Дана Хадсон - Мелкая знаменитость
– Если бы ты не отказала Вайделу, у меня сейчас не было бы никаких проблем! Он, конечно, купил бы мне приличный дом в тихом спокойном месте, и я жила бы в нем с подобающим мне достоинством! Но ты всегда обманывала мои ожидания! Ты всегда была совершенно несносным ребенком!
Решив и впредь быть несносным ребенком, Софи напрочь разбила все фантазии матери:
– Я бы никогда не стала просить для тебя что-либо у Вайдела, мама! Почему бы тебе для начала не попросить что-то в этом роде у Купера? Неужели он тебе откажет?
Джессика заторопилась отговорить мать от этого безумного шага:
– Генри очень уважает тебя, мама, но у него сейчас финансовые трудности. И, кроме того, он не переносит, когда кто-то просит его о помощи!
– Вот и Вайдел не переносит, когда кто-то просит его о помощи. Так что не строй напрасных иллюзий, мама! – Софи была непривычно сурова, и миссис Фокс принялась жаловаться на бессердечие дочерей.
Софи порадовало, что на этот раз в бессердечные угодила и Джессика. Это было хоть немного похоже на справедливость.
Вечером, когда отец подвозил ее до станции, Софи осмелилась спросить у него, всерьез ли он хочет разводиться с матерью.
– Не знаю. Что-то мне так надоела жизнь без тепла и нежности, любви и поддержки. Как игра в одни ворота без вратаря: дай, дай, дай! Утомляет это. Семья у нас замороженная. Будто царство изо льда и снега.
– Из сказки о Снежной королеве, – сумрачно согласилась с ним Софи.
– Андерсен написал, кажется?
– Да. Наверное, поэтому я такая сухая и чопорная. Тепла от меня нет.
– Это тебе Вайдел сказал?
– Нет. Это я себя такой ощущаю.
– Вайдел хороший парень. Озорник и болтун, но чертовски талантлив. И живой. Кстати, я сразу понял, что он не тот, за кого себя выдает. Жаль, что у тебя с ним ничего не получилось. Мне кажется, с ним ты была бы счастлива. Когда вы с ним приехали к нам, ты ожила и казалась довольной.
– Мне тоже очень жаль, папа, – голос у Софи задрожал, но она справилась с приступом слезливости и продолжила уже почти спокойно: – но что поделаешь? Ничего уже не вернешь. Может быть, мне еще встретится кто-нибудь вроде Ника, только постарше.
– И поумнее. Хотя, в принципе, зачем музыканту ум? Для Ника главное в жизни – на скрипке не сфальшивить.
Софи невесело засмеялась.
– Я понимаю, ты меня растормошить хочешь, папа. Но я и так не унываю, поверь. У меня экзамены на носу, мне хандрить некогда.
И она бы не хандрила, если бы о Вайделе ей не напоминало всё и ежечасно. То по радио прозвучит его песня, то в автобусе кто-нибудь в разговоре помянет его имя, то по телевизору расскажут о его очередном концерте. Но последнее было даже хорошо, а то откуда бы Софи было знать, что дома его нет? По крайней мере, она не пялится в окно в пустой надежде его увидеть.
Экзамены подошли и прошли. К своему удивлению, Софи почти не волновалась. Если только так, слегка. Они с Ником получили приличные оценки. Вернее, это она заработала приличную отметку, а Ник удостоился похвалы приемной комиссии и высшего балла. Но этого и следовало ожидать. Ник, в отличие от нее, настоящий талант. Он получил несколько приглашений в престижные оркестры разных стран. А она ни одного. Что ей делать? Идти преподавать в какую-нибудь частную музыкальную школу? Но она совершенно не умеет обращаться с детьми.
Софи первой поздравила Ника, на что он иронично заметил:
– И что, ты меня даже не покритикуешь?
– За что?
– Ну, у меня галстук во время игры сбился.
– Да? – Софи поняла, что прежде она придиралась к любой ерунде. Похоже, Вайдел прав, и знакомство с ним пошло ей на пользу. – Я не заметила.
– Ты это серьезно? – нарочито удивился Ник. – Ты не замечаешь столь серьезных вещей? Ведь раньше ты была уверена, что всегда права.
– Я была просто глупой незрелой девчонкой, – грустно покаялась Софи. – Только дураки считают, что всегда правы. Но я выросла.
Ник серьезно на нее посмотрел.
– Я это заметил. Но, правда, раньше с тобой было куда веселее.
– Забавнее, ты хочешь сказать? Потому что я в любую минуту могла ляпнуть ерунду?
Он немного помялся, но вынужден был признать:
– Ну да.
– Знаешь, я не хочу больше быть шутом. Я вообще-то серьезный человек.
Подошли другие студенты и оттеснили Софи от Ника. Поздравления длились долго, но все-таки закончились. Довольный жизнью Ник повез Софи домой, радостно напевая под нос сыгранную им мелодию. Софи поглядывала на него с завистью. Как бы ей хотелось быть такой довольной и беспечной!
По дороге они молчали, но во дворе Ник вышел вместе с Софи из машины и сердито сказал:
– Я вижу, на тебя знакомство с Вайделом подействовало ужасно, превратив в скучную унылую особу. Может, забудешь его? Я, между прочим, тоже неплох. И перспективы у меня блестящие. У меня несколько приглашений в разные театры мира, я выбрал Метрополитен-опера. Можем поехать вместе.
– И в качестве кого я с тобой поеду? – Софи видела, что он ее жалеет, и считала жалость унизительной.
Он немного помялся, понимая, что его ждет отказ, но все-таки предложил:
– Можешь в качестве жены, если захочешь.
Но Софи не хотела.
– Извини, но это значит связать тебе руки. Или подрезать крылья, что одно и тоже. Думаю, тебе нужно опериться. И без ненужных жен.
Ник не унывал. Он все это понимал и сам, но ему хотелось приободрить старую подружку.
– И вообще, что бы ты стал делать, если бы я согласилась? – насмешливо поинтересовалась Софи.
Ник от такой перспективы заметно приуныл, но с бравадой заверил:
– Женился бы, конечно!
И тут из-за огромного дуба раздался знакомый голос:
– А вот этого не надо! Я категорически против!
Они вздрогнули и обернулись. Возле дуба, прислонясь к нему плечом, стоял Вайдел в черных джинсах и черной куртке, умопомрачительно красивый, как древнегреческая статуя, и пристально наблюдал за ними.
Выйдя от Софи, Вайдел оглушено постоял во дворе, не в состоянии осознать, что произошло. Как он мог так глупо себя вести? Что с ним? Запутался в выдуманной им самим роли? Не знал, как убедить Софи в искренности своих чувств?
Он все сделал неправильно! Надо было сначала сказать, кто он на самом деле, а уж потом делать предложение. Но тогда бы он никогда не узнал, любит ли Софи его самого, а не его деньги и славу. Хотя о чем он? Неужели он так глуп, чтоб не понять, что Софи никогда не интересовалась ни знаменитостями, ни деньгами. Достаточно вспомнить «мелкую знаменитость».
Но, если бы он представился ей как положено, и она ответила бы ему «да», он сомневался бы всю жизнь. А теперь сомнений у него нет. Как нет и Софи. И что теперь делать? Софи на него по-настоящему обижена, и он не может ее в этом винить.
