Джекки Мерритт - Счастье Дины Колби
Она набрала в легкие воздуха:
— Карен, я не думаю, что это отличная мысль. — Внезапно ее осенило. — Я очень увлечена кое-кем и провожу с ним все свободное время.
Мать Томми изменилась в лице.
— Кто же этот счастливчик? — с ядовитой ухмылкой спросила она.
Дина несколько раз моргнула. Теперь перед ней находилась та самая Карен, которую она знала прежде. Все же что-то здесь не чисто. Томми появляется на ранчо в роскошной машине; Карен пляшет вокруг нее на цыпочках, пока она не упоминает в разговоре другого мужчину… За этим явно что-то есть. И она — часть их замысла. Господи, что же происходит?
— Вы его не знаете, — тихо ответила Дина. — Всего доброго, Карен.
Она проскользнула на водительское сиденье, захлопнула дверцу и завела мотор. Ее сердце учащенно стучало от недобрых предчувствий. Хоуганы что-то замышляют. Но зачем им утруждать себя? И как у них хватает наглости заговаривать с ней после всего, что было?!
Офис Джона Чандлера располагался всего в нескольких кварталах от почты, и не более чем через пять минут Дина припарковалась возле него. Выйдя из машины, она, нахмурившись и с камнем на сердце, направилась к зданию. Хоуганы двуличные, коварные люди, и от них можно ожидать чего угодно…
Юридическая контора находилась на втором этаже симпатичного старого здания. Дина взошла по устланной ковровой дорожкой лестнице и оказалась в просторной и прекрасно обставленной приемной.
Сидевшая за огромным столом женщина улыбнулась ей.
— Добрый день, — сказала она.
— Миссис Парке? — поинтересовалась Дина.
— Да, а вы…
— Дина Колби. Мистер Чандлер у себя?
— У себя, и, насколько мне известно, ему будет приятно встретиться с вами. Минутку. — Она подняла телефонную трубку и набрала номер:
— Джон, пришла Дина Колби.
Не успела она положить трубку, как дверь открылась, и в приемную вошел мужчина лет пятидесяти пяти, с седеющими волосами и чудесной улыбкой:
— Наконец-то мы встретились, Дина. Я очень рад, что вы зашли ко мне. — Он подошел и протянул руку. — Прошу вас, заходите в кабинет. Хотите кофе?
— Можно стакан воды? — У нее пересохло во рту — очевидно, после ошеломившей ее встречи с Карен Хоуган.
— Конечно, можно, — кивнул Чандлер.
— Сейчас принесу, — сказала Шейла Парке.
— Проходите в кабинет, — повторил Джон Чандлер.
Они зашли в комнату, в которой стоял массивный дубовый стол. Над ним на стене висели дипломы и сертификаты. Тут же находилась обширная юридическая библиотека и компьютер с принтером. Стол был завален бумагами.
— Прошу вас, садитесь, — пригласил адвокат. Они сели: Дина в одном из кресел, а юрист на софе.
— Как поживаете? — спросил он, откинувшись на спинку софы.
Дина ощущала исходящее от него добросердечие и решила, что ему можно доверять. Вздохнув, она попыталась расслабиться.
— Не очень-то хорошо.
— На ранчо что-то не в порядке?
— Дело не в этом, мистер Чандлер. Отец нанял прекрасных работников, и они отлично справляются с делом. Просто мне никак не удается…, сориентироваться. Могу я задать вам вопрос?
— Разумеется.
— Отец когда-нибудь говорил вам, почему он включил меня в доверенность?
— Боюсь, я не понимаю вашего вопроса, Дина. Что удивительного в том, что он включил в доверенность свою единственную дочь?
— Значит, он никогда вам не говорил о наших отношениях?
Джон на мгновение задумался, а затем отрицательно покачал головой:
— Нет, я не припоминаю подобных разговоров. Дина опустила глаза на свои руки: они нервно теребили сумочку.
— Мой отец никогда не говорил, что с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, он не сказал мне ни единого слова? — Молчание адвоката было ответом на вопрос. Значит, слухи каким-то образом обошли его стороной. Она подняла глаза. — Вы не знали об этом, не так ли?
— Нет, Дина, — мягко ответил адвокат. — Я не знал. Извините. Но теперь мне понятен ваш вопрос.
Вошла Шейла Парке, неся поднос с бутылкой минеральной воды и двумя бокалами. Улыбнувшись Дине, она поставила поднос на кофейный столик.
— Прошу вас, — сказала она.
— Спасибо, Шейла, — отозвался Джон Чандлер. Кивнув, миссис Парке удалилась. Наполнив бокалы холодной водой, адвокат передал один из них Дине. — Должно быть, вы очень переживаете, — тихо сказал он, наблюдая, как она жадно пьет.
— Вы правы, — сказала Дина и добавила:
— И я не очень-то представляю, что делать дальше.
— Вы полагали, что Саймон объяснил мне мотивы своих действий? Дина, человек не может оставить свою собственность нелюбимой дочери. Вы об этом не думали?
— Думала. Но ведь это нелогично.
— Чувства не всегда поддаются логическому объяснению.
Ей было приятно, что адвокат отца пытается утешить ее, но он знал о мотивах, побудивших Саймона включить ее в доверенность, не больше, чем она сама. Дина решила заговорить о другом.
— Вы не знаете, закончила ли Эллен Кларк оценку стоимости ранчо? Сегодня утром я звонила Терри Эндикотту, но он отлучился куда-то на целый день. Я подумала, что вы, возможно, располагаете информацией.
Джон отрицательно покачал головой:
— Это дело не одной недели, Дина. Видите ли, осмотр собственности — всего лишь первый шаг в деятельности оценщика. А вообще, это процесс сложный и довольно длительный.
— По-видимому, это так, — протянула Дина. Джон пристально всмотрелся в нее:
— Вас интересует денежная стоимость унаследованной вами собственности?
— Мне придется принимать важные решения, и я хотела бы как можно скорее выяснить вопрос с налогами.
— Ясно. Что ж, пока Эллен не закончила оценку, могу сообщить вам следующее. Ранчо оценивается примерно в три миллиона долларов, плюс к тому у Саймона были еще два миллиона в ликвидном имуществе. Кроме того, имеется полис страхования жизни на один миллион, где значится ваше имя.
Дина от потрясения потеряла дар речи. Ей даже не удавалось свободно вздохнуть. Она была ошеломлена, ее мысли путались. Шесть миллионов долларов?! Джон Чандлер назвал цифру в шесть миллионов?!
— Разве вы не знали? — удивился адвокат. — Терри мог сообщить вам это, да вы и сами могли получить эту цифру на основании оставленной Саймоном документации. Налог на собственность поглотит значительную часть наличных денег, возможно — большую часть, но вы все же будете очень состоятельной женщиной. Дина. — При виде ее бледного лица и изумленных глаз он добавил:
— Простите, Дина, я думал, вы знали об этом.
— Нет, — слабым голосом произнесла она. — Я…, я…, не знала.
