со мной делать? — Гэри улыбнулся. Его забавляла ее способность смущаться и тут же задавать прямые вопросы.
— Вы сами знаете, почему. — Софи густо покраснела.
— Нет, не знаю. — Ему надо было, чтобы она сама, своими словами сказала то, о чем у него уже было совершенно четкое представление.
— Между нами что-то происходит, и я не знаю, как к этому относиться.
— И что вы намерены делать?
— Надеюсь, вы не заставите меня страдать?
— Разве я дал вам повод так думать?
— У меня уже есть горький опыт, вы слышали об этом. К тому же вы не мой тип.
— Значит, ваш тип — это тот парень с загородным домом, которого вы придумали, чтобы я от вас отстал?
— Я его не выдумала, он существует и, кажется, подойдет мне больше, хотя пока мы с ним незнакомы. А вы просто не подходите.
— Вам не подхожу я или мой безвкусный галстук?
Софи с трудом подавила улыбку.
— Вы человек семейный, живете в деревне. У вас собаки и яблони. А мне надо другое.
— Вы не знаете этого человека, но уже заранее решили, что он вам подходит?
— Если хотите знать, мне нужен человек, с которым я смогла бы иметь прочное будущее.
Будущее! Кто говорит о будущем?
— Мы поцеловались, Софи, и я того мнения, что нам следует это повторить. А дальше я не заглядываю.
