Вирджиния Лавендер - Клятва верности
Вот она спит, свернувшись калачиком, так крепко, что не слышит ни стука дождевых капель, барабанящих в стекло, не ощущает жуткого сквозняка, проникающего через приоткрытую балконную дверь. На полу у окна натекла уже целая лужа, занавеску трепало ветром, то и дело вынося на улицу.
Странно, что Сэм не заметил ее раньше. Легкая светлая ткань полоскалась на фоне окружающей дом темноты, как выброшенный неведомой армией белый флаг, символ безнадежной капитуляции.
Замирая от тоскливого предчувствия, молодой человек медленно протянул руку и включил свет, присматриваясь к неподвижно лежащей женщине. Он не мог различить ее дыхания.
У ног его внезапно раздался негромкий стук. Бассет что-то вытащил из-под кровати и, помахивая хвостом, положил к ногам своего приятеля. Сэм машинально посмотрел вниз, потом нагнулся и поднял находку. Это оказалась пустая баночка из-под снотворного.
12
Через некоторое время, когда весь этот кошмар закончился, Сэм много раз думал о том, что было бы, если бы его не позвала собака. Если бы он не нашел уже к тому времени телефона-автомата, если бы не сидел так преданно у дома Рози, невзирая на дождь…
На самом деле, висевшую на волоске жизнь молодой женщины спас ее престарелый, коротколапый и трусливый пес, совершивший от ужаса и тоски первый и единственный в своей жизни отважный поступок – вышел из теплой комнаты на холод и дождь.
Если бы сэр Родерик не позвал Сэма, Рози так и осталась бы лежать на кровати, спокойная и безмолвная, постепенно утрачивая дыхание и саму жизнь вместе с ядовитым током снотворного по жилам, погружаясь все глубже в сон, из которого нет возврата.
Так или иначе, журналист успел прибежать вовремя. Недовольный врач, вскоре приехавший на «скорой помощи», пробормотал:
– Жить будет. Не беспокойтесь. Надо же столько таблеток проглотить, уму непостижимо…
Вместе со своей помощницей он начал готовить все для промывания, продолжая что-то мрачно бурчать себе под нос. Впрочем, Сэм, несмотря на жуткое беспокойство, снедающее его, легко мог его понять. Помотавшись в свое время по зонам разных военных конфликтов, он вдосталь насмотрелся и на смерть, и на страдания невинных людей, и на то, как многие погибали от отсутствия самых элементарных медикаментов. И желание обречь себя на смерть по собственной воле не укладывалось в его голове.
– Никогда не смогу этого понять, – продолжал бормотать врач, гремя какими-то устрашающими медицинскими приспособлениями. – Инсульт, инфаркт, перелом позвоночника, и тут, пожалуйста… молодая идиотка решила расстаться с жизнью.
Боюсь, она просто нечаянно превысила дозировку, была очень расстроена, – поспешно вступился Сэм, сообразивший, что Рози теперь грозят серьезные неприятности. – У нее в последнее время были поводы для расстройства… Пожилой ирландец внимательно посмотрел на бледного журналиста.
– Вы ее супруг?
– Нет, нет еще… но мы собираемся пожениться.
– Так женитесь поскорее, молодой человек, и вбейте этой юной леди в голову, что жизнь прекрасна и удивительна, даже если сломался каблук или не удалась прическа! Когда она придет в себя, конечно! – рявкнул врач и пошел распорядиться насчет носилок.
Сэм с облегчением вздохнул. Вряд ли пожилой эскулап стал бы так ворчать, если бы не был уверен в благополучном исходе происшествия. Похоже, что он успел вовремя.
Так и не очнувшуюся Рози увезли в стационар. Ее жениха, порывавшегося ехать на той же машине, не взяли, но утешили, сказав, что завтра пострадавшую можно будет навестить. По крайней мере, модель в свое время позаботилась о неплохой медицинской страховке, так что хороший уход был ей гарантирован.
Сэм закрыл окно и балконную дверь, завернул в полотенце дрожащего бассета, бесцельно походил по пустой квартире и только потом осознал, как же замерз и вымок. Стянув с себя противно липнущую к телу мокрую одежду, он завернулся в зеленое покрывало с кровати и решил сегодня заночевать здесь.
Во-первых, следовало прибрать следы пребывания врачей. Во-вторых, не бросать же несчастного пса, который теперь чихал и фыркал, высунув черный нос из махровой ткани, закрывающей его с головой. В-третьих, похоже, что и Рози, и ее дом нуждались в постоянном присмотре. Мало ли что она выкинет в следующий раз?
– Остаюсь сторожить лавку, сэр Родерик. На тебя, парень, по части уборки надежды мало, – сказал Сэм бассету, с облегчением усаживаясь на раскрытую кровать. – Хотя сегодня, пожалуй, ты помог спасти самое дорогое, что у меня когда-либо в жизни было.
Сэм простудился и жутко кашлял, к тому же ему пришлось побегать, устраиваясь на другую работу. В Нью-Йорк он по понятным причинам возвращаться пока не собирался, только отослал в редакцию «Фэшн мэгэзин» свою последнюю статью.
Эрика и Питер объявили о том, что ожидают ребенка, а бракосочетание, напротив, откладывают, потому что «решили получше узнать друг друга». Впрочем, судя по тому, как активно молодая парочка вила совместное гнездышко, процесс узнавания зашел уже довольно далеко…
К счастью, Рози в итоге не слишком пострадала от своего необдуманного поступка, и уже через неделю ее выписали из больницы.
Сэм волнуясь поджидал невесту, терзая в руках букетик ее любимых маргариток. Случившееся потрясло его до глубины души.
Только теперь он окончательно осознал, как ранима и легко уязвима его возлюбленная. Все ее видимое ехидство и жизнерадостность – лишь маска, под которой скрываются боль и неуверенность.
«Зачем розам шипы?» – вспомнилась ему фраза из любимой сказки. О, его прекрасная роза окружила себя настоящими терновыми зарослями, безжалостно пронзая неосторожных, что пытаются приблизиться, одурманенные душистым ароматом цветка, и при этом нанося непоправимые раны собственным нежным лепесткам.
Как найти способ освободить ее нежное измученное сердце? Как защитить от многочисленных невзгод, которые, как ни старайся их избегнуть, поджидают на тернистой дороге жизни?
В этом может помочь только любовь. Вот та древняя магия, которая заставит колючие заросли исчезнуть и позволит благоухающему цветку расти, не опасаясь холодных ветров человеческой злобы и секущего града неудач и непременных утрат.
Рози, бледная и слабая после недельного пребывания в больнице, неуверенным шагом спустилась по лестнице. Вид у нее был изможденный.
Поскольку Сэм не имел возможности навещать подругу во время лечения – едва придя в сознание, Рози наотрез отказалась принимать посетителей, осознав, что совершила не самый умный поступок в жизни, – то пришлось ему ограничиться периодическими звонками и недолгими разговорами с неохотно отвечавшей больной. Теперь, после недельной разлуки, он пристально вглядывался в ставшее таким родным лицо, все пытаясь понять, что же заставило Рози, жизнелюбивую и энергичную, решиться на такой страшный шаг.
