Энн Вулф - Мисс хочет приключений?
На черном кожаном поясе Кэрри завибрировал мобильный телефон.
— Привет, Арчи! Почему так рано? — раздраженно спросил Кэрри. Очень своевременный звонок — ведь именно Арчи втянул его в эту историю. — Мог бы дождаться, пока я лягу спать.
— Не заводись, Кэрри… — Арчи определенно нервничал. В его интонации появились повизгивающие нотки, и Кэрри отлично знал, что они означают. — У нас серьезные проблемы.
— В чем дело?
— Облегчи мою душу, скажи, где копия кассеты?
— Со мной, я с ней не расстаюсь, как мы и договаривались. Да объясни ты, что случилось, Арчи!
— В твоем доме все перевернуто. Они тебя вычислили и нашли то, что им нужно.
— Вот черт! Я предполагал, что это случится позже! Не думал, что ребята окажутся такими шустрыми. Впрочем, это нам на руку. Материала теперь достаточно.
— Да уж, Кэрри, ты отлично поработал. Если не считать кое-какого прокола…
— Молчи, Арчи! — рявкнул Кэрри. — Не то мои руки дотянуться до твоей шеи через мобильник.
— Ладно, ладно… Ты — умница. Успокоил меня.
— Теперь ты меня успокой — начни операцию завтра.
— Боюсь, вряд ли получится, Кэрри. Она намечена на вторник.
— Я убью тебя, Арчи! Смерти моей хочешь! Когда именно?
— Днем.
— Арчи, я прошу тебя! — Голос Кэрри звучал умоляюще.
— Сделаю все, что в моих силах. Кстати, Кэрри, так, для подстраховки, не ночуй сегодня дома.
— Хорошо, поеду в мотель. Ну пока, Арчи. Завтра принесу кассету. И не забудь о моей просьбе.
— Договорились, приятель.
Кэрри закрепил мобильный на ремне. На душе немного полегчало — одной головной болью меньше. Только удастся ли ему избавиться от нее вообще? Мысль о холодном мотеле на окраине города не слишком согревала его душу, но так было гораздо безопаснее.
Сможет ли он заснуть, не вспоминая о теплом, атласном теле Сонды, о ее жгучих губах? Воспоминания нахлынули на него огненной волной, и ему захотелось спрятаться, укрыться от этого чувства, грозившего окончательно разрушить его помутившийся в последнее время рассудок. Вместо этого он поднял ворот рубашки и принюхался к запаху, исходившему от него. Сонда, сладкий волнующий аромат ее духов… Как бы он хотел забыть о ней хоть на минуту, на секунду, на мгновение…
9
Небо заволокло темными тучами. Накрапывал мелкий дождик. Он стучал по совсем недавно проклюнувшимся зеленым листьям, по серому асфальту, по выкрашенным в синий цвет скамейкам сквера. Сонда удивлялась тому, как замечательно погода отражает ее душевное состояние. Ей плохо — и плохо небу, орошающему землю своими скупыми слезинками.
Хотя Сонда и перебралась в гостевую комнату, в которой ничто не напоминало о Кэрри, она почти не спала. Ворочалась с боку на бок, мяла свежую, выглаженную до хруста простыню, терзала белоснежную подушку и плакала. Плакала от бессилия и одиночества, которое некому было скрасить. Глаза ее припухли, под ними залегли фиолетовые тени, которые не удалось спрятать даже тональным кремом. Дома ей нечем было дышать, поэтому встретиться с Эриком она решила в сквере, неподалеку от ее особняка.
Даже промозглая улица казалась ей приятнее четырех стен своей крепости. Собственно, она прекрасно понимала, что эти четыре стены находятся не в доме, а в ее сознании, и виной тому разыгравшееся не в меру воображение. Вчера ночью она представляла себе Кэрри в роли гангстера, наркодельца, содержателя притона. Мало кем он не побывал в ее воспаленном от боли рассудке. Насколько воображаемый Кэрри соответствовал реальности, судить она не могла.
Единственный человек, который мог бы рассуждать о случившемся объективно, это Хэтти, но она все еще находилась в своей затянувшейся командировке. Вестей от нее не было. Даже Дэвид ничего не знал о планах своей сестры. Отчаявшись, Сонда позвонила парочке знакомых девиц, и те согласились быть подружками невесты. Теперь она превосходно знала цену своему высокомерию, ибо его ценой было одиночество, которое после отъезда Хэтти и всех приключений с Кэрри она почувствовала особенно остро.
Сонда оглядела скамейки сквера — все они были пусты. И ничего удивительного — только ей могла прийти в голову мысль договориться здесь о встрече в такую погоду. Эрик еще не пришел. Вытащив из-под плаща цепочку с часами, она увидела, что пришла раньше на несколько минут. В пунктуальности Эрика можно было не сомневаться — он придет только тогда, когда стрелки циферблата покажут точное время встречи.
Достав из кармана голубой носовой платок, Сонда вытерла место на одной из скамеек и села на нее. Сидя, ей будет легче ждать. Ноги сегодня были подозрительно тяжелыми, наверное, сказалась бессонная ночь. Дождь и холод сегодня не смущали Сонду, поэтому она закрыла прозрачный зонтик и расстегнула на кремовом плаще несколько пуговиц.
Сквозь призрачную пелену дождя Сонда разглядела приближающийся мужской силуэт. Эрик! Ее сердце подскочило и тут же упало: как она скажет ему… как осмелится заговорить с ним после того, что было вчера вечером? Впрочем, лучшую обстановку для того, чтобы поговорить с женихом на такую щепетильную тему, сложно было придумать.
Эрик подошел к скамейке. В одной руке он держал черный зонт-трость, в другой — неизменный черный кейс. Мужчина в черном, усмехнулась про себя Сонда. Критически оглядев мокрую скамью, он, поморщившись, поставил на нее кейс, а потом поцеловал Сонду в щеку. Губы его были холодными и сухими, словно дождевые капли не захотели до них дотрагиваться. Сонда внутренне содрогнулась, до того бесчувственным и холодным показался ей этот поцелуй. А ведь еще совсем недавно она целовала его так же, не находя в этом ничего предосудительного.
— Милая, почему ты выбрала для встречи именно это место?
Его вопрос не явился для Сонды неожиданностью. Она, как бы извиняясь за свой выбор, посмотрела на Эрика печальными, сегодня абсолютно серыми глазами.
— Мне хотелось подышать. Дома ужасно душно.
— Но почему не кафе, не ресторан?
— Мне становится легче на свежем воздухе.
Эрик тщательно осмотрел скамейку и, не найдя сухого места, положил кейс на бок и уселся сверху. Сонда улыбнулась — элегантный блондин, оседлавший кейс в пустом сквере, выглядел нелепо, чем, кажется, был весьма недоволен.
— Мне звонила миссис Тальбот. Ворчала, что ты отлыниваешь от подготовки к свадьбе. Говорила, что мы все переложили на ее хрупкие плечи…
— Я признательна ей за все, но у меня нет ни сил, ни настроения вплотную заниматься этим.
— Да, выглядишь ты неважно, — согласился Эрик. — Не заболела? Смотри, замерзнешь, промокнешь и пойдешь завтра к алтарю, хлюпая носом…
