Элис Маккинли - Обольстительная Джойс
— Это же какие, если не секрет? — Амалия лукаво заулыбалась.
— Вас свяжут и отправят в Александрию по почте, специальным заказом. Доставят прямо в университет.
В течение следующих сорока минут Амалия болтала без умолку о своих идеях, о том, что теперь перед ней открываются новые возможности. Джойс слушала с интересом, она и не предполагала, что Амалия занимается чем-то, кроме раскопок. Прервал эту обзорную лекцию телефонный звонок. Уоллс, разыскав где-то в дебрях своей записной книжки номер сотового Амалии, решил поторопить девушку, потому что уже взял для нее билет на поезд.
И Амалия стала собираться, с интервалом в минуту в разной форме сообщая о том, что ей не хочется оставлять подругу в таком состоянии, на что Джойс и Андреа раза с третьего уже отвечали хором:
— Не беспокойся, все будет хорошо.
Но Амалию в ее стремлении всех опекать, улаживать чужие проблемы унять было не так-то просто. Уже вскинув на плечо сумочку, она вдруг вспомнила:
— Ой, Андреа, а кто же посидит с Джойс, пока ты не вернешься?
— Значит, я просто не буду уходить, — пожал плечами Мартелли, показывая этим телодвижением, что для него не проблема остаться еще на день. — А вечером отрядим Феликса или Мауро.
Амалия от этих слов пришла почти в ярость.
— Что? Что ты сказал? — Она в сердцах скинула с плеча сумку и бухнула пакетом об пол. — Тебе вчера было плохо, ты не спишь уже сутки и собираешься сидеть еще до вечера? Отлично. Я никуда не еду. Иди домой.
— Но я… — попытался было возразить Андреа, но Амалия в прямом смысле слова уже выталкивала его за дверь, хотя для нее, маленькой и тонкой, это было непростой задачей.
— Постойте, подождите! — вмешалась Джойс, видя, что ее мнение по этому поводу, похоже, никого не интересует. — О чем вы спорите? Со мной вообще не нужно сидеть. Мне немного тяжело с непривычки двигаться в бинтах, но я справлюсь. Честное слово. — Джойс и вправду чувствовала себя гораздо лучше, чем после первого своего пробуждения. Ноги по-прежнему ныли, но в пределах разумного. Раны покалывало, ну так что ж теперь, держать возле себя привязанными уставших, измученных людей? В этом нет никакой необходимости. — Со мной все хорошо. У меня книги, буду читать. А Андреа выспится и приедет ближе к вечеру. Или пришлет Феликса. Может, Уоллс заедет. Не ищите проблем там, где их нет. Здесь медсестры, врачи. Тысячи людей лежат в больницах одни в куда более плачевном состоянии, а у меня пара царапин.
Это несколько успокоило Амалию. Действительно, Джойс не при смерти. Двигается, разговаривает. Просто на всех еще действовал вчерашний страх. Мозг, раз уяснив, что девушка в смертельной опасности, теперь не хотел расставаться с этой перепугавшей его мыслью и пихал ее куда надо и не надо по инерции, не учитывая вновь поступающую информацию. Однако, уже выходя из палаты, Амалия все же попросила:
— Андреа, проводи меня, пожалуйста.
Он учтиво открыл перед ней дверь.
— Прошу. — Он отлично знал, о чем Амалия хочет с ним поговорить.
— Во-первых, пообещай, что сейчас поедешь домой, а не на раскопки. Я попрошу Уоллса тебя выгнать, если не послушаешь.
Андреа иногда удивляло то, с какой легкостью эта девушка умела разгадывать чужие мысли. И вот теперь она была абсолютно права. Он хотел хоть на пару часов заглянуть на свой участок, посмотреть, что там делается после вчерашнего дурдома. Ведь спасатели даже начали копать, как бы теперь чего не повредили, засыпая рытвины. Беспокоила судьба артефактов, которые были подняты на поверхность. Кто знает, что могут наделать несведущие люди! Спать хотелось до смерти, но ощущение того, что копаются в его личных вещах, не покидало Андреа.
— Ну хорошо. — Он вздохнул, понимая, что придется уступить. — Даю слово. — Но при этом пальцы сами собой скрестились за спиной. Андреа усмехнулся собственному ребячеству, он заедет на раскопки всего только на час, а потом сразу спать, если не уснет где-нибудь там, в палатке.
Но Амалия, как ни странно, поверила.
— Хорошо, во-вторых, объясни ради бога, что ты там выдумал с домом? Она выходит замуж, — четко, медленно произнесла Амалия. — Если все зашло так далеко, нужно быть осторожнее. А ты своими руками готовишь западню, себе в первую очередь. И ей тоже. Я не хочу верить, что ты делаешь это специально. Джойс лучше остаться в больнице. Лучше для вас обоих. Подумай о моих словах, еще не поздно все исправить.
Они прошли по длинному коридору, и Амалия заспешила к лифту. Андреа так ничего и не ответил ей. Да, собственно, и отвечать было нечего. Амалия все правильно поняла. Он и сам уже внутренне бранил себя за слабость. Но разве сердцу прикажешь? Андреа еще пытался оправдываться перед собой, подбирая различные доводы. Он мысленно убеждал себя, что так Джойс будет под его непосредственным присмотром, то есть что не удерет из больницы в один прекрасный день (а она, безусловно, способна и не на такие подвиги), что домашний уход всегда лучше больничного, что сможет понемногу заниматься делами и не потеряет рабочую форму. Чего только не напридумываешь, надо лишь задаться целью! Но в глубине души Андреа знал, что это отговорки. Отговорки, призванные успокоить мятущуюся совесть. Правда же выглядела очень просто: вопреки вся и всем он хотел быть с ней.
9
Джойс выглянула в окно: дорога еще была пуста. Часы показывали уже четверть десятого, начало темнеть, а Андреа и остальных все не было. Значит, задерживаются. Вот и отлично, и она спокойно села опять за компьютер.
Прошла уже почти целая неделя с того момента, как во время спуска археологов на «12 Б» произошел обвал. В тот первый день в больнице Андреа, вернувшись к вечеру, попытался откреститься от собственных слов по поводу переезда Джойс к нему в загородный дом, но она ухватилась за эту возможность, как утопающий за спасательный круг. В итоге после нескольких перебранок спустя сутки цель была достигнута. И вот теперь Джойс сидит в кабинете Мартелли и работает за компьютером.
Дом был великолепен. Большой, неухоженный разросшийся сад с огромным количеством цветов, которыми никто не занимался и которые теперь беспорядочно выглядывали то там, то здесь. Деревья, не подстригавшиеся уже лет сто, раскинули свои ветви в разные стороны, как будто приветствуя этим широким жестом вернувшегося хозяина. И ни одной тропинки, ведущей в глубь этой кущи! Джойс так хотелось забраться туда, подальше. Но, увы, она пока толком не могла ходить.
Дело в том, что застуженные ноги болели по-прежнему, и врачи высказывали опасения, что это затянется еще недели на две. Джойс страдала не столько физически, сколько нравственно. Ей запретили вставать. И Мартелли строго следил за выполнением этого требования. Он по возможности чаще старался приезжать с раскопок, но работы там прибавилось, поэтому частенько ему против воли приходилось задерживаться. Амалия еще не вернулась, поэтому забота о Джойс как бы распределилась между членами команды. Ночью и утром ей помогал Андреа. Уезжая утром, он обязательно готовил завтрак и отслеживал, чтобы он был съеден. Джойс не привыкла по утрам ни к чему, кроме кофе и булочки с джемом. Но после выговора и лекции о правильном питании эту привычку пришлось оставить. Андреа был неумолим и не отправлялся на работу до тех пор, пока тарелка не опустошалась.
