Хайди Райс - Легкомысленная соблазнительница
– Ты выглядишь потрясающе, Кассиопея! – объявил Так, когда его невеста засветилась от любви и радостного волнения.
Беззаботный смех, наполнивший вестибюль, напомнил Джине о самоуверенной лукавой усмешке и обольстительном взгляде, которые когда-то превращали ее в такую же хохотушку. Она впилась зубами в нижнюю губу, чувствуя, как голова раскалывается от чувства потери.
Слава богу, она никогда больше не встретит Картера Прайса – в противном случае окончательно и бесповоротно потеряет рассудок…
Но стоило только подумать об этом, как рядом раздался придушенный шепот Марии:
– Что здесь делает мой брат?
Джина вскинула голову, и ее ошеломленный взгляд сфокусировался на высокой фигуре в темном деловом костюме, которая пробиралась к ним через толпу собравшихся в вестибюле гостей других церемоний. Разум Джины категорически отказывался признавать то, что фиксировали ее глаза. Но стоило Картеру перехватить ее взгляд, как в груди стало нестерпимо тяжело.
– А это что еще за парень? – спросил Так, обведя присутствующих вопросительным взглядом. – Он выглядит немного безумным и явно идет к нам.
– Это Картер, брат Марии, – пояснила Риз. – Вы что, парни, пригласили его?
Она обернулась к Марии, но та растерянно покачала головой. Нет, Картер выглядел не «немного безумным», подумала Джина, задыхаясь от тяжести в груди. Он производил впечатление окончательно спятившего – и его взгляд таранил ее с мощью реактивной ракеты.
Кэсси сочувственно взглянула на Джину:
– Не думаю, что он здесь, чтобы повидаться с Марии.
Вопросы посыпались на Джину со всех сторон, и она обвила руками сжавшийся в нервном спазме живот.
– Почему он уставился на тебя, Джина? – уязвленно спросила Марии.
– Между вами двумя снова что-то происходит? – прозвучал назойливый голос Риз.
Джина покачала головой, лишившись дара речи. Она чувствовала на себе их встревоженные взгляды, но видела лишь Картера, решительно шагавшего к ней.
– Кэсси, ты что-то знаешь? – загудел в голове беспокойный вопрос Риз.
Но не успела Кэсси ответить, как Картер наконец-то пробрался сквозь толпу гостей и схватил Джину за руку. Рывком притянув ее к себе, он прорычал:
– Какого черта ты не отвечала на мои емейлы, сообщения на автоответчике, эти дурацкие эсэмэски и письмо, которое я отправил вместе с твоими шмотками?
– Эй, чувак, полегче! – Дилан первым из ее потрясенных друзей пришел на помощь – что, как смутно подумалось Джине, было с его стороны невероятно галантно. Особенно учитывая то, что она чуть ли не до смерти утомила его весьма посредственным, вымученным флиртом. – Не хочешь убрать свои лапы от леди и спросить ее вежливо?
– Не лезь не в свое дело, волк с Уолл-стрит, – с издевкой бросил в ответ Картер, даже не удостоив соперника взглядом.
– Черт побери, лез и буду лезть! – ощетинился Дилан, явно нарываясь на драку.
– Успокойтесь! – Риз встала перед Диланом и коснулась руки Джины: – С тобой все в порядке?
Усилием воли Джина кивнула, ошеломленно переводя взгляд с пальцев Картера, вонзившихся ей в руку, на сверкающие яростью, до боли знакомые синие глаза.
Зачем он здесь? Неужели проделал весь этот путь, чтобы унизить ее перед ее же друзьями?
– От… отпусти меня, – заикаясь, произнесла Джина сквозь отвратительный, предательский стук зубов. К ее удивлению, пальцы Картера разжались, и он отстранился, запустив руку себе в волосы.
– Ну а теперь кто-нибудь, пожалуйста, объясните мне, какого черта тут происходит? – раздраженно выдохнула Риз.
– Нам нужно поговорить, – сказал Картер, понизив голос и игнорируя вопрос Риз. – Я не собирался делать это у всех на виду, но иного выхода у меня не было.
Джина обхватила себя за плечи, будто защищаясь от этого твердого, гневного взгляда.
– Нет, нам не о чем разговаривать.
Она знала, что должен сказать Картер, и не хотела это слышать. Он отверг ее уже дважды, и третий раз грозил просто уничтожить ее.
– Прекрасно, если не хочешь разговаривать, вполне можешь послушать. – Голос Картера сорвался от отчаяния, будто визг кнута.
– А ну-ка, погоди, – снова вступил в яростную перепалку Дилан.
– Так кто, ты говоришь, этот парень? Что-то он и меня стал подбешивать… – встрял Так, грозно возвышаясь за другом.
– Все в порядке. – Джина вскинула трясущиеся ладони, заставляя своих рыцарей в сияющих доспехах от «Армани» отступить.
«Ради всего святого, возьми себя в руки и разберись с этим, пока праздник Кэсси не закончился полным фиаско!» – одернула она себя.
– Я справлюсь, – добавила она, не в силах унять колотящую тело дрожь. – Что ты хотел сказать? Я слушаю.
К изумлению Джины, гневный блеск в синих глазах исчез. Картер шагнул вперед и снова взял ее за руку, но на сей раз нежно, даже робко, мягко прижав подушечку большого пальца к внутренней стороне ее локтя.
– Давай начнем с того, что я прошу прощения.
– Просишь прощения? За что? – оторопело вымолвила Джина.
Картер уронил подбородок на грудь и сокрушенно вздохнул:
– Черт, как тяжело. – Он повернул голову, глядя на ее друзей, которые взирали на них с разной степенью любопытства и изумления на лицах, а в случае Марии – и с откровенным потрясением. – Особенно на публике, – добавил Картер и с шумом втянул воздух ртом, будто стоя перед расстрельной командой. Его пальцы безвольно разжались, отпуская ее руку. – Прости меня за все, абсолютно за все. Прости за то, что та ночь закончилась твоей беременностью.
– Что-о-о? – в шоке взвизгнула Марии.
Картер рассеянно взглянул на нее из-за плеча и, даже не узнав сестру, снова сосредоточил внимание на Джине.
– Прости за то, что ушел и позволил думать, будто виню тебя в том, что мы сделали вместе. Прости за то, что оставил тебя справляться с потерей нашего ребенка в одиночестве. – Он вскинул бровь. – Хотя, по-моему, меня нельзя обвинять в этом целиком и полностью.
– Ну как я могла рассказать тебе, если… – протестующе вскинулась Джина, но Картер прижал кончик пальца к ее губам, заставляя замолчать.
– Эй, не надо. Я все понимаю. Как ты могла рассказать мне, если я был слишком занят, готовясь к свадьбе с нелюбимой женщиной?
Джина отвела взгляд, не веря своим ушам. Неужели он сказал это сейчас, когда было уже слишком поздно что-то менять? Она впилась зубами в губу, но даже металлический привкус крови не смог остановить слезу, покатившуюся по щеке. Картер смахнул капельку горечи большим пальцем и приподнял подбородок Джины:
