Дороти Иден - Лицо ангела
Манекен, прижимающий к себе кошку! Мег хотелось истерично расхохотаться. Она заметила, что Ганс бросил на нее долгий испытующий взгляд, наполненный неким тайным смыслом, и попыталась говорить весело.
— Я не могу сегодня долго позировать. Через полчаса за мной зайдет Саймон.
— Полчаса? Что я могу сделать за такое время?
— Я пришла только из признательности к вам. Я не обязана вам позировать. К тому же сегодня неудачный день.
Мег в ужасе стала подниматься по ступенькам, чтобы пройти мимо комнаты мисс Берт в мастерскую. Что-то вынуждало ее делать это. Она должна была пройти все до конца, не расслабляясь. Саймону было бы стыдно за нее. Ей казалось, что она стоит на пороге разгадки многих странных событий.
— Но я прошу вас сделать день ненадолго удачным. У нас мало времени. Я хочу, чтобы ваш портрет получился. Здесь спешить нельзя. Позвольте мне сделать то, что я могу.
Мег медленно поднималась по лестнице, стараясь говорить вежливо и непринужденно.
— Вы очень огорчились из-за друга. Вы уверены, что можете работать?
— Я могу работать всегда, — свирепо ответил Ганс. — Работа для меня все. Друзья и все остальное после. — Он попытался улыбнуться. — Теперь вы понимаете, почему Дженни оставила меня. Я — чудовище.
Улыбающееся лицо опровергало его слова, но они были правдой. За его осторожной улыбкой скрывалось выражение опасного и немного помешанного человека. Луиза пыталась предупредить ее об этом. Чудовище, скрывающееся в нем…
Клайв сам открыл дверь Саймону.
— Привет! Чем могу служить?
— У тебя есть время поговорить? Мне кажется, я напал на след одной картины.
— Подлинник?
— Надеюсь.
— Входи. Боюсь, не могу с тобой долго разговаривать. Жду звонков из Лондона.
Саймон прошел за ним в кабинет и удобно уселся, вытянув длинные ноги.
— Кстати, к какому времени относилась последняя картина?
— Конец восемнадцатого века.
— О, нет, я уверен, семнадцатый.
Клайв улыбнулся.
— Я не спорю с тобой, но я уверен, что восемнадцатый. К тому же картина невероятно плохая и абсолютно ничего не стоит. А рама прекрасная. Если тебе попадется что-нибудь более раннее, меня бы это очень заинтересовало.
Саймон отметил, что Клайв настаивает на более поздней дате. Конечно, он врал. Он знал, чем обладал, лучше Саймона. Но у того тоже было достаточно знаний. Не считая доказательств, которые можно было дать с помощью рентгена, он знал, что полотно относится к семнадцатому веку.
Но Клайв по какой-то причине отрицал это, хотя более ранняя дата могла только добавить ценности картине.
— Где же новая? — спросил Клайв.
— В Хадстон Холле. Не очень ценная, но я выбрал ее. Распродажа на следующей неделе.
Саймон замолчал, когда зазвонил телефон.
— Интересно, — заметил Клайв, снимая трубку. — Извини, Саймон. Это звонок из Лондона. Алло! Да, это Клайв Уилтон. Это ты? Не узнал тебя сразу. Что случилось?
Саймон закурил трубку. Он, казалось, не заметил, как Клайв отошел от него, повернувшись спиной и прижав трубку к уху.
— Это невозможно! Это твои фантазии!
Реакция на то, что он слышал в трубке, была абсолютно непосредственной. Но он взял себя в руки, вспомнив, что не один в комнате. Голос стал спокойным и тихим. Саймон не мог не оценить его самообладания.
— Я не могу с тобой сейчас разговаривать, но думаю, ты заблуждаешься. Ты слишком много работал. — Он помолчал мгновение, прислушиваясь. Затем воскликнул, не скрывая возбуждения. — Скоро, дурак. Не теряй голову!
Он положил трубку, прижав ее рукой, и мгновение стоял спиной к Сайму.
— Прости. О чем ты говорил? Слушай, я сейчас очень занят. Один из моих людей провалил сделку. Приходи ко мне, когда будут ясны подробности. Я могу заинтересоваться картиной. Сейчас я не планирую покупать много. Я хочу повезти жену отдохнуть.
— Я думал, ты сделаешь это после операции.
— Да, я так и думал. Но пересадка кожи требует много времени, а небольшие каникулы за границей принесут ей пользу. Если бы мне только удалось уговорить ее путешествовать сейчас.
Саймон поднялся.
— Я думаю, ты сумеешь уговорить ее делать что угодно.
Клайв бросил на него суровый взгляд. Лицо сжалось и стало похожим на обезьянью мордочку.
— Почему ты так думаешь?
— Будто ты не знаешь, на что готова женщина из-за любви.
— О, да, Луиза любит меня, несмотря ни на что.
Этот человек был талантливым актером. Но скромность не была чертой его характера. Саймон заговорил, скрывая неприязнь.
— Значит, ты зря привез сюда мисс Берни.
Клайв широко открыл глаза, враждебность в них можно было только вообразить.
— Я не обязан отчитываться секретарю об изменении планов. К тому же Мег все поймет. Она прекрасный человек.
Саймон надеялся, что к этому времени Мег действительно все поймет. Он непринужденно попрощался, но как только отошел от дома, бросился бежать. Он знал, что должен делать, и не мог терять ни минуты.
Луиза услышала, как хлопнула входная дверь. Чуть позже к ней поднялся Клайв.
— Кто приходил, дорогой?
— Саймон. Отнимает время, которого у меня нет. У меня для тебя сюрприз.
— Еще один? Какой?
— Мы отправляемся в Италию. Не будем ждать следующей операции. Я только что поговорил с доктором Ленноксом. Он одобряет.
Но Луиза нервно откинулась:
— О, нет, я не могу путешествовать в таком виде, хотя мне очень хочется, — сказала она с сожалением.
— Не доводи все до абсурда. Наденешь вуаль, и никто ничего не заметит. Солнце сотворит чудеса. Врач со мной согласен. Но я должен идти. Я напал на след важной находки. Очень важной. Мне только что звонили об этом из Лондона.
Луиза посмотрела на его оживленное лицо. Он был очень возбужден. В такие минуты он был неотразим, для него не существовало препятствий. Таким он был, когда она протестовала против скорого брака с иностранцем. Клайв сказал, что везде можно добиться успеха, если вкладывать душу.
И Луиза вся погрузилась в этот неожиданный и необычный план. Она опять увидит Италию, древнюю Флоренцию, знакомые крыши и башни, оливы и кипарисы, холмы, растворяющиеся в летнем небе…
Но позволит ли он ей увидеть Флоренцию? Это была ловушка или он шел по следу своей находки?
— Разве ты не хочешь помочь мне? — спросил Клайв. — Помимо огромной пользы для тебя, я собью со следа других дилеров, если отправлюсь в отпуск с женой.
— Они верят в это больше, чем я? — цинично спросила Луиза.
Клайва это задело.
— Луиза! Что ты говоришь! Мы мечтали о поездке еще до того, как я узнал про картину.
