Ронда Гарднер - Потерянный рай
— Да, — бодро ответила она и тут же ударилась в слезы.
Джошуа молча взял ее за руку и привлек к себе.
— Извини, — пробормотала Клеменси, когда он положил ее голову к себе на плечо и начал гладить ее рыжие кудри. Это не поможет, с отчаянием подумала она. — Все в порядке, — упрямо сказала она, подняла голову и улыбнулась ему сквозь слезы.
Но ответной улыбки не последовало. Джошуа отпустил ее. Его лицо было мрачным, глаза — безжизненными. Но ведь он еще ничего не знает, она ничего ему не сказала.
Клеменси тяжело вздохнула. Ох, нет… Глаза снова заволокло слезами.
— Никакого ребенка не будет! — выпалила она.
Сначала ей показалось, что Джошуа не расслышал. А затем она вздрогнула, увидев в его глазах лютый гнев, непонятный и необъяснимый. Догадка пришла чуть позже.
— Нет! — выкрикнула она. Как он мог хотя бы на мгновение подумать, что она способна на такое? — Просто я не беременна!
Клеменси отвернулась, не желая видеть облегчения, которое теперь наверняка отразилось на его лице.
— Значит, результат отрицательный?
— Да, — пробормотала она.
— Клеменси… — Джошуа коснулся ее плеча.
Она медленно повернулась к нему.
Сдвинув темные брови, Харрингтон всматривался в ее заплаканное лицо.
— Не понимаю…
— Почему я не открываю шампанское? — Он думал, что ее облегчение будет не меньшим. Как мог этот чуткий, наблюдательный человек быть таким тупым? — Я хотела этого ребенка. — У нее пылали глаза. — Хотела!
То, что она сумела смутить Джошуа Харрингтона и окончательно заморочить ему голову, было слабым утешением.
— Пей его сам! — бросила она, повернулась, распахнула дверь и пулей вылетела из дома.
Джошуа не сделал попытки догнать ее. Впрочем, ничего другого она и не ждала. Особенно после такого сообщения. Внезапно ей стало душно. Гнев, заставивший ее забыть об осторожности, прошел. Она не сказала Джошуа прямо, что любит его, но дала понять. Неудивительно, что он выглядел таким ошарашенным. И что ее дернуло за язык? Он сам ни за что бы не догадался…
Клеменси шла понурив голову, уставившись в землю, и увидела стоявшего на крыльце мужчину только тогда, когда добралась до собственных дверей.
— О господи, Дэвид… Как ты здесь оказался?
— Приехал предложить мир. — Он сунул ей в руки букетик цветов.
— Красивые. Спасибо. — Слова звучали механически. Как у ученого попугая.
Она открыла дверь и попыталась сосредоточиться. Дэвид объяснил, что вчера вечером приехал к родителям на семейное торжество.
— На обратном пути в Лондон я решил заехать к тебе и попытать счастья. — Он прошел в прихожую. — Я ужасно переживал нашу ссору.
— Я собиралась позвонить тебе. — В голове у Клеменси начало проясняться.
— Значит, ты меня простила?
— Ох, Дэвид, конечно. — Ни прошлое, ни Саймон больше не имели значения. Ничто больше не имело значения.
— Слушай, ты неважно выглядишь, — озабоченно сказал он.
— Спасибо. — Она попыталась улыбнуться, но не смогла.
— Не хочешь поплакаться в жилетку дяде Дэвиду?
Клеменси покачала головой.
— Ты не сможешь взять меня с собой? — Она отменит вызов такси и быстро соберет вещи. Только бы как можно скорее оказаться подальше от этого дома и от Джошуа.
— Ты все-таки решила убежать со мной?
— Идиот. — Нет, я решила положить всему конец.
— Пожалуй, моя невеста стала бы возражать.
Она уставилась на Мейсона во все глаза.
— Так ты сделал Джейн предложение? И она его приняла? Ох, Дэвид, как я рада! — Она быстро обняла его. — Поздравляю, — Тут на пол прихожей упала чья-то тень. Инстинктивно обернувшись, она увидела на пороге Джошуа. Через его худую руку был переброшен жакет, забытый ею вчера в шатре.
— Привет, Дэвид, — непринужденно поздоровался Джошуа, пока Клеменси молча забирала у него жакет.
— Я зашел за ним сегодня утром. — Выражение синих глаз было непроницаемым. — И собирался отдать раньше, — спокойно продолжил он.
Но она убежала из его дома прежде, чем он успел сделать это. Клеменси отвела глаза и вонзила ногти в ладони. Он стоял перед ней, как всегда, безукоризненно владеющий своими чувствами. Голос, поза и выражение лица Джошуа говорили о том, что она заходила к нему просто поболтать и выпить чашечку кофе. Клеменси захотелось схватить его за грудки и потрясти так, чтобы зубы застучали.
Она снова посмотрела ему в лицо. Зачем ты пришел, Джошуа Харрингтон? Почему ты вспомнил о таком пустяке, как мой жакет, и не поленился сходить за ним? Просто по-соседски?
— Если вы не против, я пойду собирать вещи. — Она не захлопнула дверь перед его носом, но разница была невелика.
— Только попробуй сказать хоть слово, — пригрозила Клеменси удивленному Дэвиду и стала подниматься по лестнице.
— Ты что, втрескалась в него? — задумчиво спросил Мейсон.
— Ни слова! — Она яростно посмотрела на него сверху вниз. — Ни в кого я не втрескалась! — Бесполезно. Ее слова — что мертвому припарки. — Да. — Клеменси бессильно опустилась на ступеньку. — Да, втрескалась, — еле слышно повторила она. По уши. На всю жизнь. — Я никогда не испытывала такого чувства к Саймону. — Она беспомощно посмотрела на Дэвида. — И вообще ни к кому на свете.
— Он знает? — Мейсон подошел и сел рядом.
— Угу. — Клеменси закрыла лицо руками. Она сама сказала ему об этом так, что яснее некуда.
— Но не чувствует того же? — тихо спросил Дэвид.
— Джошуа Харрингтон признается, что я ему очень нравлюсь. — Она поднялась на ноги. — Нравлюсь! Как будто я щенок или котенок! — Клеменси злобно пнула ступеньку и взвыла от боли. — Ну вот! Кажется, я сломала себе большой палец! — Она повернулась и бегом одолела оставшуюся часть лестницы. Горло распухло от невыплаканных слез, но Клеменси дала им волю только тогда, когда очутилась в спальне.
9
Ее второй уик-энд в Париже. Сбросив с себя простыню, Клеменси встала, босиком прошлепала по пушистому ковру и раздернула шторы, за которыми скрывалась стеклянная дверь на маленький балкон. Даже после двух прожитых здесь недель панорама города все еще вызывала ее удивление. До Эйфелевой башни отсюда было рукой подать.
Она снова пересекла просторный номер, подняла трубку, заказала завтрак и отправилась в ванную принимать душ.
Прошлый уик-энд она провела как заправская туристка. Вооружившись путеводителем, Клеменси обошла все здешние достопримечательности, вызвав веселое удивление у своих более опытных коллег, которые много раз бывали во французской столице и давно привыкли к ней.
