Нора Лаймфорд - Неумолимый свет любви
— Ваши анкеты, пожалуйста, — окликнула ее секретарша.
— Ох! — Флоренс остановилась возле нее. — Можно взять их с собой? Хочу быть в палате, когда привезут сына.
Девушка заколебалась.
— Думаю, это возможно. Но, пожалуйста, принесите их побыстрее.
— Спасибо.
В этот вечер Крис еще дважды терял сознание, его тошнило, а голова болела так сильно, что он плакал.
Врач появился, когда начали разносить ужин, и сказал, что Крису повезло.
— Череп не поврежден, только сотрясение мозга, как я и думал. Придется оставить его здесь на ночь. Утром, после осмотра, скорее всего, можно будет забрать его домой. — И заверил, что ночью о нем отлично позаботится сиделка.
— Можно я останусь? — Флоренс сначала даже не поняла, о какой сиделке говорит врач. Ничто не могло заставить ее сейчас оставить сына.
Врач тяжело вздохнул.
— Но мы не можем предоставить вам постель…
— Я знаю. Мне будет удобно и на стуле. Я останусь.
— И я тоже.
Флоренс взглянула на Дугласа и поняла, что его тоже невозможно отговорить.
— Конечно, — врач кивнул, — я понимаю.
Он ушел, и Дуглас решил пойти в кафе, купить какой-нибудь еды.
— Что тебе принести, Фло?
Она была не голодна, но вдруг вспомнила, что ничего не ела целый день.
— Булочки, галеты, чай, что угодно.
— Давай, я отдам это.
Флоренс посмотрела на него удивленно и вдруг вспомнила про анкеты.
— Ох, не беспокойся. Я отнесу сама.
— Давай, давай. — Бумаги были уже у него в руках, и он был на полпути к двери. Флоренс упала на стул, закрыла глаза и стала молиться…
Этой ночью Флоренс и Дуглас почти не разговаривали. Сидели молча, прислушиваясь к звукам в коридоре: к шагам сестер, к негромким звонкам больничной сигнализации.
— Ненавижу больницы. — Флоренс поежилась и посмотрела на Дугласа, чтобы успокоиться. Как хорошо, что он здесь, вместе с ней.
На его губах появилось некое подобие улыбки, но в глазах не отразилось ничего. На лбу пролегла тревожная складка.
— Ты можешь идти, — сказала она, забеспокоившись.
— Если ты не против, я лучше останусь. — Из кафе Дуглас вернулся каким-то странным. Старался не встречаться с ней взглядом, но ничего не говорил. Может быть, он тоже очень устал и переволновался. Она надеялась, что дело именно в этом.
Остаток ночи они продремали на стульях. Крис проснулся на рассвете и заплакал. Пришла медсестра и сделала укол. Вскоре начали развозить завтрак. Солнце за окном припекало все жарче, там снова начиналась жизнь. Там, но не здесь. Флоренс казалось, что время остановилось в этих белых стенах.
Она взглянула на Дугласа. Рубашка помялась, щеки потемнели от щетины. Он и правда, казался усталым и подавленным, но на вопрос о самочувствии всякий раз отвечал, что все отлично. Видимо, он привязался к Крису сильнее, чем казалось.
Наверное, уже в сотый раз зашла сестра, пощупала Крису пульс и посмотрела зрачки.
— Больше сделать мы ничего не сможем. Теперь надо соблюдать покой и ждать. Он поправится.
— Где я? — очнулся Крис, когда она ушла. На осунувшемся лице голубые глаза казались огромными.
— В больнице, мой маленький. — Дуглас нежно наклонился к нему. — Ты помнишь, что с тобой произошло?
Крис покачал головой и застонал от острой боли.
— Ты упал с горки, мой сладкий, — напомнила обеспокоенная Флоренс.
— Ах, да! Я хотел съехать на животе. Встал, повернулся и…
— Ох, Крис!
— Я больше так не буду, ма!
— Уверен, что не будешь. — Дуглас наклонился и поцеловал мальчика в лоб.
Флоренс отвернулась, чтобы Крис не увидел внезапно появившихся слез.
Дуглас начал читать Крису книжку, которую взял в вестибюле. Он сидел, облокотившись одной рукой на кровать, глаза были полуприкрыты.
— У тебя вид хуже, чем у Криса! — Флоренс постаралась сказать это как можно веселее. — Почему бы тебе не пойти выпить кофе?
Дуглас не стал возражать, просто ничего не сказал. Он как будто вообще перестал с ней разговаривать, только с Крисом.
— Я скоро вернусь, мой хороший. Не скачи по комнате, пока меня не будет.
Мальчик тихонько засмеялся.
Криса выписали днем, и Флоренс, несмотря на усталость, сразу почувствовала себя лучше. Ему предстояло несколько дней лежать, а ей — следить, не будет ли его тошнить и не ухудшится ли зрение. Но самое страшное уже позади. Скоро он совсем поправится.
Дуглас отнес его на руках из машины в гостиную и положил на софу.
— Хочешь, включу телевизор?
Крис кивнул.
— Посмотри, что там показывают, а я приму душ и съезжу кое-куда. Скоро вернусь.
— Куда ты собрался? — спросила его Флоренс, когда он направился к лестнице.
Он остановился, но не взглянул на нее.
— Так, хочу кое-что купить.
Флоренс стало казаться, что он избегает ее. И дело не в усталости. Он просто замкнулся и постоянно о чем-то размышлял. После той чудесной ночи их отношения опять резко изменились. Где та близость, которая сейчас ей особенно необходима? Неужели все так непрочно? В чем она провинилась?
Через некоторое время появилась Кэт, притащив кастрюлю с макаронами, салат и нарезанную ветчину и сыр.
— Я подумала, что сейчас тебе не до готовки, — объяснила она.
Флоренс обрадовалась. После двух напряженных дней было приятно поговорить с таким разговорчивым и веселым человеком. После ее ухода стало значительно легче.
Она накормила и уложила Криса. Подошла к раскрытому окну их комнаты, подставив лицо сырому океанскому ветру. Сумерки сгущались, дорога к дому стала похожа на темную траншею между кустами жимолости. Едва белела песчаная тропинка, ведущая к пляжу. Сегодня океан был спокоен, и волны лишь тихонько шуршали, накатываясь на берег.
Прошло больше половины ее отпуска. Заметно раньше садилось солнце. Сейчас его ярко-красные лучи окрашивали прозрачное небо. Где-то вдалеке, на лугах, малиновка пела свою заунывную вечернюю песню.
Флоренс очень нравился этот дом. И как любила она человека, который жил здесь вместе с ней! Если бы это лето могло длиться вечно…
Но конец неизбежен. Оставшиеся три недели пролетят быстро. И что тогда? Предложит ли ей Дуглас остаться с ним? На секунду вернулась надежда, как несколько дней назад. Но последние два дня Дуглас вел себя так странно…
Вдруг стало страшно и грустно. Она боялась и не хотела возвращаться домой, в Элсуэрт. Больше всего на свете сейчас, как и шесть лет назад, хотелось стать женой Дугласа и быть с ним до конца своих дней.
Ей было совершенно безразлично, где они будут жить и чем заниматься. Важно, чтобы вместе. Все остальное устроится как-нибудь само собой.
