Лаура Резник - Секрет успеха
— Куда? Нет, лучше сразу в Нью-Йорк.
— Извините. Мой рабочий день заканчивается через час с небольшим.
— А может, лучше остановиться через пару кварталов от станции? — предложил Чанс.
— Зачем так далеко? — удивилась Элли.
Чанс только покачал головой. Через десять минут она убедилась, что это было правильным решением. Отпустив шофера, они оглядели станцию, прячась за рекламными щитами. На улице были припаркованы две патрульные машины, а полицейские рыскали вокруг.
— Проклятие! — буркнула Элли. — Подходящего автобуса, кажется, не найти.
Чанс издал тяжелый вздох.
— Я мог бы взять машину, но, боюсь, это слишком рискованно.
— Без сомнений, теперь они перекроют аэропорт и сообщат во все агентства по прокату автомобилей. О поезде тоже забудь… Как теперь выбраться из города?
— У меня есть идея, — вдруг сказал Чанс.
— Нет. Абсолютно нет, — заявила Элли.
— Слушай, сколько можно! Мы стоим здесь битый час, а никто не останавливается. Так люди О’Нила выйдут на наш след.
— Но это же была твоя идея! Я сразу говорила, что она провалится!
— Ты считаешь, что тюремная камера — более выигрышный вариант?
— Между прочим, меня никто не обвинял в краже драгоценностей и в вооруженном нападении, — язвительно заметила Элли. — И мне арест не грозил.
Чанс потупил взор. Она была права. Не надо было втягивать беднягу во всю эту неразбериху с побегом. Однако пути назад нет.
— А не я ли взяла заложника и прямо под носом О’Нила грозила выстрелить в него из пистолета тридцать восьмого калибра, когда у меня вообще не было оружия?
— Но мы с тобой единственные, кто в этом уверен, Элли. Поэтому лучше пойдем. Готова?
Она вздохнула.
— Да. — Она побрела вслед за Чансом к шоссе, ведущему из города. — Кто бы мог подумать, что я буду пользоваться попутками? Моя мать влепила бы мне хорошую оплеуху, если увидела бы меня сейчас.
— Смотри на это проще, — посоветовал Чанс. — Представь, что каждый день ты играешь новую роль.
Каменный взгляд стал лучшим знаком того, что Элли думает по данному поводу. Она что-то пробурчала и продолжила путь. После пяти минут неудачных попыток поймать машину Элли скинула свой персиковый блузон, растрепала волосы, повыше задрала юбку и попросила у Чанса взаймы носовой платок.
— Что ты собираешься делать? — недоумевал он.
— Ложись, — приказала Элли.
— Что?
— Ложись, тебе говорят!
— Но здесь грязно!
— Чанс, сделай это, пожалуйста!
Еще не догадываясь, что за этим последует, он пожал плечами и опустился на обочину дороги.
— Постарайся притвориться больным, или раненым, или что-нибудь в этом духе.
— О-о… — Он старался изо всех сил.
На большой скорости приближался грузовик. Элли выступила на середину дороги, не обращая внимания на протесты Чанса, и замахала в воздухе платком. Водитель резко затормозил — ему просто ничего не оставалось делать — и высунул голову из открытого окна.
— Девушка, вы что, с ума сошли? Или перепили? Или…
— Ох, сэр, прошу вас, пожалуйста. — Элли заговорила с типичным акцентом южанки, что придавало ее голосу особенную жалостливость. — Если вы американец, настоящий христианин и джентльмен, умоляю — помогите нам!
Выходило очень смешно.
— Ну… — Водитель наклонился и рассмотрел приятную молоденькую женщину, одетую в короткую юбку и шелковую кофточку. Она так нуждалась в заботе… — Что случилось, мисс?
— На нас напали гангстеры! — заплакала она. — Мы остановились, чтобы поменять колесо. Они угнали нашу машину, в которой были деньги, вещи, все! И избили моего бедного брата!
Элли вытерла платком настоящие слезы. Водитель немного поохал насчет ужасного случая и спрыгнул с подножки, чтобы помочь Элли и Чансу сесть в кабину. Не отличаясь талантом в подражании акценту и не будучи хорошим рассказчиком, Чанс решил молчать, лишь изредка издавая хриплые стоны.
— Едем в полицию, — решил водитель.
— Ох, сэр, нет, только не это, сэр, — выпалила Элли, заставив его содрогнуться. — Если можно, отвезите нас на север. Там нас ждут любимые родители.
Водитель нахмурился.
— Север? Мне показалось, вы — южане.
— Да, но наша матушка открыла в городе маленькую кондитерскую, и мы всегда были счастливы у себя дома, быстро проговорила Элли.
— В городе? Филадельфии?
— М-м…
— Тогда вам повезло, мисс, потому что мне как раз туда. Доставлю вас прямо до места.
— Но… — Элли не закончила, получив выразительный толчок под локоть.
— Спасибо, — ответил Чанс. Чем больше отдалялись они от Атлантик-Сити, тем меньше становилось понятно, чем все это кончится.
Путь был приятным, и Чанс притворился спящим. По просьбе Элли водитель высадил их у автозаправки при подъезде к городу.
— Позвоним родителям, и они заберут нас отсюда, — сказала Элли, поблагодарив мужчину за помощь.
— Удачи вам, мисс.
Грузовик скрылся из виду. Элли повернулась к Чансу:
— Что взбрело тебе в голову? Мы сделали несколько лишних миль! Я не хочу в Филадельфию!
— Чем она тебе не нравится?
— Тем, что она — не мой дом.
Он нахмурился, снова чувствуя себя виноватым. Ведь Нью-Йорк был домом для Элли.
— Честно говоря, я думал только о том, как поскорее убраться из Атлантик-Сити.
— Может, все обсудим?
— Думаю, сейчас не время. Сможем поговорить, когда будем уверены, что ушли от преследования.
Они воспользовались услугами другой попутки — на сей раз это был кузов грузовичка, перевозившего цыплят. Элли не сразу обратила внимание на ужасный запах. Может быть, сказалась усталость, но проснулась она через несколько часов от того, что чья-то рука трясла ее за плечо. Элли встрепенулась и открыла глаза.
— Чанс, мне больно!
— О ужас! Не пойму, чем здесь так ужасно пахнет?
— Ты забыл, что сам выбрал эту машину?
Он вздохнул:
— Припоминаю с трудом.
— Чанс, — Элли попыталась придать голосу настойчивость, — я устала. У меня грязная одежда. Я вообще как пугало огородное. И хочу есть. Кажется, я сейчас съем свою туфлю. Давай остановимся где-нибудь и решим, что делать дальше.
Он кивнул:
— О’кей, ты права. Нам надо поговорить и составить план. Давай вылезем в следующем городке.
— А где мы? Нью-Йорк должен быть давным-давно.
Когда грузовик наконец остановился, они спрыгнули и пошли по дороге. Это был маленький безлюдный городок, который, казалось, не изменился со времен Великой депрессии.
— А вот и кафе. Давай перекусим, — предложила Элли.
