Патриция Уилсон - Три любовных романа Лучшие из лучших — 1996 (из второго десятка).
– То, что вы делаете, может оказаться небезопасным в столь ранний час. Вы разве не знаете?
Прозвучавший в тишине спокойный низкий голос Джордана застал Кэсси врасплох, она испуганно отдернула руку и хотела юркнуть на свою половину. Но он еще крепче прижал ее к себе.
– Я… должно быть, ночью я… каким‑то образом придвинулась… растерянно начала было Кэсси, стараясь побороть охватившую ее панику.
– Знаю, – насмешливо пробормотал Джордан. – Я проснулся в разгар битвы за новые территории и, понимая, что неминуемо проиграю, принял меры предосторожности. – Его рука еще сильнее сжала Кэсси. – Вскоре после этого вы утихомирились. Разве я не говорил, что вам не понравится холодный Эверест?
– Наверно… наверно, уже пора вставать? – неуверенно выдавила из себя Кэсси. Вместо ответа Джордан с легкой улыбкой продолжал изучать ее сквозь ресницы.
– Сейчас только семь утра. Сомневаюсь, чтобы кто‑то уже успел подняться. А я, если встаю, сразу же требую завтрак. К тому же в номере холодно.
Он разглядывал ее, с веселой насмешкой задержав взгляд на замысловатом кружевном воротнике ее сорочки.
– Помню, когда вы болели, я все думал, до чего же вы странное существо, – пробормотал он. – Днем вы без стеснения расхаживаете повсюду в коротких юбках, едва прикрывающих ваши красивые ноги, а вот ночью, когда стесняться некого, вы надеваете умопомрачительно скромную сорочку до пят, с длинными рукавами, вполне под стать вашей бабушке. Сперва я было решил, что днем вам хочется обращать на себя внимание, но, когда узнал вас получше, сразу отбросил эту мысль.
Его пальцы пробежали по маленьким аккуратным пуговкам ее ночной сорочки и осторожно, ласково обхватили ее грудь. Кэсси беззвучно ахнула, глаза ее расширились от изумления.
– Мне хочется посмотреть на вас, – тихо сказал Джордан, глядя прямо в глаза Кэсси.
– Джордан! – с мольбой воскликнула она. Волнение, прозвучавшее в ее голосе, не укрылось от Джордана, и он бережно взял ее руку в свою.
– Давайте начнем все с самого начала. Я проснулся от прикосновения ваших рук. Сделайте это еще раз, Кэсси!
Он поднес руку Кэсси к своей щеке, и она не убрала ее. Будто зачарованная, смотрела, как ее пальцы скользят по шелковистой коже. Когда они коснулись его губ, он мягко взял ее ладонь и стал по очереди целовать кончики пальцев. Она и не предполагала, какую бурю чувств может вызвать такая вроде бы невинная ласка. Она невольно закрыла глаза, и Джордан привлек ее к себе, поддерживая ладонью ее голову, а другой рукой слегка лаская, ее грудь. Ослепленная вспыхнувшим желанием, Кэсси потянулась навстречу его губам.
Поцелуй и жаркие ласки Джордана наполнили Кэсси ни с чем не сравнимой нежностью, от которой у нее замерло сердце. Все ее существо затопила горячая волна неизъяснимого блаженства, и, когда он стал расстегивать пуговицы ночной сорочки, она не отшатнулась в испуге, а еще теснее прижалась к нему, почувствовав теплую ладонь на своей обнаженной груди.
– Чудная моя, прекрасная Кэсси, – прошептал Джордан, и эти его слова частично отрезвили ее, напомнив об уютном тепле залитой светом комнаты и об украшенной огнями рождественской елке. Неужели он целует ее только потому, что она, не удержавшись, прильнула к нему, потому, что, как он считает, ей это необходимо? – Нет‑нет, Кэсси, – спокойно сказал он, гладя на нее теперь уже совершенно пробудившимися от сна, полными жизни глазами, и мягко провел ладонью по ее разгоряченной щеке. – Никакой терапии. Все это нужно мне самому!
Скользнув взглядом по длинной «бабушкиной» сорочке, он улыбнулся.
– Даже ей не удалось согреть вас, верно? Это исключительно моя заслуга. – Он посмотрел на нее долгим взглядом. – Я хочу ее снять.
Кэсси была словно околдована, перенесена вместе с Джорданом в какое‑то сказочное царство, где не существует времени. Далеко‑далеко в глубинах сознания жила мучительная мысль, что теперешняя реальность призрачна, что Джордан с легкостью оставит ее, едва лишь чары развеются, – мысль, подсказанная всем прежним жестоким опытом. Но у нее не было сил устоять перед его нежной страстью, она растворилась в доселе неведомом экстазе любви, и потому, когда его рука скользнула вниз, по ее стройному бедру, а затем двинулась вверх, снимая с нее сорочку, она повернулась к Джордану и, положив безвольные руки ему на плечи, в каком‑то полусне прижалась к жесткому махровому халату и стала осыпать поцелуями его грудь.
– Кэсси! – Одним быстрым движением Джордан стянул с нее ночную сорочку, отшвырнул ее в сторону и сбросил халат. Схватив ее руки в свои, он прижал их к своему обнаженному телу, понуждая Кэсси продолжить ласку. Его рука с какой‑то лихорадочной энергией гладила ее плечи, спину, затем устремилась к бедру. Он повернул ее к себе, сжал в тесном объятии и впился в ее глаза нетерпеливым, горящим от желания взглядом.
– Впервые в жизни мне по‑настоящему захотелось сорвать одежду с женщины, – глухо сказал он. – Первый возлюбленный должен быть заботливым и нежным, Кэсси. Но я чертовски хочу вас!
Он впился в ее губы, и внезапно вся ее томная нежность исчезла без следа, уступив место огненной страсти. Обвив руками шею Джордана, Кэсси, не помня себя, отдалась его поцелуям.
На миг они, тяжело дыша, оторвались друг от Друга. Слегка отстранившись, Джордан ласкал ее, не отрывая жадных глаз от ее груди, которая словно тянулась навстречу обжигающим прикосновениям его пальцев. Его поцелуи жгли Кэсси огнем, он легонько покусывал ее бархатистую кожу, и она трепетала от блаженства.
Вновь Кэсси стала той, какую он знал однажды, – безоглядной и неудержимой в страсти, забывающей обо всем в его объятиях.
– Боже, какой необузданный темперамент! – хрипло пробормотал Джордан.
– От малейшего прикосновения ты вспыхиваешь палящим огнем.
Он снова приник к губам Кэсси, осыпая ее жадными поцелуями, и она, подхваченная вихрем безумного наслаждения, забилась в его руках, с губ срывались обессилено томные стонущие звуки, идущие из самых потаенных глубин ее существа. Казалось, Джордан потерял над собой всякую власть. Всем своим мощным телом он вжал ее в кровать, и, покорная его воле, Кэсси перестала метаться и затихла. Секунду Джордан смотрел на нее пристально‑испытующим, насквозь прожигающим взглядом, в котором читался немой вопрос, и как бы в ответ Кэсси вся подалась навстречу его желанию. Глаза ее затуманились, в голове пронесся мерцающий звездный вихрь, эхо сумасшедшего биения ее сердца, чем‑то похожий на расплавленное серебро любимых глаз.
– Джордан… – Ее голос, умоляющий, едва внятный, доносился откуда‑то издалека, из закоулков едва брызжущего покорного сознания. В ответ на этот зов Джордан с какой‑то пронзительной нежностью припал к горячим губам Кэсси и овладел ею.
