Мэрил Хэнкс - Верь в свою звезду
Поскольку Линда была слишком занята своими мыслями и находилась в напряжении, Кэл скоро загнал ее в защиту, и ей пришлось отбивать его мощные атаки. Несколько раз он объявил шах ее королю, и чем меньше фигур оставалось на доске, тем более близким казалось ее поражение, как вдруг Кэл — возможно, из-за излишней самоуверенности — оставил неприкрытым короля. Не веря собственной удаче, Линда быстро сделала ход ферзем и объявила:
— Шах и мат.
Изумленное выражение лица Кэла доказывало, что он не привык к тому, что у него выигрывают, однако поражение он принял с достоинством.
— Я с самого начала знал, что ты не только красива, но и умна. Так что ты скажешь? — Встретив недоуменный взгляд Линды, он пояснил: — Ты выиграла.
Линда напрочь забыла о выигрыше — все ее усилия были направлены на то, чтобы не проиграть.
— Мы ведь так и не решили, что ты хочешь в награду.
Линда покачала головой, но Кэл лукаво заметил:
— Могу же я для тебя что-нибудь сделать?
— Да, — порывисто сказала Линда. — Одну вещь ты можешь сделать.
— Назови.
— Это насчет пленки…
При упоминании о пленке улыбка сошла с губ Кэла.
— Я хочу, чтобы ты пообещал мне не использовать ее, что бы ни случилось.
Кэл почти незаметно содрогнулся от отвращения, однако Линда заметила его движение, а также и то, как на его лице непроизвольно дернулся мускул.
— Неужели ты и впрямь подумала, что я могу ею воспользоваться?
На самом деле Линда так не думала, но вслух сказала:
— А что еще я должна была подумать?
Кэл вздохнул и, виновато опустив глаза, произнес:
— Ради нас всех я должен был заставить тебя порвать с Ричи.
— Неужели нельзя было найти более пристойный способ?
— Поверь, мне и самому было неприятно идти на такие грязные меры. Никогда не забуду, какой ужас и отвращение были написаны на твоем лице.
— Я чувствовала себя ужасно униженной.
Кэл взял ее руку и поднес к губам.
— Прости меня. Если бы я мог стереть из твоей памяти…
— Тогда уничтожь пленку.
— Этого я сделать не могу, — без обиняков заявил Кэл. — Видишь ли, никакой пленки не существует. Это был блеф, причем импровизированный. Я просто вспомнил про магнитофон. Честно говоря, мне стало не по себе, когда ты, не задумываясь, решила, что я могу быть такой скотиной. Я едва удержался, чтобы не сказать тебе правду.
Сердце Линды наполнилось радостью, прогнавшей прочь остатки обиды. Она судорожно вздохнула.
— Спасибо, что сказал мне об этом сейчас.
Кэл взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Это что-то меняет?
— Да, — ответила Линда и, увидев, как полыхнул его взгляд, запоздало поняла, что он превратно понял ее ответ.
— Я устала, — продолжала она, отстраняясь. — Пойду-ка я, пожалуй, спать.
— Одна?
То, что он рассказал о пленке, пролило бальзам на душу Линды, но не изменило ее решения уехать. Напротив, теперь это нужно было сделать во что бы то ни стало, ибо, помимо того, что она влюбилась в Кэла, он начинал ей по-настоящему нравиться как человек. Для нее такой поворот событий может кончиться трагедией.
— Одна, — твердо заявила девушка.
— Что ж, пойдем, я тебя провожу. — Если Кэл и был разочарован, то не подал виду. — Я и сам не прочь лечь сегодня пораньше.
У двери он наклонил голову с явным намерением поцеловать Линду. Она ощутила его дыхание на своих губах, и это сразу ослабило ее решимость.
Нет, этого нельзя допустить!
Она резко отвернула голову, и губы Кэла скользнули по ее щеке. Стараясь говорить небрежно, она бросила:
— Не забудь, я выиграла партию.
— А как насчет утешительного поцелуя проигравшему? — не сдавался Кэл.
Ей и самой ужасно хотелось поцеловать его, но ведь стоит только начать — и она потеряет голову. И если бы только голову! Для Кэла это всего лишь развлечение, он с радостью возьмет все, что она может ему дать. А для нее это будет означать потерю всего. И прежде всего гордости и самоуважения. И все же, разве она может проститься с ним, хотя бы не поцеловав на прощание?
Кэл спокойно ждал, не сводя с нее глаз. Линда приподнялась на цыпочки и легко коснулась губами его губ. К ее удивлению, хотя его губы отозвались на ее прикосновение, Кэл не сделал попытки продолжить поцелуй. И не стал удерживать, когда она отстранилась.
— Спокойной ночи, — глухо произнесла Линда.
— Спокойной ночи, Линда. Приятных тебе снов.
Оказавшись в своей комнате, она опустилась на кровать, стараясь унять дрожь. Успокоившись, Линда поставила уже увядающую розу в вазу и переоделась в темно-лиловый костюм-двойку и туфли на резиновой подошве.
Все необходимое она решила сложить в свою объемистую сумку. Чемодан она паковать не будет. Таким образом, если Кэл случайно заглянет в ее комнату, то не сразу поймет, что она уехала.
Если ей удастся попасть на утренний рейс, то уже вечером она будет дома, в Нью-Йорке. Эта мысль почему-то была для Линды слабым утешением. Она со вздохом взглянула на часы. Почти половина одиннадцатого. Кэл сказал, что собирается лечь пораньше, но Линда решила не рисковать. Она выждала еще час и только потом тихонько открыла дверь.
На лестнице было темно. Ни звука, только размеренно тикали старинные часы. А что, если Кэл еще не лег? Ох, ладно, решила Линда, придется рискнуть. Еще немного ожидания — и мужество покинет ее. Подхватив сумку, она выключила свет и прокралась на лестницу.
Хан, сидевший в темноте у двери ее комнаты, приветствовал девушку как старого друга. Потрепав собаку по спине, Линда с тревогой подумала, как бы пес не создал ей хлопот. Может, запереть его в комнате? А что, если он начнет лаять? По крайней мере, пока Хан с ней, он хоть ведет себя тихо.
Самый короткий путь в кабинет лежал через галерею и парадную лестницу, но это означало, что придется пройти мимо комнаты Кэла. С другой стороны, путь через боковую лестницу был гораздо сложнее, и там она рисковала наткнуться на кого-нибудь из слуг. После короткого мучительного колебания Линда все же избрала первый вариант и в сопровождении Хана отправилась на галерею.
Лунный свет, струившийся из окон галереи, то там, то тут выхватывал лица с портретов, а рыцарские доспехи казались живыми людьми. Однако Линду это уже не пугало. Дом словно принял ее как родную, и его стража ничем ей не грозила.
С бешено бьющимся сердцем Линда прокралась мимо комнаты Кэла, стараясь ступать по самому центру галереи, чтобы ненароком не скрипнули туфли или когти Хана не царапнули по натертому паркету. И только добравшись до лестницы, поняла, что задерживает дыхание.
