Элизабет Эссекс - В поисках наслаждения
Лиззи сделала чуть заметный поклон.
Роксхем ответил на ее любезность коротким формальным кивком. По крайней мере она знала, что ее ждет.
— Мисс Пэкстон… или… «миссис Марлоу»?
— Миссис Марлоу.
Теперь, взглянув на него, она могла с легкостью сказать, что он состоит с Джейми в родстве. У них обоих были светлые глаза, унаследованные от матерей. У миссис Марлоу они имели мышиный оттенок, у Джейми — печать загадочности, а от серых глаз Роксхема тянуло холодом. И он был немного ниже Джейми ростом, хотя с его изысканной прической определить это было довольно трудно. Эдакий городской денди. И камердинер у него, верно, тот еще хлыщ.
Роксхем принял вычурную позу, положив руку на бедро и выставив одну ногу вперед, слегка отклонился назад и обозревал комнату равнодушным надменным взглядом. Такие, как он, всегда уверены, что среди присутствующих нет никого умнее их. Вероятно, именно поэтому она и питала к нему отвращение. Потому что была убеждена, что самая умная она сама.
— Мне сообщил о вашем счастье мой уважаемый дядюшка. — Он указал в сторону преподобного доктора Марлоу. — Поздравляю.
Его бумажно-сухой тон свидетельствовал, что за поздравлением скрывалось что угодно, только недоброжелательность.
Но Лиззи это не волновало. Она теперь замужняя женщина, молодая матрона и может наконец говорить то, что вздумается. Она язвительно улыбнулась:
— Неужели вы проделали весь этот путь, Роксхем, чтобы поделиться своей ядовитостью?
— Я знаю, в чем дело, когда новобрачная проявляет такую спешку. Когда ж нам ожидать благословенное событие?
— Не старайтесь быть еще противнее, чем вы есть, Роксхем. Мы с вашим кузеном поженились вовсе не потому, что я жду ребенка.
Она произносила вульгарные слова с нарочитым ударением, чтобы посмотреть, как он отшатнется, изысканно изобразив смятение.
Она ненавидела подобное ханжество. Пусть получит. Его умно завуалированные колкости принимались в обществе и считались нормой, в то время как ее откровенная правда была не в чести. Ей и в дальнейшем придется мириться с подобными разговорами, если снимет дом в Дартмуте. Город быстро терял для нее свое очарование.
— Возможно. Но согласитесь, нельзя не задаться вопросом, с какой стати мой кузен вдруг женился, зная, что уезжает на войну.
— Мы поженились, Роксхем, потому, что это нас обоих устраивало. Потому что это хорошо. — Она надеялась, что ее улыбка получилась снисходительной. — А теперь простите, у моей матери есть и другие гости.
Он выбродил вперед руку, чтобы остановить ее.
— А какие у вас планы относительно дома?
Лиззи освободила руку.
— Какого дома?
— Его дома. В этом сыром местечке у черта на куличках. Может, вы о нем и не знаете. Гласс-Коттедж.
Вот, оказывается, откуда растут ноги его озлобленности. Их брак разбил его надежду на наследование.
— Как? Поселиться там, конечно. Мне жаль, что расстроила ваши ожидания, но это «сырое местечко у черта на куличках», как вы выразились, на самом деле полно очарования, и я рада, что могу теперь назвать его своим домом.
Его единственной реакцией стали алые пятна на щеках.
— Моя дорогая маленькая кузина, — протянул он. — Этот дом не приспособлен для житья. Он в полной разрухе.
Лиззи ненавидела покровительственное отношение. Ничто не могло разозлить ее так, как проявление раздутого мужского превосходства.
— Уж вам-то хорошо известно, что такое разруха или крах, Роксхем, верно? Интересно, кто-нибудь еще садится играть с вами в карты? Насколько я понимаю, ваши козыри, как бы это лучше выразиться, пошли на убыль?
От едва сдерживаемой ярости контуры его губ побелели.
— Нравится считать себя самой умной среди присутствующих, да? Так вот, советую запомнить, что выглядит это непривлекательно.
Как странно, но она думала о том же. Они были в этом очень похожи, она и Роксхем. Вероятно, поэтому он вызывал у нее неприятие.
Возникшую напряженность разрядил втиснувшийся между ними человек.
— Элизабет. — Ее отец откашлялся. — Тебе пришло сообщение.
— Конечно.
Сделав легкий поклон, Лиззи отступила от Роксхема.
Но Роксхем с места не сдвинулся.
— Что это?
Он указал на официального вида пакет в руке ее отца.
— Срочная депеша, только что пришла из Адмиралтейства для Элизабет. От капитана Марлоу, осмелюсь предположить, — сказал ей отец.
Лиззи лишь рассмеялась и выхватила пакет из руки отца. Как романтично. Срочная депеша! Вполне в духе Джейми.
— Оно адресовано тебе, Элизабет, — уточнил ее отец для Роксхема, поскольку тот все еще нависал над ними. — Почему бы тебе не пройти в мою библиотеку?
— Ерунда. Это какое-нибудь любовное послание или что-нибудь в этом роде, — произнесла она с неподдельной радостью, хотя сказала это нарочно, чтобы позлить Роксхема.
С другой стороны, это должно было показать всем достаточно ясно, что они женились по любви. Хотя Роксхем был единственный, кто в силу невоспитанности сказал об этом вслух, другие тоже наверняка думали, что она скоропалительно выскочила замуж за Джейми, чтобы предупредить скандал.
— Право, не знаю, зачем ему понадобилось утруждать себя и посылать любовное письмо срочным почтовым отправлением.
Все же она переместилась к окну, где было больше света и чтобы охладить пылающие от нетерпения щеки. Его первое письмо. Хотя говорил, что писать не станет.
Ее руки слегка дрожали от возбуждения и счастья, когда она сломала печать и пробежала глазами написанное. Но слова не имели смысла. Письмо было не от Джейми.
«Мадам… Печальная обязанность… С сожалением сообщаем…»
Читая и перечитывая слова в тщетной надежде убедиться, что ошиблась, что неправильно поняла ужасную новость, Лиззи ощутила, как холод пробирает ее до костей.
— Нет! — Слова сорвались с ее губ каплями яда. — Так скоро…
В комнате вокруг стало тихо. Она подняла глаза и увидела, что все смотрят на нее. Ее колени подогнулись, и она вдруг осела на пол.
— Боже, но как же скоро…
Почему дышать вдруг стало так трудно?
— Элизабет, — бросился к ней торопливо отец. — Что такое?
И наклонился, чтобы помочь.
— Я не думала, что он умрет так скоро. Он ведь только уехал.
Ее грудь болезненно сжалась.
— Кто умер? Уж не хочешь ли ты сказать…
— Джейми. Мой Джейми. Его больше нет.
Отец забрал письмо из ее безвольных рук.
— Да. — Для нее внезапно наступила зима, и ничто не могло защитить ее от холода. — Я думала, это займет…
— Что ты думала?
Кажется, это Роксхем спросил. А где ее мать? Она хотела к матери.
