Эмили Джордж - Их соединила страсть
— Пойдем со мной, — позвал он Дебору. — Ты можешь понадобиться.
Следующие полчаса надолго запечатлелись в ее памяти. Большое впечатление на нее произвел профессионализм, с которым Мартин моментально поставил диагноз, — гипотермия, или попросту переохлаждение. По его команде принесли бутылки с кипятком и горячий суп. Она взволнованно следила за тем, с какой осторожностью и ловкостью он зашил уродливую рану на бедре сына Уилберта и обработал глубокую царапину на лице Уилберта-старшего.
— Мои руки меня не слушаются, доктор — запаниковал было тот.
— Не беспокойся. Скоро вернется чувствительность и все наладится, — успокоил его Мартин.
Уилберт облегченно вздохнул, но его жена, заламывая в отчаянии руки, воскликнула под гул одобрения всех присутствовавших:
— Доктор! Если бы не вы, они оба умерли бы!
— Ну, это уж вы преувеличиваете, — смущаясь, возразил Мартин.
— Нет, не преувеличиваю, — настойчиво повторила та. — Разве в такую штормовую погоду мог бы до нас добраться доктор из соседнего поселка?
Дебора посмотрела на Мартина и, к своему удивлению, впервые увидела на его лице замешательство. Он явно не знал, что возразить.
Полчаса спустя они сидели на кухне в доме Норманов. Приготовленный Рей обед, как всегда, был вкусным. К тому же сегодня они ничего еще не ели, поэтому Мартин моментально проглотил свою порцию и попросил добавки. Опустошив тарелку, он довольный откинулся на спинку стула со словами:
— Я ел и думал.
— Так вот почему мы ели в такой тишине. — Ламберт многозначительно улыбнулся.
Оглядев всех сидящих за столом, Мартин выдержал эффектную, почти театральную паузу и объявил:
— Я решил остаться в Исландии. Сегодня же позвоню в клинику, где освобождается место врача, и предложу свои услуги.
— Ты отказываешься ехать в Америку? — изумленно воскликнула Дебора.
— Отказываюсь. Завтра же свяжусь с ними, чтобы сообщить об этом.
— Что же заставило тебя так круто поменять свои планы, — удивился Ламберт.
— Я не могу толком объяснить. Наверное, многое. Тут и поездка в Островную бухту. И дорога обратно, когда пришлось вести шхуну, борясь со штормом. И то, что, как выяснилось сегодня днем, я все еще могу быть полезным людям как врач.
Он взглянул на Дебору и, улыбнувшись, добавил:
— Однажды ты сказала, что мое место здесь, в Исландии. Тогда я был слишком упрям, чтобы понять это, но события последних двух недель помогли мне разобраться во многом.
— Раз ты решил остаться, тогда женись на мне, — вдруг раздался в ответ голос Деборы.
12
Воцарилась напряженная тишина. Рей замерла с поднятой вверх рукой. Ламберт прекратил жевать. Мартин с преувеличенной осторожностью положил ложку на стол.
— Что ты сказала?
Дебора как заезженная пластинка повторила те же слова с такой же интонацией:
— Коль скоро Мартин решил не уезжать из Исландии, он мог бы на мне жениться, и тогда я как его законная жена тоже смогу здесь остаться. Согласно закону об иммиграции, это простейший путь к получению права на проживание в стране.
— Ах вот как! Ты решила использовать меня в своих личных целях? — возмутился Мартин.
— Пускай это будет не настоящая женитьба, а только лишь обручение, — растерялась Дебора.
Сидевший напротив нее Мартин наклонился над столом и гневно забарабанил пальцами о край.
— Нет, ты вот что мне скажи: ты меня любишь?
— Мартин! Опять мы выясняем отношения при свидетелях, — попыталась уйти от ответа Дебора.
— Нет, ты ответь.
— Кажется, не люблю… А вообще я и сама не знаю.
Мартин резко откинулся на стуле, ножки которого заскрипели об пол.
— Тогда ты удивишься тому, что я тебе сейчас скажу: так вот, что касается меня, то я в тебя влюблен.
— Ты никогда не говорил мне об этом.
— Теперь говорю.
— Почему же ты не сделал это признание в ту ночь, когда мы остались вдвоем в палатке?
Когда ты держал меня в своих объятиях, и мы впервые соединились как мужчина и женщина? Дебора не осмелилась сказать это вслух при Норманах, но так красноречиво посмотрела на Мартина, что он все понял без слов.
— Что бы это изменило в наших отношениях? — Смутившись, он отвел глаза.
— Возможно ничего, — честно призналась Дебора.
— Вот видишь! Короче говоря, я не собираюсь сделать тебя своей женой только ради того, чтобы ты могла на законных основаниях остаться в Исландии. Другое дело, если ты любишь меня, и наш брак не будет фиктивным.
— Я горько жалею, что попыталась найти выход из создавшегося тупика, — вставая со стула, гневно воскликнула Дебора. — Прощай, Мартин Окли. Желаю тебе успеха здесь, в Исландии.
С этими словами она бросилась к входной двери.
— Извините, Рей. Я позвоню вам завтра. Всего доброго, Ламберт. — В последний момент она вспомнила о необходимости в любой ситуации соблюдать вежливость по отношению к хозяевам. И тут же, пренебрегая хорошими манерами, изо всех сил захлопнула за собой дверь.
«Я влюблен в тебя, я влюблен в тебя…» Дебора быстро шла, почти бежала по мокрым доскам мостовой в такт этой короткой и такой значимой фразе, сказанной Мартином.
В передней дома Камиллы Дебора скинула сапоги и трясущимися от пережитого волнения руками с трудом повесила на стенку куртку. Камилла сидела на кухне у горевшей плиты и вязала что-то детское из бледно-зеленой шерсти. Дерек устроился напротив, старательно разгадывая кроссворд. Счастливые люди, подумала Дебора. Скоро родится ребенок, и тогда у них будет полноценная семья, а уеду, и снова буду чувствовать себя неприкаянной, никому по-настоящему не нужной и одинокой…
— Деб! Что случилось? — мгновенно заметила ее состояние Камилла.
Дебора собиралась сразу пройти в свою комнату, но во взгляде Камиллы было столько неподдельного участия, что она не выдержала и разрыдалась. Ошеломленный Дерек быстро сложил газету и чуть ли не бегом удалился наверх.
— Устраивайся поудобнее, дорогая. Сейчас я приготовлю чай. — Камилла усадила ее в освобожденное Дереком кресло. — Минутку, кто-то звонит, — извинилась она.
— Да, Дебора только что вошла, — раздался из гостиной ее голос. — Вы хотите поговорить с ней? Ах так? Хорошо, я скажу ей.
Вернувшись, Камилла сообщила Деборе, что звонил Ламберт, который беспокоится о том, как она добралась, и хочет завтра обязательно с ней встретиться.
— При условии, что Мартин при этом будет находиться не ближе десяти километров, — с удивившей ее самое злобой процедила сквозь зубы Дебора.
— В чем он перед тобой провинился? — удивилась Камилла, ставя на огонь чайник и кладя заварные пакетики в кружки.
