Хеди Уилфер - Каприз Фортуны
Кто такая эта Каролин Гранд? И какое она имеет отношение к тому, что Джералд отверг ее чувство?
Мануэлла подумала, подумала, потом схватила сумочку и выбежала на улицу. На ее счастье, ближайшая библиотека еще работала.
Через полчаса она уже листала подшивки «Нью-Йорк таймс» начала пятидесятых годов и вскоре уже нашла то, что искала. Ее больше всего потряс не прочитанный отчет о событиях двадцатилетней давности, а фотография юного Джералда, стоящего рядом с отцом и заглядывающего ему в глаза.
Какое, наверное, ужасное время пережила семья Каннингем. И как отвратительно повела себя Каролин Гранд! Но понимает ли Джералд, насколько жестокое оскорбление нанес ей, сравнив с отвратительной, лживой хищницей?
Мануэлла разрывалась между гневом, раздражением и любовью и не знала, то ли лететь к нему в Барселону, то ли в противоположную сторону, как можно дальше от него.
11
Горячее августовское солнце заливало землю жаром и светом, но даже его не хватало, чтобы растопить ледяное отчаяние, заполнившее душу Мануэллы. Она вышла из такси и остановилась перед тем самым отелем, где жила в свой прошлый визит в Барселону. Остановиться здесь у нее не хватило духу, и она предпочла тот, в который сбежала после рокового объяснения с Джералдом.
Но почему он решил выбрать именно его для их встречи? Чтобы посмеяться над ней, напомнить, что она уже почти держала в руках драгоценный дар его любви, но потеряла?..
Мануэлла горестно вздохнула и взглянула на часы — до назначенного времени оставалось еще минут тридцать. Ни то ни се, даже толком не отдохнуть, хотя она и чувствовала себя утомленной. Ночью в самолете Мануэлла никак не могла заснуть, а когда наконец задремала, то увидела Джералда. Она залилась краской при одном воспоминании о сне…
И что же ей теперь делать? Дожидаться в холле, когда появятся Виктория и Джералд, не хотелось. Лучше прогуляться по саду. Надо только избегать тропинки, где он впервые поцеловал ее…
Джералд вышел на балкон и вздрогнул, заметив одинокую фигурку в белых джинсах и светло-серой блузке, медленно бредущую по дорожке, выложенной керамической плиткой. Той самой дорожке… Сердце его забилось сильнее, немедленно признав Мануэллу, но он попытался заставить себя успокоиться и не реагировать. Безуспешно! Тело отказывалось считаться с доводами разума и громко заявляло о своих желаниях.
А Мануэлла тем временем повернулась и пошла в противоположном направлении.
Больше он уже не мог сдерживаться, выскочил из номера, буквально скатился с лестницы и кинулся в сад, громко выкрикивая дорогое имя.
Она услышала его голос и замерла. Потом с трудом собрала остатки сил и медленно-медленно повернулась.
Джералд стоял перед ней и смотрел мрачно и сосредоточенно. У Мануэллы упало сердце — значит, все ее тайные мечты и надежды были напрасны… Она напомнила себе, что это не личное, а деловое свидание, и если ей вздумалось принять его за нечто большее, то никто в этом не виноват, кроме нее самой. Нечего было надеяться!
Они направились в сторону основного гостиничного здания, и Мануэлла внимательно следила за тем, чтобы не соприкоснуться с Джералдом ни на мгновение.
— Виктория уже приехала? — деланно-безразличным тоном спросила она и нахмурилась, заметив спешащего к ним клерка.
— Сеньорита Стреджент? Будьте любезны пройти в холл, вас приглашают к телефону.
Мануэлла извинилась, опередила Джералда и вскоре уже услышала голос троюродной сестры:
— Мануэлла, я подумала и решила, что лучше вам с Джералдом утрясти ваши разногласия без меня. Он знает, что это не я мешаю завершению сделки. Ты в курсе, насколько мне важно, чтобы контракт был подписан в самое ближайшее время. И в качестве твоей единственной родственницы прошу тебя…
— Вик, я уже встретилась с Джералдом, — прервала ее Мануэлла. — Мы оба ждем тебя. Где ты? Когда приедешь?..
Но в трубке уже раздались короткие гудки. Она обернулась и увидела подошедшего Джералда.
— Это была Виктория, — сообщила Мануэлла. — Она…
— Я догадался, что она сказала, — отрезал он и направился к лестнице.
Там он остановился, оглянулся на Мануэллу и отступил в сторону, пропуская ее вперед. Она с опаской начала подниматься на второй этаж, где располагался номер Джералда.
— Виктория просит, чтобы я согласилась продать тебе свою долю акций, — сообщила она Джералду. — Насколько я понимаю, ты выплатил ей некоторую сумму в качестве аванса, и это дает тебе законное право требовать или завершения сделки, или возврата денег.
— И поэтому ты решила защитить свою ненаглядную родственницу от незавидной судьбы тягаться со мной в суде.
— Я решила продать тебе мою долю «Дома». Это все, что я имею предложить.
Она на секунду остановилась, повернулась и взглянула на Джералда. Он находился на три ступени ниже ее, и их глаза оказались на одном уровне.
Мануэлла заметила, что его взгляд устремлен на ее губы, и инстинктивно облизнула их, не в силах справиться с волнением. Губы словно помнили его поцелуи и молили о новой порции чуда…
Пользуясь тем, что все внимание Джералда приковано к ее рту, она любовалась его лицом, блестящими, чуть волнистыми волосами, его губами…
Да, эту битву я явно проиграла, поняла Мануэлла, когда услышала собственный бессильный полустон-полувсхлип, и потянулась к нему.
— Мануэлла!
Что это — предупреждение не приближаться или предостережение, что он не может больше…
— Мануэлла…
— Джералд… — прошептала она в ответ и с изумлением обнаружила, что уже находится в его крепких объятиях, в плотном кольце его сильных рук. Стоит ей только чуть повернуть голову, вот так…
Все ее тело загорелось огнем, и она ответила жгучим поцелуем на прикосновение пылающих губ. Кое-как умудрилась освободить руки, обхватила его за шею и прижалась к нему что есть сил.
Бесстыдно-откровенное свидетельство его возбуждения напомнило ей о прошлой ночи, о том, что привиделось ей во сне… Но это-то не сон! Это восхитительная, упоительная, сногсшибательная явь!
Перед внутренним взором мелькнула обольстительная картина: большая полутемная комната с кроватью посередине, а на ней Джералд — обнаженный, возбужденный, желающий ее!
Джералд, тот самый Джералд, который отверг ее, который сравнил ее с женщиной…
— Нет! — Она яростно оттолкнула его. — Я здесь не за этим, — твердо сказала Мануэлла и быстро повернула голову в сторону, чтобы не смотреть в горящие серые глаза и не выдать ему своей уязвимости. В конце концов, у нее есть гордость! Она не собирается предоставить ему возможность отвергнуть ее во второй раз! — Как я уже говорила, я готова, исключительно ради Виктории, продать мою долю бизнеса. Так что теперь, когда ты получил все, к чему стремился, не будет ли…
