Софи Уэстон - Поверь и полюби
Она не помнила толком, что было потом. Где-то наверху зажегся туманный свет. Из-за него слышались голоса – совершенно очевидно, какие-то люди спорили.
– Бесполезно…
– Я настаиваю…
– В таком состоянии что бы она ни сказала, это не может служить в качестве показаний на судебном разбирательстве. Она целый день ничего не ела.
– Ничего не ела?
– Мой клиент желает, чтобы…
– Не сейчас…
Потом раздался глубокий, спокойный голос, и все остальные голоса стихли:
– Господа, я забираю свою жену домой.
Все это являлось продолжением сна. Если не считать, что теперь Кенди уже ничего не боялась. Переполненная благодарностью, она погрузилась в глубокий сон.
Просыпалась она медленно. Полусонная, раскрыла глаза и тихо застонала. Джастин сказал:
– Съешь что-нибудь – тебе станет лучше.
Кенди попробовала приподнять голову, поморщилась и снова откинулась на подушку. Она была в комнате Джастина – одна в большой кровати, в подоткнутых одеялах и взбитых подушках. Было совершенно очевидно, что все это время Кенди лежала в постели одна. Джастин стоял у окна, прислонившись к стене и держа руки в карманах. Он был в свежей белой рубашке, но галстука еще не надел. Наверное, собирался в офис.
– Который час?
Джастин взглянул на часы.
– Скоро одиннадцать.
Кенди подскочила, хотя каждая ее мышца разрывалась от боли.
– Одиннадцать?! И ты еще не ушел?!
Он задумчиво посмотрел на нее и спокойно сказал:
– Хотел подождать, пока тебе не станет лучше.
Хоть это и было глупо, Кенди почему-то покраснела. В его невозмутимом голосе не было никаких чувств. Непонятно, почему он так подействовал на нее, что она, потеряв дар речи, опустила глаза на свои сплетенные пальцы, как викторианская девственница.
– Ну как?
Она кашлянула и изо всех сил постаралась вернуть ясность мыслей.
– Что – как?
– Тебе лучше? – терпеливо осведомился он.
– Да. По-моему, лучше.
Джастин едва слышно сказал:
– Не обманывай меня, Кандида. Ты выглядишь просто ужасно.
Кенди снова кашлянула.
– Э-э… может, ты и прав. Наверное, надо позавтракать.
Джастин испытующе взглянул на нее. Но она не отважилась посмотреть на него в ответ. Хоть это и было глупо. Джастин вздохнул.
– Пойду сварю кофе. Сделаю тосты. Яйцо будешь?
Кенди робко взглянула на Джастина. Тот нахмурился.
– В больнице мне сказали, что вчера ты совсем ничего не ела, – укоризненно сказал он. – А почему?
Казалось, будто со вчерашнего дня прошло лет сто. Кенди с трудом постаралась вспомнить, что же произошло. Ссора с Джастином. Мать. А потом Лизбет, вся в слезах, сидящая за столиком с Джастином, бросая Кенди вызов, который та не могла принять. И медленно пробудившееся понимание того, что, полюбив Джастина, она заточила себя в темницу, из которой не выбраться.
Кенди поморщилась. Она не могла больше думать об этом и, как всегда, решила отшутиться – пожала плечами и сказала:
– От безответной любви.
А ведь это правда, с горечью подумала она. Лицо Джастина потемнело. Он торопливо шагнул к ней, но вдруг остановился.
– Когда-нибудь… – проговорил он, но затем его красивые губы застыли.
Кенди отбросила назад волосы и вдруг обнаружила, что сидит с голыми плечами.
– Что? – с вызовом спросила она.
– Ты как ребенок! – взорвался Джастин. – Играешь с огнем и даже не замечаешь этого. Когда-нибудь обожжешься.
Кенди посмотрела на него. На его лице вдруг появилось новое выражение. Злость. У нее вырвалось:
– Мне кажется, я уже обожглась.
Гнев погас в его глазах. Он помолчал, вглядываясь ей в лицо. Потом сказал:
– Бедная маленькая Кенди.
Она никогда не слышала, чтобы он говорил так. Ей стало больно. Сказанным он как бы отстранялся от нее, как будто они были чужими.
Она выпрямилась, но он уже отвернулся.
– Пойду принесу тебе завтрак.
– Не надо, – сказала она резче, чем ей хотелось.
Странно, но ей была невыносима иллюзия нежности, когда на деле это было просто вежливостью. Вежливый, уравновешенный Джастин, для которого брак стал ужасной ошибкой.
Он с удивлением обернулся.
Она торопливо заговорила:
– Я хочу встать. Мне надо принять душ. Омерзительно чувствовать себя немытой. – Его брови стали с удивлением подниматься, и она добавила: – Ты же сам говорил, что я ужасно выгляжу.
– Не так ужасно, чтобы не позавтракать в постели, – с улыбкой ответил он.
Она стояла на своем. Джастин сдался.
– Ладно, только недолго. А то придется мне тебя из ванной выносить.
Это не было пустыми словами, и она знала это. Конечно, у него и в мыслях ничего плохого не было: предусмотрительный Джастин не хотел, чтобы его упрямица жена упала под душем в обморок. Оттого, что он опять был прав, ей хотелось расшвырять все вокруг.
Но она дождалась, пока он уйдет, и выскользнула из постели. Она не знала, кто укладывал ее спать, но ночную рубашку на нее не надели. Она была совершенно голая. Кенди прикусила губу с досады.
Думать об этом было уже поздно. Конечно, это был Джастин. Да он и раньше видел ее обнаженной. Не было причин так переживать из-за того, что он накануне снял с нее перепачканную одежду.
Она взяла брошенный на спинку стула старый халат. Он был настолько поношен, что местами просвечивал, а манжеты на рукавах разлохматились. От халата пахло любимым одеколоном Джастина.
В горле у нее стоял комок. С трудом избавившись от него, она пошла в свою комнату взять джинсы и кофточку. Потом вернулась в комнату Джастина и вошла в ванную.
Он не мешал ей. Она сделала все быстро, чтобы у него не было причин войти. Все же она надеялась, что он придет в комнату и объявит, что кофе сварен и тосты поджарены.
Справившись с разочарованием, она кое-как расчесала волосы и пошла на кухню, где ее ждало новое разочарование – там был Джереми. Не отрываясь от своей чашки мангового чая, он с интересом рассматривал ее. Дружески, но бесстрастно улыбнувшись им обоим, Джастин поставил перед ней тосты и вареное яйцо.
Он уже успел надеть жилетку и галстук. Значит, пока она была в ванной, он побывал в своей комнате. А сейчас все-таки идет к себе в офис.
– Спасибо, – натянуто поблагодарила она, усаживаясь за стол соснового дерева.
Он посмотрел на часы.
– Ты скоро совсем придешь в себя.
Кенди захотелось попросить его остаться, убедить его, что она вовсе не думала, будто вчера ее спасал Дэйв. Просто у нее был сумбур в голове. Но она не хотела, чтобы к ней пришел Дэйв. Она никого не хотела – только его, Джастина, и навсегда.
Но в присутствии Джереми сказать это было невозможно. Да и вообще только задело бы Джастина. Он и так сделал все, что мог.
