Джудит Мейджер - ПОДНЯТЬСЯ ДО НЕБЕС
Она торопливо сорвала с себя рабочий фартук и отчаянно крикнула:
— Билли, это что-то с Роем!
— Давай в машину, а я морем зайду, на катере.
Видавший виды джип помчался на предельной скорости, но Гоблин все равно несся впереди, не переставая истерически гавкать и оглядываться через плечо.
Рой сел, снял с головы платок, глубоко вздохнул полной грудью. Да, шторм будет. Если повезет, то лодку просто выбросит на берег, а его так и не найдут. Хватит мелодрам, пора…
— ПРОСТИТЕ ПОЖАЛУЙСТА, НЕ БУДЕТЕ ЛИ ВЫ СТОЛЬ ЛЮБЕЗНЫ — ЕСЛИ ВАС, РАЗУМЕЕТСЯ, ЭТО НЕ СЛИШКОМ ЗАТРУДНИТ И Я НЕ СЛИШКОМ НАВЯЗЧИВА — НЕ СОБЛАГОВОЛИТЕ ЛИ ВЫ ПОЗВОЛИТЬ МНЕ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ ВАШИМ НОЖОМ, ЧТОБЫ Я СМОГЛА ИЗБАВИТЬСЯ… ОТ ЭТОГО ДУРАЦКОГО КРЮЧКА?
Рой окаменел. Он сидел, вцепившись руками в борта лодки, а колени наливались противной кисельной слабостью.
Готово. Все-таки сошел с ума.
Он очень медленно повернулся и посмотрел туда, откуда доносился голос.
За кормой, дергая из стороны в сторону леску, по плечи в воде плыла русалка.
Рой медленно потянул леску к себе. Русалка очаровательно улыбнулась и проворковала:
— Осторожнее, идиот, ты сорвешь с меня дурацкое вечернее платье…
Рой прикрыл глаза, потом открыл их и сказал охрипшим от пережитого кошмара голосом:
— Это ты идиотка, поняла? У меня мог быть сердечный приступ.
Русалка ухмыльнулась.
— У тебя нет названного органа, так что и приступа быть не может. Считай, что это мой призрак. Когда ты меня бросил…
— Я не бросал!
— Когда. Ты. Меня. Бросил — я умерла от горя и тоски. Нет-нет, лучше бросилась в море. Стала русалкой. Приплыла по твою душеньку.
— Джилли…
— А почему ты не предупреждаешь меня насчет акул?
— Да нет здесь никаких акул!
— Ерунда! В Атлантике всегда есть акулы.
— Джилли…
— Если ты заметил, я была супервежлива. Я произнесла все возможные волшебные слова.
Твоя очередь.
Рой вздохнул и с удивлением почувствовал, как из сердца исчезла заноза, саднившая целых два месяца. Почему-то стремительно улучшалось настроение, хотя колени все еще подрагивали. Рой Салливан наклонился прямо к русалке и промурлыкал своим самым сексуальным голосом:
— Рад служить, мэм. Все к вашим услугам…
… Рой наклонился, взял русалку за обе руки и сильно дернул.
Она оказалась совсем легкой, и потому Рой не удержался на ногах и повалился на дно, а незнакомка оказалась сверху, мокрая и холодная, как настоящая рыба. Впрочем, какая рыба…
У нее была шикарная грудь, полная и упругая. У нее были твердые маленькие соски. Впалый мускулистый живот. Соблазнительные бедра. Тугая попка…
И ноги у нее тоже были, разумеется. Странно, но, поняв это, Рой испытал нечто вроде разочарования. Значит, не русалка…
Никакого вечернего платья не было на этот раз и в помине. Была Джилли, прекрасная и горячая, нежная и требовательная…
Лодку мотало и качало, рябь на волнах становилась все сильнее, но даже если бы сейчас ударила молния, пошел бы дождь, град, снег — для двоих измученных слишком долгой разлукой любовников это не имело бы никакого значения.
Они задыхались, немилосердно раздирая локти и колени о шершавые борта моторки. Они целовались так жадно, словно от этого зависела их жизнь. Отдавались и брали одновременно, и не было победителя в этом смертельно прекрасном бою, не было жертвы, не было мужчины и женщины — только странное существо, у которого одно дыхание на двоих, одно сердце, общая кровь, общая жизнь…
А потом, когда действительность все же вернулась, когда они снова смогли дышать, смотреть и разговаривать, Джиллиан обхватила Роя за шею исцарапанными руками и сказала:
— Я больше никуда не уеду. Чтобы прогнать меня, тебе придется меня убить.
— Джилли моя… Моя! Моя совсем, вся, целиком! Какое прогнать… я чуть не умер без тебя, по-настоящему!
— А я не жила…
Он замолчал, серьезно и печально вглядываясь в это прекрасное лицо, дороже которого на свете не было и быть не могло. Провел пальцем по щеке. Легко поцеловал припухшие губы. Это было так странно и прекрасно — они чувствовали и даже называли чувства одинаково… Они были — одно.
Рябь несла лодку к берегу, небо стало чуть менее бирюзовым, но Рою и Джиллиан не было до этого никакого дела. На этот раз им предстояло повторить всю предыдущую программу в медленном темпе…
Марго мгновенно заметила и свежее кострище, и неестественную чистоту в доме, и отсутствие моторки у причала. Тревога скребла сердце молодой женщины, да еще Гоблин подливал масла в огонь. Он опять выл, теперь усевшись на край настила и тоскливо пялясь в море.
— Ну что ты расшумелся, чудовище мое бестолковое? Ушел Рой, да? Поплыл за рыбой, а тебя не взял? Он и раньше тебя оставлял, Гоблин. Да перестань ты выть, все хорошо, Рой рыбки привезет, и мы его заберем с собой, больше мы его не оставим, пусть он и не мечтает, скорее бы он уже наловил этой самой…
Марго замерла у двери в бунгало. Под самой крышей, на специально вбитых крюках лежали удочки Роя. Его сети. Бредень и сачок. Аккуратно свернутая в рулон сумка-холодильник для рыбы.
Все рыболовное снаряжение. Марго медленно взялась рукой за горло, чувствуя, как холодная волна паники поднимается снизу живота.
Она рванулась на звук мотора, но это был Билл. Марго с облегчением зарыдала, повалившись на грудь к мужу. Гоблин улегся, положив морду на лапы, и тоскливо смотрел на океан.
Билл чувствовал, что должен быть решительным и быстрым, но не мог понять, что конкретно нужно делать. Мысль о том, что с Роем… что Рой сам… была столь чудовищной и нелепой, что офицер береговой охраны медлил, не решаясь назвать произошедшее истинным именем.
— Марго… котенок, не надо, прошу тебя. Нам надо торопиться. Он не мог, не должен был далеко уйти. Я поплыву его искать, а ты передай по рации…
— Я с тобой! Я с ума там сойду одна.
Билл Хоскинс знал, когда нужно спорить, а когда соглашаться с Марго Салливан, в замужестве Хоскинс. Поэтому он кивнул и молча помог ей сойти в моторку.
Они кружили, постепенно расширяя радиус поисков, вглядывались в пляшущие волны до боли в глазах, искали и боялись посмотреть друг на друга…
Вдруг Марго закричала, и Билл немедленно развернул моторку в ту сторону, куда она показывала рукой. Через пять минут стало ясно, что перед ними пляшет и раскачивается на волнах лодка Роя Салливана, совершенно пустая.
Марго взвыла дурным голосом и опять пала на грудь мужа, но в этот момент из лодки восстал живой, бодрый и абсолютно голый Рой Салливан. При виде сомлевшей Марго он смущенно присел обратно и замахал Биллу рукой.
