Люси Рэдкомб - Укус змейки
— Еще как нужен; и я не уйду, пока ты этого не признаешь.
— Ты с ума сошел, — вспыхнула Мэри.
— Нет, отчаялся. Другого способа поговорить с тобой просто не предвиделось. Я знал, что с дистанции ты ни за что не сойдешь.
Какого черта он тут делает? Слова Джефа давали надежду, но Мэри не могла и не хотела к ним прислушиваться. Зачем растравлять свежую рану и будить тягостные воспоминания!
— У тебя находятся мои вещи, — гневно нахмурилась она. — Мама не имела права давать тебе мои фото. — Она споткнулась на ровном месте, и Джеф тут же протянул руку. Мэри проигнорировала помощь. Еще не хватало взяться за руки: смотреть на негодяя — и то непереносимая пытка.
— Тебе сказала Линда?
— Мне сказала твоя невеста.
— Сандра? — В голосе Джефа прозвучало изумление.
— Ну да. Мы сразу прониклись друг к другу безграничным доверием!
— Как трогательно. Может, и ко мне проникнешься? — саркастически протянул Джеф. — До сих пор ты даже не желала слышать мой голос. Когда ты в последний раз брала телефонную трубку? Твоя бедная матушка устала изобретать для тебя оправдания.
— Да вы с матушкой недурно спелись!
— Я не осознавал, сколь много ты потеряла, пока не посмотрел еще раз твои фотографии, — отрывисто проговорил Джеф. — Для натуры менее сильной происшедшее обернулось бы непоправимой психологической травмой. Но ты не тратила времени зря, не оплакивала злую участь, а взяла судьбу в свои руки. То, что ты можешь надеть этот наряд ради шутки… потрясает меня до глубины души. — Он осторожно коснулся пальцем розового кружева. — Ты — чудо, милая!
Слова Мейсона звучали так горячо и искренне, что на глаза девушки навернулись слезы.
— Это мама рассказала тебе про сегодняшнее состязание?
Мэри не смела поднять головы. Чего доброго, она прочтет во взгляде Джефа отражение своих собственных мыслей. Правой-левой, правой-левой: вот на чем надо сосредоточиться. Она встала, готовясь бежать дальше.
— Об источниках информации я лучше умолчу.
— И зачем этот фарс?
— Думал, ты порадуешься, если я выставлю себя на посмешище ради любимой, не говоря уже о высокой цели.
— Все это — для того чтобы произвести впечатление на меня? Этот… этот цирк? — задохнулась на ходу Мэри.
— Я забавляюсь от души. Посмотри правде в глаза: я не смог бы выглядеть большим идиотом, нежели сейчас. Кроме того, здесь ты от меня не спрячешься.
Мэри сбавила темп. Ей и впрямь нигде не скрыться. Несмотря на решительный голос, в лице Джефа была некоторая неуверенность. Что ж, если ему есть, что сказать, пусть говорит открытым текстом.
— Выслушай же меня, — торопливо начал он. — Я был уверен, что поступаю правильно, когда сделал предложение Сандре. Все мое семейство было против, а я уперся как бык. Не хотел признавать, что не прав. Даже если бы я не встретил тебя, не думаю, что и впрямь довел бы дело до конца, — продолжал Джеф чуть смущенно. — Я ощущал себя последним эгоистом: все жертвы и неудобства доставались на долю Сандры, а мне брак сулил только преимущества. Боюсь, что я поторопился с помолвкой. После гибели родителей моих племянников мне следовало выждать некоторое время, прежде чем принимать решение, а я поступил опрометчиво… Ради Бога, Мэри, если ты не снизишь темпа, ты не доберешься до финиша.
Сильная рука обвилась вокруг ее талии и заставила остановиться.
— Да как ты смеешь?!
Джеф подхватил девушку на руки, и властный поцелуй заглушил протестующий возглас. Раздались аплодисменты публики, которая шумно выражала одобрение, глядя на «медведя» с человеческой головой, упоенно целующего балерину в кроссовках. Защелкали фотоаппараты.
— Нахал, люди смотрят! — Мэри смущенно прятала лицо.
— Пусть себе смотрят, — отмахнулся Джеф.
— А мне казалось, мистер Главный Консультант дорожит своей репутацией.
— Я заслужу репутацию первого дурака в мире, если упущу тебя. Я люблю тебя, Мэри!
— А мне казалось, Сандру, — ехидно напомнила девушка. Голова у нее шла кругом от радости — из-за одной простой фразы.
— Ни одной минуты, — досадливо поморщился Джеф. — Ты об этом знала, и Сандра тоже. Задолго до того, как мы провели ночь с тобой вместе, я сказал ей, что у нас с ней все кончено. Я как раз собирался сообщить тебе об этом за ужином, но на тот вечер ты, оказывается, наметила другую программу действий.
Мэри покраснела, вспоминая, с каким холодным расчетом — нет, с пылким расчетом! — задалась целью соблазнить Джефа.
— Жениться на нелюбимой — ужасное дело!
— Я это понял, хоть и поздновато, — смиренно покаялся он. — Но если тебя это утешит, Сандру привлекали отнюдь не мои прекрасные очи. Ей с самого начала удавалось играть на моей благодарности к ее отчиму, а я был слеп и не видел этого. Эверетт Хатчинсом очень много для меня значил. Она же устроила мне сцену и в пылу гнева обмолвилась, что всегда терпеть не могла Эверетта. Ее возмущало, что отчим отложил часть состояния на благотворительный фонд медицинских исследований. Я — директор фонда, и, похоже, поначалу она рассчитывала, что сумеет аннулировать доверенность. А выгодная должность, от которой Сандра якобы отказалась, — это чистой воды вымысел. Она чертовски амбициозна, но место, за которое она боролась два года, отдали другому. Тогда-то она и решила направить всю свою энергию в иное русло и заарканить меня.
— Но ведь ей это удалось.
— Нет, я все-таки понял, что мы абсолютно не подходим друг другу. Вот поэтому я и задумал «подбросить» ей детей на все выходные. Но мой коварный план потерпел крах — из-за свинки и матушкиного вмешательства. В ту пору мне казалось, что великодушнее повернуть дело так, чтобы Сандра сама сказала «нет». Я думал, что она искренне ко мне привязана, и не хотел ее унижать.
Мэри лихорадочно обдумывала услышанное. Визит Сандры к ней был, очевидно, подсказан злобной мстительностью. Она не смогла заполучить Джефа, но не желала его уступать и сопернице.
— А ты не помнишь, как ворвался в дом Пола, как уставился на меня в то утро. Страшно подумать, чего ты мне наговорил!
— Я и вправду решил, что ты ушла от меня к другому. Ведь ты вздыхала по тому парню в детстве; к тому же я видел, как он целовал тебя в саду. Надо было мне послушаться голоса сердца!
— Ты мне не доверял!
— В то утро все сложилось не так, как я планировал, — угрюмо пояснил он. — Я лихорадочно подбирал слова, пытался поклясться тебе в любви до гроба, а опыт у меня в этом деле крайне небольшой. Я хотел сказать тебе, что между мной и Сандрой все кончено, а ты повела себя так, словно хотела избавиться от меня, как от наваждения.
