Венди Дулиган - Арена любви
«Марселла, выходи за меня замуж».
Неужели это уже когда-то было? Давно или недавно? Или это все та же трагедия из шестнадцатого столетия, которая до сих пор не дает покоя двум совершенно разным людям?
— Не думаю, Нино…
Но он продолжал, не обращая внимания на ее слова:
— Вера, выходи за меня замуж. Да, если не считать материальной выгоды, я не представляю особой ценности в качестве мужа, и все же… Пожалуйста… Я буду беречь тебя. Я все сделаю, чтобы ты и Джулио были счастливы.
Ноги у Веры подкашивались, сердце едва не выскакивало из груди, но она изо всех сил старалась держать себя в руках. Он не говорит о любви. Почему он не говорит о любви? Неужели Микеле прав? Вера твердо знала, что, если она и Нино посмеют захотеть общего счастья, их ждет беда.
Глаза у него сверкали в ожидании ее приговора.
— Не могу поверить, что ты серьезно, — произнесла она наконец, отметая все мучившие ее возражения. — Мы так мало знаем друг друга, и живем в совершенно разных мирах…
Однажды преодолев свои колебания, Нино не собирался легко сдаваться.
— Слай тоже отсюда, — напомнил он Вере. — И все же ты вышла за него замуж. Насколько я понимаю, вы были счастливы. Неужели он и я… такие разные?
Как Нино ни старался избавиться от своих кошмаров и дурных настроений, в которых его обвинял Микеле, он отличался от Слая, как ночь отличается от дня и как тьма — от солнечного света. Слай был на удивление беззаботен в отношении всего, что не было связано с Верой, зато Нино очень серьезно относился к своим обязанностям главы дома Манчини. Он мучился, если совершал ошибки… и тяжелым грузом нес на своих плечах ответственность за семейный бизнес.
Но Вера видела его и другим. И к тому, другому, ее неодолимо влекло. Стоило ему уехать с виллы и оказаться вдали от ревнивого единокровного брата, как Нино преображался, становился веселым и неотразимо привлекательным.
В своих снах он видит себя с окровавленными руками, напомнила себе Вера. Об этом тоже нельзя забывать.
— Ты дашь мне ответ? — спросил он, касаясь губами ее губ. — Я очень тебя люблю.
Эти слова, которые она жаждала услышать, перевернули ей сердце. Верить или не верить? На самом ли деле Нино такой, каким она хотела его видеть, — сильный и надежный, но в то же время умеющий смеяться и любить? Или он прагматик и сейчас лишь обольщает ее красивыми словами? Корыстный бизнесмен с неуправляемым характером, каким его представил ей Микеле?
Его близость мешала ей думать.
— А как насчет моего бизнеса? — спросила Вера. — Если мы поженимся, мне не придется жить в Америке.
— Ну и практичность! В такой момент! — улыбнулся Нино, прижимаясь лбом к ее лбу. — Разве нельзя вести дело сразу в двух странах, cara? Другим это удается. Все, что тебе нужно для вдохновения и реализации твоих замыслов, есть и тут. Ты сама видела. А ведь мы не были еще ни в Комо, ни в Милане. Ты будешь работать тут, а твои партнеры — в Америке. Ты ведь собиралась переехать в Нью-Йорк? А в случае нужды никто не помешает тебе летать туда столько, сколько потребуется.
Вера поняла, что он всерьез обдумал все, касающееся ее профессиональных занятий. В целом он прав. Если она постарается, то сможет наладить работу в новых условиях. В конце концов, почему бы их с Габриелл фирме не стать международной?
И Вера вспомнила слова Слая. Жизнь пробует нас на излом, говорил он, а мы все равно должны быть счастливыми.
Отбросив страхи и подозрения, которые Микеле все-таки посеял в ее душе, Вера словно шагнула в пропасть. Она согласится остаться в Италии и бывать в Америке лишь наездами. Ведь именно этого она жаждала всем сердцем. Она любит Нино. Все это время, что она в Италии, разлука с ним кажется ей беспросветной зимней стужей, какая бывает только на озере Мичиган.
Вера вздохнула, делая последний шаг навстречу неведомому. Чему быть, того не миновать. Но все же надо принять меры предосторожности.
— Да, Нино, — капитулируя, печально прошептала она. — Я тоже тебя люблю. И я выйду за тебя замуж, если ты действительно этого хочешь.
10
На другое утро за завтраком они объявили о своей помолвке. Отчаянно счастливая и в то же время напуганная массой оставшихся без ответа вопросов, Вера дрожала как натянутая струна, когда Нино, держа ее за руку, посвящал Виолу и Марию в их планы. Какие бы ни были причины, заставившие его сделать ей предложение, желал он Веру не меньше, чем она его. Накануне вечером, когда он сжал ее в объятиях и поцеловал в губы, она получила реальное доказательство его страстного влечения к ней. И мгновенно откликнулась на него. Всем своим женским естеством она жаждала соединиться с ним до конца.
То же самое она почувствовала позже, когда он поцеловал ее, желая ей спокойной ночи. Если бы не Джулио, который спал в соседней комнате, и не Мария, все еще не выключившая у себя свет, он наверняка напросился бы к ней. И она не отказала бы ему. Слава Богу, мы скоро поженимся, а то так можно сойти с ума, подумала Вера. Вот и теперь, стоя рядом с Нино, она представляла, как будет лежать с ним в постели…
Наклонившись над второй чашкой кофе, Микеле, который всегда довольствовался лишь одной чашкой, не сводил с них глаз, и Вере оставалось лишь надеяться, что он не умеет читать чужие мысли.
— Бабушка, если у тебя нет возражений, — сказал Нино, — то мы назначим свадьбу на послезавтра и пригласим только самых близких родственников. Все-таки у нас траур.
Обычно по черным глазам Марии трудно было что-нибудь прочитать, но сейчас они явно загорелись радостью. Однако она сохраняла патрицианское спокойствие, ничем больше не выдав своих чувств.
— Не могу отрицать, что мне приятно слышать о вашем решении связать себя узами брака, — проговорила она не без некоторой резкости. — Однако я не понимаю вашей поспешности. Разве по церковному обычаю не положено выждать какое-то время?
— Отец Бернардо согласился на послабление. Я уже говорил с ним об этом. Знаю, знаю. Обычно на свадебной церемонии присутствует твой брат, кардинал Сфорца, но он, увы, в Брюсселе. А мы не можем ждать.
— Все просто замечательно. По-моему, вам незачем ждать ни одного лишнего дня, — вмешалась, вставая из-за стола и обнимая обоих, Виола. — Благословляю тебя, сын мой. А я уж было потеряла надежду видеть тебя женатым. Ну а ты, Вера, теперь будешь дважды моей дочерью. Лучше не придумаешь!
Наконец-то Мария раздвинула губы в довольной усмешке.
— А ты что скажешь, Микеле? — с явной иронией обратилась она к своему другому внуку. — Ты не хочешь поздравить своего брата?
— Конечно, бабушка. — Микеле покорно, однако неловко, не в силах скрыть свои чувства, поднялся из-за стола. — Желаю вам обоим всего наилучшего, — проговорил он с натужной улыбкой, скривившей его губы.
