Линн Грэхем - Страсть сжигает все преграды
На улице ее ждал Джош.
— Что ты здесь делаешь?
— Разве так приветствуют старых друзей? — Он проводил ее в поджидавшее такси. — Ты была такая напуганная, когда по телефону просила порекомендовать тебе кого-нибудь, что я забеспокоился.
— Я беременна! — выдохнула она.
— Поздравляю, голубушка! — воскликнул водитель такси.
— Двойняшки! — трагически прошипела Эшли на ухо Джошу. — Такого в моей семье не бывало.
— Зато случается в семье Вито.
— Во мне они долго не задержатся.
— Ты и вправду огорчена, — наконец признал он.
Джош повел ее в роскошный ресторан, где она излила ему все накопившееся на сердце с носовым платком в одной руке и стаканом минеральной воды — в другой.
— А почему ты не поделишься своими страхами с Вито?
Законный вопрос, но как она могла быть откровенной с человеком, который собирался отнять у нее ребенка? Во всяком случае, обстоятельства заставляли ее соблюдать осторожность. И ее мучил страх, что она не сможет долго скрывать свое состояние. Ей придется оставить Вито гораздо раньше, чем она планировала.
— Я не могу тебе сказать.
— Он плохо к тебе относится? — Джош встревоженно схватил ее за руку.
Она сделала большой глоток воды. По правде говоря, он относился к ней очень хорошо, но не как к жене. Практически после последнего вечера в Шри-Ланке прекратились всякие сексуальные отношения. Они прожили в Лондоне уже десять дней, в ее распоряжении была собственная спальня. Вито на пять дней летал в Милан и даже не предложил ей поехать с ним. «Секс, чертовски глупые споры и ссоры…» Очевидно, разум в нем взял верх над животными инстинктами. Лучшее, что теперь он вроде бы мог предложить ей, — это вежливый остроумный разговор и ужасающе заботливое отношение. Но, по мнению самой Эшли, он обращался с ней очень плохо.
— Нет, он очень добр. — У нее снова задрожали губы. — Он убивает меня своей добротой. У нас не бывает ни одного спора, ни даже крохотного, незначительного разногласия. Он соглашается со всем, что бы я ни сказала. Страсть умерла.
— Некоторые мужчины с трудом могут приспособиться к беременности жены…
— Вот так так! Кого мы видим!
Джош совершенно спокойно отпустил руку Эшли и посмотрел на ухмылявшегося юнца, стоявшего возле их стола.
— Привет, Пьетро, — холодно проговорил Джош.
— Скажите, тетя, надо ли мне рассказать о нашей встрече дяде или лучше сохранить этот маленький секрет? — насмешливо сказал Пьетро.
— Убирайся, мелкий подонок, — с подчеркнутой грубостью осадила его Эшли. — Или я заставлю тебя подавиться собственными зубами!
Щеки Пьетро мгновенно вспыхнули.
— Считайте, что окончания фразы вы не слышали.
— И остальные слова тоже, — сказала Эшли.
Джош явно испытывал неловкость.
Эшли видела Пьетро только мельком на свадьбе. Единственный сын вдовой старшей сестры Вито, он нес на себе печать материнского обожания, всепрощения и слишком больших денег. Она знала, что ее брак с Вито Пьетро воспринял как собственное поражение. Когда он травил Тима, то вовсе не предполагал, что сестра Тима станет женой его дяди. И он заранее невзлюбил ее.
Эшли озабоченно взглянула на часы.
— Мне пора идти.
Когда она вернулась домой, Вито вышагивал по холлу. Она побледнела, как вор, схваченный за руку на месте преступления.
— Ты собирался вернуться только завтра!
— Надо ли мне искать под кроватью? Или в буфете? — насмешливо спросил он.
Эшли непонимающе Посмотрела на него.
— Я имею в виду — твоего любовника? — добавил он. — Я шучу.
Шутка не развеселила ее. Вито показался ей усталым и раздраженным.
— Добро пожаловать домой, сага. Я так сильно скучал без тебя, — с иронией в голосе сказал он.
— Прости. — Эшли покраснела, и плечи ее сникли от чувства подавленности.
— Меньше всего я бы хотел сейчас услышать твои извинения. Dio, кто я такой? Тюремный надзиратель, при виде которого ты сжимаешься от страха?
Бремя секрета сковывало ее. Что он сделает, если она сейчас бросится ему в объятия? Вряд ли ему понравится такое выражение чувств теперь, когда он больше не находит ее желанной. Как она и предвидела, страсть перегорела. И когда Вито перестал даже спорить с ней, Эшли поняла, что их отношения сели на мель. Он ушел наверх, а она осталась внизу, в роскошной гостиной.
— Мистер Аньели, мадам.
Эшли подняла глаза от журнала и нахмурилась. Кто? Прислуга обычно не представляла визитера, пока не убеждалась в том, что его готовы принять… За одним значительным исключением. Членов семьи. И через минуту, ухмыляясь, в дверях появился Пьетро.
— Вито наверху, если он тебе нужен. — Эшли одарила его холодным взглядом. Каждая ее мышца напряглась.
— Вы, должно быть, думаете, что я дурак. — Пьетро подошел к ней. — Он в Милане.
— Он наверху. — Эшли резко выпрямилась.
— Вы так хотите! — засмеялся он.
Он достал сигарету и закурил.
— Я бы предпочла, чтобы ты здесь не курил, — спокойно заметила Эшли.
Темные глаза без выражения уставились на нее. Пьетро был очень красивый юноша, но что-то пугающее сквозило в его холодном взгляде.
— Если думаете, будто я собираюсь слушать, что дешевая уличная девка позволит или не позволит мне делать в доме моего дяди, то вы еще глупее, чем кажетесь.
— Пьетро, я бы хотела, чтобы ты ушел. — Эш ли судорожно вздохнула. .
— И не подумаю. Вы добились своего, пробрались сща, верно? Мне бы не хотелось разбить о скалы новенькую брачную лодку, — насмешливо продолжал он. — А я могу, поверьте. Джулия говорит, что он очень ревнивый… чуть не устроил сцену во время приема по случаю обручения. Мне трудно это представить. Я знаю дядю как очень выдержанного человека, занятого банковскими делами, а не траханьем.
— Убирайся вон! — дрожащим голосом выкрикнула она.
— Вы слишком чувствительная, как и тот маленький прохвост, ваш брат. Я устроил ему приятное развлечение, правда? — Пьетро самодовольно ухмыльнулся. — Мои друзья поучили его немножко. Он получил хороший урок. Вам бы лучше не повторять его ошибки. Думаю, в ближайшем будущем вы будете очень мило вести себя со мной.
Эшли почувствовала тошноту. Ведь Пьетро подросток, такой же, как Тим, убеждала она себя. Но его похвальба тем, что он избил ее брата, по-настоящему потрясла ее.
— Так мне сказать дяде Вито, что во время ленча вы плакали на плече у доброго доктора и держали его за руку, или промолчать? — ехидно поинтересовался он.
— Говори ему все, что считаешь нужным, — бросила она.
— Но, понимаете ли, — Пьетро состроил гримасу, — если уж я начну говорить, то могу выболтать все. Я могу сказать ему, что в прошлый раз вы взяли деньги за то, чтобы отбрить его…
