Мэхелия Айзекс - Остров ее любви
— Мне кажется, Сидни просто старалась держаться подальше, — вставил Шеппард, поскольку она промолчала.
— Почему же? — Айви нахмурился.
— По-видимому, не хотела мешать тебе и твоей матери, — ответил врач. — Вы меня извините, мне нужно поговорить со священником.
Айви кивнул, но было очевидно, что его мысли где-то далеко. Как он воспримет известие о завещании деда? — чуть не со слезами подумала Сидни. Правда, пока это были только слова, но она не сомневалась: доктор Шеппард не стал бы говорить ей того, в чем не был бы совершенно уверен.
— Ты по мне скучала? — ласково спросил Айви, и от прозвучавшей в его голосе нежности у нее защемило сердце, но Сидни решила, что не имеет права на эту нежность. Пока над ее головой висит этот дамоклов меч.
— Как тебе… понравилась служба? — спросила она и увидела, что огонь в его глазах сразу потух.
— По-моему, все прошло прекрасно. — Он принял ее тон, и теперь его голос звучал гораздо холоднее. — Ты, должно быть, устала?
— Признаться, да, — Сидни кивнула и огляделась вокруг. — А где Салли Лу?
— В чем дело, Сидни? — резко спросил Айви. — Какая тебе разница, где находится Салли Лу? — Глаза его сверкнули. — Насколько я помню, прошлой ночью ты не очень вспоминала о ней!
Сидни вся так и вспыхнула.
— Просто я подумала…
— Что? Что ты подумала?
— Видишь ли… ты весь день был с ней.
— Я был со многими людьми! — сердито огрызнулся он. — А так как ты не желала, чтобы мы были вместе, то вряд ли можешь винить Салли в том, что она заменила тебя.
— Я не могла быть с тобой! — протестующе воскликнула Сидни.
— Потому что боялась моей матери? — Айви пожал плечами. — Что ж, могу понять. Наверное, действительно было не время ворошить этот муравейник. Но похороны позади, Сидни. И ты больше не можешь возражать против того, чтобы я сообщил матери, что забираю тебя с собой в город прямо сейчас.
— Нет!..
Она не могла позволить Айви сделать это. Во всяком случае, до тех пор, пока он не узнает о поступке деда. Каково ей придется, если после этого Айви отвернется от нее? Об этом не хотелось даже и думать.
— Сидни…
Теперь в голосе его звучала мука, но Сидни ничего не могла поделать.
— Дай мне еще немного времени! — взмолилась она, все еще надеясь на то, что он будет к ней снисходителен. — Я… сейчас я просто не могу оставить твою мать и должна быть рядом.
Айви закрыл глаза, как будто ее вид оскорблял его чувства. Но когда он вновь открыл их, там не было гнева — как, впрочем, и каких-либо других эмоций. Лицо его было абсолютно бесстрастно.
— Я думал, что ты другая, Сидни, — сказал он, и хотя голос его звучал напряженно, в нем не слышалось осуждения. — Но ошибся. Тебе не нужны никакие привязанности. Кем я для тебя являюсь? Средством излечения от болезни? А может быть, я льщу себе и просто-напросто послужил тебе партнером на одну ночь?
14
Допив остатки пива, Айви поставил бутылку рядом с другими на кофейный столик матери. К его отвращению, там стояло уже не меньше полудесятка, а он был далеко не столь пьян, как хотелось бы.
Не надо было принимать приглашения матери на этот ужин! Со времени смерти деда прошел месяц, и весь этот месяц ему удавалось избегать встреч с ней. Конечно, он знал, что рано или поздно все равно придется иметь дело с матерью, но сейчас ему лучше было бы побыть одному. Его раны еще не зажили, и Айви понимал, что потребуется еще немало времени, пока он вновь сможет спокойно общаться с ней.
Надо выпить еще пива — или чего-нибудь покрепче. В любую минуту мать может войти в комнату и будет ждать от него прежнего отношения к себе, но это было выше его сил. По крайней мере, без чего-нибудь горячительного.
Понимая, что впадает в пьяную раздражительность, Айви поднялся и вышел на террасу, но музыка и смех, доносящиеся из ресторана, только усилили его тоску. Боже, когда же наступит облегчение? Когда он наконец окончательно поймет, что Сидни не вернется?
Каким же я оказался идиотом! — с горечью подумал Айви. Тогда, месяц назад, он решил, что после похорон, после того как мать примирится со смертью деда, ему останется лишь высказать Сидни свои чувства — и все будет хорошо. Должна же она понять, что его гнев был вызван просто горем! И ревностью — честно признался себе Айви. Ревностью к тому, что чувства матери оказались для нее важнее, чем его.
Но вышло совсем по-другому, и винить в этом надо было только мать. Как только Джоханна узнала, что ее отец оставил Сидни десять процентов акций отеля, с ней случилась истерика. А к тому времени, как она немного успокоилась, Сидни уже собирала чемоданы.
Главное, что все это было бурей в стакане воды! Норман оставил дочери и внуку по сорок пять процентов акций, так зачем нужен был весь этот шум? Сидни даже не имеет возможности на что-нибудь влиять. Но мать не интересовали ничьи чувства, кроме своих собственных: ее совершенно не беспокоило то, что Сидни оскорбилась. Айви был уверен в том, что она просто хотела выжить Сидни из отеля, — и ей это удалось. Да и кто бы захотел остаться при таких обстоятельствах?
Впрочем, он сначала даже не поверил, когда оказалось, что Сидни уехала, не повидавшись с ним. В тот вечер Айви покинул отель с твердым намерением встретиться с ней на следующий день. Но помешала работа, и, когда он приехал в «Паркер-Рич», был уже вечер, а Сидни уехала в аэропорт к дневному рейсу.
Но и тогда еще Айви не сомневался в том, что она свяжется с ним, и даже предупредил Деллу: когда позвонит мисс Дивер, его надо немедленно соединить с ней. Даже на случай, если он будет в это время в суде, секретарша получила приказ любым способом известить его о звонке.
Но Сидни не позвонила, а когда три недели спустя он проглотил свою гордость и позвонил ей сам, то у Сидни никто не ответил. Позвонить ей в офис Айви не мог: у него даже не было ни малейшего понятия, как называется их с Грегом фирма. Конечно, мать должна была это знать, но он не желал говорить с ней о Сидни.
Теперь прошло уже четыре недели, и это сводило его с ума. Именно потому он поддался на уговоры матери и приехал сюда с твердым намерением спросить, не знает ли она, как связаться с Сидни. А если это приведет к ссоре — что ж, так тому и быть. После того как мать поломала ему жизнь, это не имело никакого значения.
— Айви?
Услышав донесшийся из гостиной встревоженный голос матери, Айви понял, что та беспокоится, не ушел ли он.
— Я здесь. — Он подошел к двери в комнату. — Решил подышать свежим воздухом.
— Неудивительно. Тебе сейчас это просто необходимо, — последовал резкий ответ, но поняв, что ступила на шаткую почву, Джоханна прикусила язык. — Извини, что задержалась. На сегодня у нас заказано девяносто пять столиков, а две печи барахлят.
