Энн Вулф - Жемчужная тропа
Кортни и Морис оставили дом вдовы Роуз затемно. На небе уже высыпали звезды, а воздух был наполнен горечью осенних костров и сладким ароматом яблок. Выпитая наливка позволяла молодым людям держаться на ногах, но мысли их путались, и на душе было так легко, что им беспрестанно хотелось смеяться.
– Ты еще не передумал учиться печь кнедлики у вдовы Роуз? – поинтересовалась Кортни у Мориса.
– Передумал? Она пообещала мне, что обязательно научит меня этому. Сказала, что я могу прийти к ней даже завтра…
– Боюсь, что яблочная наливка не даст тебе прийти к вдове Роуз завтра, – засмеялась Кортни. – С похмельем не шутят…
– Кто бы говорил, ты выпила не меньше, чем я, – обиделся Морис. – А то и больше. Хлестала ее, как завсегдатай бара…
– Неправда! – воскликнула Кортни. – Ты выпил больше!
Она запуталась в огромном количестве юбок из розового газа и чуть было не упала прямо на пороге дома. Но Морис вовремя подхватил ее.
– И кто из нас выпил больше? – смеясь, спросил он. – Сдается мне, что все-таки не я…
Кортни беспомощно повисла на его руках.
– Ну все… Дальше я не сделаю ни шагу. Эти юбки… Я в них просто утонула…
– Ну да, конечно… Напилась наливки, а теперь ищет, на кого свалить свою вину… – Морис подтянул Кортни к себе и попытался поставить на ноги. – Вставай, пьяница…
– Это все юбки, – продолжала оправдываться Кортни, вися на Морисе. – Клянусь тебе, это проклятые юбки…
– Вставай… Или ты предлагаешь мне нести тебя на руках? А потом еще распутывать твои юбки…
– А почему бы и нет? – странно улыбаясь, поинтересовалась Кортни. – Сам обозвал меня пьяницей. Вот теперь и возись…
А почему бы и нет? – повторил про себя Морис. Отнести ее в комнату, помочь снять платье… Нет, кажется, он переоценивает свои возможности… Морис с трудом сдерживался, чтобы не поцеловать ее, чтобы не выдать свои чувства… Что же будет, если он отнесет ее в комнату?
Но она же сама предлагает тебе это, вмешался внутренний голос. Сама… Так что же ты теряешься, Морис Митчелл? Небось с другими девушками все было гораздо проще… Да, с другими, ответил Морис. Но не с ней… Кортни особенная, и я влюблен в нее…
Сделать ей больно, обидеть ее, напугать – этого он хотел меньше всего. А Кортни может испугаться, если он набросится на нее с долго сдерживаемым пылом…
– Ну, Морис Митчелл? – спросила Кортни, все еще вися у него на руках. – Несешь ты меня или нет?
– Боюсь, что нет, Кортни. – Морис попытался сохранить остатки самообладания. – Придется тебе встать на ножки и идти самой…
– Нет, нет, нет, – покачала Кортни указательным пальцем. – Я не дойду… – В ее голове плавали остатки рассудительности, но она уже не могла за них ухватиться. К тому же на руках Мориса было так приятно висеть… – Клянусь тебе, я не в силах сделать ни шагу…
– Ладно, – кивнул Морис. – Уговорила. – Он попытался убедить себя в том, что не притронется к ней и пальцем. Но эта уверенность растаяла сразу же, как только ее тонкие пальчики коснулись его шеи, а тихий голосок прошептал:
– Неси меня, Морис Митчелл… И не вздумай уронить…
Морис тяжело сглотнул и одной рукой открыл дверь. Держать Кортни на руках было пыткой, мукой… Да, она была легкой как перышко, но тяжесть сомнений, бурлящих в голове Мориса, с лихвой компенсировала ее маленький вес. Нет, нет… Он не должен так поступать с этой девушкой. Он только положит ее на кровать и сразу же выйдет. Так оно и будет, гипнотизировал себя Морис, поднимаясь по ступенькам. Так и будет, убеждал он себя, открывая дверь в ее комнату.
Потом, воображая себя скалой, крепкой скалой, у которой не может быть никаких желаний, Морис опустил Кортни на кровать.
– Спокойной ночи, – прошептал он, ожидая, что ее руки отпустят наконец его шею.
Но руки и не думали размыкаться. Морис почувствовал, что ее руки, напротив, смыкаются на его шее еще сильнее. Что ее прерывистое яблочное дыхание становится еще ближе. Что ее губы уже почти в миллиметре от его губ… Он чувствовал все это и с ужасом понимал, что не может и не хочет сопротивляться.
– Кортни, – предпринял Морис последнюю попытку. – Кортни, сейчас ты… ммм… не очень хорошо понимаешь, что делаешь…
– Отлично понимаю, – раздался в ответ глухой шепоток. – Я хочу тебя, Морис Митчелл… Хочу, как никогда и никого не хотела…
Мориса обожгли ее слова. На дно его души упала искра, которую, даже если бы он захотел, не смог бы погасить. И хотя минуту назад он чувствовал себя каменной скалой, неспособной желать, сейчас он был огненной лавиной, бегущей к подножию вулкана… Он сжал Кортни в объятиях и ответил ее зовущим губам: «да».
Руки Мориса нащупали застежку платья. Он быстро расстегнул ее, и его пальцы скользнули по гладкой шелковой коже. Морис ласкал эту кожу и упивался ароматом Кортни, нежным, чуть сладковатым. В эти мгновения он уже не думал о том, какими глазами она посмотрит на него завтра, не думал о том, куда приведет их долгая и извилистая тропа, которой они шли все это время. Он не мог думать ни о чем, кроме горячих губ Кортни, сияющих глаз Кортни, благоуханного тела Кортни, в которое он погружался, как в ласковые воды маленького озера.
Неожиданно Кортни застонала, ужаленная резкой болью. О боже, пронеслось в голове у Мориса, я же ни разу не имел дела с девственницами…
– Все в порядке, Кортни, – прошептал он ей на ухо. – Если ты захочешь, я остановлюсь…
– Нет, не останавливайся, – шепнула она ему, превозмогая боль. – Прошу тебя…
И Морис продолжил, стараясь быть как можно более нежным, ласковым и неторопливым. Ведь им действительно некуда было торопиться… сейчас… Он мог бы ласкать ее долго, очень долго, целую ночь, а потом целый день, и еще ночь, и еще, и еще… пока не закончится срок, отведенный им для жизни на этой земле…
Боль была слишком короткой, чтобы Кортни успела ее испугаться. А за ней последовало наслаждение, которого она никогда еще не испытывала. Морис был невероятно, фантастически нежен, и она была счастлива, что все это произошло именно так. Неважно, что Морис не любит ее, неважно, что она – лишь временный маячок на его пути. Сейчас все это было неважным, лишним, недостойным внимания. Она любила его и была счастлива оттого, что в этот момент они вместе…
10
Этим утром Кортни Вулф изменила своей привычке просыпаться и тотчас же вскакивать с кровати. Она чувствовала себя другой, и, наверное, поэтому ей было страшно открыть глаза. А еще потому, что рядом могло не оказаться Мориса. Мориса, которому вчера она отдала всю себя, без остатка…
Впрочем, Кортни ни на секунду не пожалела о том, что произошло. Все было восхитительно, просто замечательно. Морис распахнул ей дверь в самую суть любви, и Кортни была счастлива этому открытию. Одно беспокоило ее – сможет ли Морис смотреть на нее прежними глазами. Глазами друга, а не мужчины, который провел с ней ночь… Всего-навсего провел ночь, вздохнула Кортни, а не любил, как она…
