Alex Vulf - Не Ангелы.
Мара, Маришка, твоя подруга и моя дочка, приемная, но от этого не менее родная,догадалась о нашем родстве практически сразу,… она всегда отличалась наблюдательностью… Мы похожи с тобой… очень… только ты мягче… нежнее… и решительнее… Я очень горжусь тобой моя дочка. Будь счастлива, не зависимо от того, кого ты выберешь себе в спутники… Мару, Юру или другого мужчину или женщину… я даю тебе своё благословление… наше благословление.
Маришка, твой Друг, она всегда будет рядом, она часть тебя, также как ты её… одно целое,… но вы взрослеете и каждая выбираете свой путь. Она остается за меня, я назначила её исполнителем своей воли, своего завещания… относительно вас троих… Пожалуйста, прислушайся к её словам.
Света, Светлана… моя белая фиалка…мой последний цветок…я люблю её, моя девочка. Не так, как твою мать… я люблю её последней любовью обреченного человека. Не вини её в моей смерти… она подарила мне 7 лет жизни… с вами, с ней. Пойми и прими это. Я умираю, и я знаю это. Там меня ждет… Оксана любящая меня, любимая мною.
Ты, наша девочка, наша дочь и мы любим тебя… и будем присматривать за тобой…втроём… твои мамы и отец. Прости меня Лерочка.
С любовью, мама»
В который раз, перечитав письмо, я сложила его в аккуратный четырехугольник и убрала в ящик комода. В доме стояла, уже ставшей привычной, тишина. Юра на гастролях в Нью-Йорке, домработница, с кухаркой запершись на кухне, в очередной раз пьют чай и перемывают косточки мне, Юре и друг другу…
Подойдя к окну, я посмотрела в наш сад… Так хочется снега… белого хрустящего… переливающегося на солнце,… увы, здесь постоянное лето,… сейчас так напоминавшее Питерский май…тихо шелестит дождь, ударяясь по стеклам… открыв створки окон… я впустила легкий, пахнувший влагой ветерок прогуляться по комнате. Толчок, ещё толчок… детям явно нравится аромат свежести…
У меня будет двойня…
– Поздравляю мадам, вы будете счастливы вдвойне – белозубо улыбаясь, произнес врач, после Узи-обследования – два маленьких человечка, два замечательно бьющихся сердечка, поселились в вашей матке.
– Они близнецы? – шок, приятный шок, от только, что услышанного пробегал по моим нервам, вызывая легкую эйфорию…
– Нет, Валерия, у вас двойня, разнояйцовые близнецы, и если аппарат верен, то у вас будет полный набор сразу – мальчик и девочка.
Державший мою руку по время обследования, муж издал радостный крик – Лерка, представляешь, сразу двое! Вот это класс!! И тебе и мне!!
Я вымученно улыбнулась ему, проведя рукой по заметно округлившемуся животу
– Да уж, радость! Рожать то всё равно мне…
***
С того момента прошло уже два месяца… срок родов неумолимо приближался… в России сейчас наступает весна… конечно ещё очень холодно и снег…
Малыши вновь завозились, напоминая мне о своем присутствии…
– Марк, Дарина, тише негодники. Совсем меня запинали – шутливо ругнулась я, проводя рукой по своему огромному, напоминающего перезрелый арбуз, животу. Толчки стали тише… Ноги ужасно отекли, и я направилась к кровати, по пути прихватив свой старый фотоальбом…
Удобно устроивших на подушках, я принялась перелистывать свои старые фотографии…
Пронзительные глаза, горящие яростным зеленым светом, упрямая сжатая линия идеальных губ… резкие скулы… косая челка… Мара… Маришка… тебе здесь 16 лет и ты стоишь на татами напротив своей соперницы,… а я фотографирую тебя, вспоминая нежность твоих губ, силу руку… прошлую ночь. Девочка моя прости. Если сможешь,… наша любовь… она была идеальной… так любить могут только дети… взрослая жизнь, увы, не дает нам такого права.
А здесь мы все вместе… Мама, ты, я… мы с тобой только, что вернулись с Кипра, из сказки. Которую нам подарила Мама, и ты мне… У всех троих счастливые глаза, только у нас с тобой они полны радости… а у мамы отблески тихой грусти… она уже тогда знала, что умирает… Как же мы похожи с тобой, мама… глазами… только у меня, той прежней они были такими наивными. Такими доверчивыми,… а у тебя она с мудростью прожитых лет, с затаившейся на дне зрачков болью и… ожиданием.
Тяжело вздохнув, я провела ладонью по своей щеке,… слезы… солеными каплями они застывали на ресницах и срываясь вниз, скатывались по скулам, оставляя за собой соленую дорожку влаги…
Мара, Мамочка… вы два моих любимых, бесконечно дорогих человека… одна из вас ушла на всегда… со второй я порвала сама… давая свободу… надежду на счастье.
Я… я люблю вас, очень… мысли теряли свою четкость, предметы стали расплываться… мелькали образы, воспоминания… я погружалась в дремоту… из памяти, одно за другим, врывались воспоминания прошлого…
***
– Ирина Алексадровна, вы?
– Лерочка, поздравляю! Я видела твой танец… ты несомненно покорила своим выступлением, всю приемную комиссию… и особенно вооон того молодого человека.
Лера повернувшись, на указывающий взгляд директора, увидела импозантно одетого мужчину, довольно молодо и симпатичного, который буквально пожирал её своими серыми глазами…
– А кто это?
– Юрий Квардовсткий, довольно успешный балетмейстер и продюсер собственного проекта – улыбнулась директор и кивнула молодому человеку, подзывая его к себе.
– Здравствуйте Ирина – галантно поклонился молодой человек – Эта прекрасная нимфа ваша подопечная? С этими словами Юрий взял ладонь Леры в свою руку и поднес к своим губам…
– Здравствуй, здравствуй проказник – шутливо толкнула парня в плечо Ирина, – Валерия, моя дочь, пробует свои силы на ваших экзаменах…
– Ирина Александровна, где вы скрывали сиё сокровище? – восхищенно улыбнулся танцор, всё ещё сжимая ладонь девочки в своей – Она божественна, великолепна… и должен вам признаться, что она покорила, не только меня, но и всю приёмную комиссию…
– Даже так – Ирина иронично приподняла свою бровь – нас это радует, очень… но, нам с Лерой пора… увы… дела… заботы…
– Какая жалось – на лице Юры явно проступило огорчение – Но, Лера, мы ведь с вами ещё увидимся? – он проникновенно посмотрел в глаза девушки…
Лера, ответив дерзким взглядом, улыбнулась в ответ – Всё возможно, всё… вы ведь будете моим наставником?
Юрий, ещё шире улыбнувшись в ответ, наклонился и прошептал, так, чтобы его слова достигли только прелестных ушек Валерии – Милая девочка. Ты только прикажи, и я буду для тебя всем…
Но, у директора был необыкновенно обостренный слух, и она мягко освободив ладонь дочери из его рук произнесла – Для начала хватит и преподавания, всего доброго Юра.
