Кортни Хенке - Огненный вихрь любви
«Каждый раз, стоит мне продвинуться на один шаг вперед, тут же меня отбрасывает на три шага назад. Я люблю его, Дикси, — шептала Эмма, слезы катились по щекам. Большие карие глаза смотрели на молодую женщину в молчаливом согласии. Эмма погладила собаку, Дикси лизнула ее соленую щеку. — Я не знаю, что мне делать».
Необходимо что-то предпринять — она не позволит Максу уйти от нее так просто!
Дикси последовала за Эммой на кухню. Макс, согнувшись, стоял возле раковины.
— Макс.
Морган вздрогнул, но не повернулся.
— Пожалуйста не подкрадывайся ко мне.
— Я не подкрадываюсь, я… — Эмма попыталась улыбнуться. — Мы будем обедать за стойкой?
— Я не знаю, где мы будем обедать. Я хочу только, чтобы ты оставила меня одного.
— Несколько минут назад ты просил, чтобы я не оставляла тебя.
— Несколько минут назад ты говорила, что любишь меня.
— Да. И могу повторить это, — в ожидании Эмма нервно покусывала нижнюю губу, но Макс молчал, только еще ниже наклонился над раковиной. — А ты?
— А я не могу, — он пожал плечами. — Я ошибался.
— Почему?
— Потому что я не хочу, чтобы это еще раз повторилось.
— Почему?
— Что ты заладила, как трехлетний ребенок: «Почему? Почему?» — раздраженно ответил Макс. В отчаянии Эмма нырнула под его крепкими руками и очутилась между Морганом и стойкой. Макс с трудом дышал, но не отвернулся.
— Я остановлю тебя, следующего раза не будет, — проговорила Эмма, с мольбой глядя на Макса. Он усмехнулся.
— Ты настойчивая?
— Да. Когда это для меня важно, — она взяла его лицо в ладони. — Ты мне нужен.
— Эмма, я…
— Я люблю тебя, Макс. До этого, во время этого, после этого, я люблю тебя, — Эмма нежно улыбнулась, видя, что Макс постепенно смягчается. — Пожалуйста, не отталкивай меня. Пожалуйста, Макс.
Вот, закрыв глаза, он наклоняется. Сухие губы приоткрылись, Эмма тянется к ним. Но…
— Нет, — Макс отшатнулся и судорожно схватился за край стойки, от напряжения пальцы его побелели. — Не делай этого. Ты не должна пользоваться моей слабостью.
— Я и не пользуюсь, — Эмма крутила свои завитки, она устала от его внутренней борьбы. — Что с тобой случилось? Чего ты боишься, Макс? Я не понимаю!
— Ничего я не боюсь. Я только хочу, чтобы тебя здесь не было.
— Я не верю тебе.
— Это правда. Ты мешаешь мне жить.
— Разве не ты говорил, что принимаешь меня такой, какая я есть?
— Это было заблуждение.
— Может, тебе нужен человек, который бы мешал тебе жить. Ты думал когда-нибудь об этом?
— А кто ты такая, чтобы определять, что мне нужно, а что — нет?!
— Не одна я так думаю! Ты говорил… — Эмма замолчала. Похоже, Макс решил забрать все свои слова обратно. Она выпрямилась и подняла голову. — Что тебе нужно, Макс?
— Ничего.
— И никого?
— Никого.
— Итак, ты хочешь жить один, чтобы тебе никто «не мешал»?
— Да.
— Не будет ли тебе тоскливо?
— Нет.
Скрестив руки перед собой, Эмма оценивающе посмотрела на Макса. Его поза была напряженной и вызывающей.
— Ты неправ.
— Эмма, я прошу меня извинить. Очевидно, за последние несколько дней у тебя сложилось ошибочное представление обо мне. Мне нравилось проводить с тобой время, ты восхитительная любовница и занимательный собеседник, — говорил он ровным голосом. Но было видно, что эти слова даются ему нелегко, иначе бы Эмма дала Максу пощечину.
— Но у тебя есть дело, которым надо заниматься, и у меня тоже, — продолжал он. — Пойми, для тебя у меня времени нет. Нам было хорошо вместе… какое-то время, а сейчас пора расстаться.
— Я тоже думала об этом… раньше, — пробормотала Эмма, — но сейчас я так не думаю.
— Ничего не поделаешь — так устроен мир, — Макс пожал плечами. — Теперь я хочу, чтобы ты оставила меня.
— А если я скажу «нет»?
Макс сделал вид, что не слышит ее, поднял крышку кастрюли.
— Почти готово, — проговорил он, вдыхая аромат кушанья. — Извини, но я не приглашаю тебя на обед.
— Может, ты станешь утверждать, что меня нет и никогда не было?
— Эмма, мы сами во всем виноваты. Разве ты не поняла? — Макс взял ложечку и немножко попробовал. — Нужно добавить перца.
— Я заберусь в твой дом.
— Ты же знаешь, что у меня новая система охраны.
— Тогда… я остаюсь, — с упрямством проговорила Эмма.
— Даже если я этого не хочу?
— Я не верю тебе… После всего, что произошло между нами… Я не понимаю, почему ты так ведешь себя.
Макс достал перец и медленно высыпал его в кастрюлю. Эмма молча наблюдала за ним. Он поставил баночку на место, прислонился к плите.
— Ты, в самом деле, хочешь остаться? — заговорил Макс.
— Да, — прошептала Эмма, не понимая, куда он клонит.
— Прекрасно. Ты можешь оставаться сколько захочешь.
Эмма едва не закричала от счастья, но когда он повернулся… Перед ней стоял незнакомый мужчина — жалкая пародия Максвелла Моргана. Боль и отчаяние охватили душу Эммы.
— Но все будет по моим правилам, — холодно произнес Макс. Мороз пробежал по спине от его голоса.
— Каким правилам? — выдавила из себя Эмма. Что происходит? Кто этот мужчина?
— Хватит поездок на бейсбол, — продолжал Макс ледяным голосом. — Хватит поездок куда бы то ни было. Ты здесь для меня, когда бы я ни захотел тебя. Ты делишь со мной постель, когда я хочу, в остальное время ты находишься в своей комнате.
— Это все? — спокойно спросила Эмма, но сердце готово было разорваться от боли. Она понимала, что Макс делает это специально.
— Нет, — Макс вскинул голову. — На кухню ты тоже не заходишь. И никаких купаний, пока я не скажу.
— Мне записать ваши распоряжения, сэр? — резко бросила Эмма. Не было больше сил терпеть эту муку — она заплакала. Если он хотел хлопнуть перед ней дверью, то у него это получилось очень эффектно.
— Как хочешь, — равнодушно ответил Макс.
— Зачем ты говоришь мне все это? — губы Эммы дрожали, но она сдерживала рыдания. — Это не ты!
— Ты неправа. Это я. Ты просто не знаешь меня.
— Ты, в самом деле, хочешь, чтобы я ушла? — проговорила она спокойным голосом. Ей показалось, что лицо Макса потеплело. Но нет, только показалось.
— Нет, — протянул он. — Стабильность, постоянство — на этих понятиях строилась моя жизнь. Если ты хочешь остаться, то должна приспосабливаться к заведенному мною порядку. Если ты не можешь, тогда — «вон Бог, а вон порог».
— И этот вопрос не подлежит обсуждению?
— Нет, — сказал Макс.
— Понятно.
«Нет! Непонятно! — мучительно думала Эмма. — Где ты, Макс? Где мой любимый, который носил меня на руках? Который лихо ездит по перилам? Где мой Макс?»
