Диана Рейдо - Утром все будет иначе
Он не сдал, не бросил ее на суд общественности. Не побоялся взять часть вины на себя.
Да, именно такого Дилана она знала и любила с детства.
— Я предлагаю дать Паоле возможность реабилитироваться, — предложил он.
— Каким образом? — спросил Джейсон.
— Например, Паола может принять активное участие в завтрашней презентации. Пусть докажет, что она способна не только саботировать задания, но и с блеском выполнять их.
— Что она может там делать? Встречать гостей? Разносить напитки? Демонстрировать слайды?
— Она может вести церемонию.
— Что?!
— Она не справится.
— Она не готова. А подготовка займет много времени, мы просто не успеем…
Дилан оборвал всех присутствующих короткой спокойной фразой:
— Она справится. В конце концов, связи с общественностью — это же ее любимое… Да, Паола?
Паола, не смея поднять на него глаза, только молча кивнула.
Дилан хлопнул в ладоши.
— Свистать всех наверх! Заказываем гигантскую пиццу. Нет, две гигантские пиццы. Затем варим кофе и приступаем к работе. Все неотложные дела отставить, у нас есть еще более неотложное. Наша презентация должна пройти без сучка без задоринки! Тащите все подготовленные материалы. И неподготовленные тоже, на всякий случай… Тут мы и узнаем, кто еще в «Уордхолле» способен саботировать задания.
Поздно вечером Паола зашла в кабинет к Дилану.
Дилан просматривал какие-то бумаги с пометками красным маркером на полях.
Паола робко присела на краешек дивана:
— Прости меня, пожалуйста.
Дилан сдержанно ответил:
— Не будем больше это обсуждать. Что сделано, то сделано. Я и сам хорош: притащил тебя сюда, бросил на произвол судьбы, то есть управляющего и его зама. Мог бы принять большее участие в твоем карьерном росте.
— Ах да какой там рост… — Паола махнула рукой в расстроенных чувствах.
Она посидела еще немного, потом поняла, что Дилан больше ничего не собирается добавлять к сказанному.
— Ладно… — она поднялась с дивана, — пойду, уже поздно. Завтра рано подниматься, готовиться к презентации…
Дилан поднял голову от бумаг и сказал:
— Не спеши. Я отвезу тебя. Небось, опять нет денег на такси.
— Действительно нет, — грустно призналась Паола.
— Утром я тоже заеду за тобой. А то вдруг тебе в голову придет удрать на какие-нибудь Гавайи и там отсидеться.
— Скажешь тоже…
— После этого мой авторитет в компании окончательно упадет.
— Я не хотела… — снова начала Паола.
Однако Дилан отмахнулся. Быстро просматривая оставшиеся бумаги, он сказал:
— Не вздумай надевать на дегустацию что-либо, кроме того вечернего синего платья от Лорена. Оно тебе очень идет.
— Спасибо за комплимент.
— Это не комплимент, Паола.
17
Паола бродила среди гостей в противоречивых чувствах.
Дилан не ошибся насчет нее. Утром ее била нервная дрожь, днем колотило от страха. Но перед презентацией Паола успокоилась, собралась и прекрасно провела всю церемонию.
Получилось, по скромному мнению самой Паолы, даже лучше, чем у Саманты в «Морской звезде». Все-таки непосредственность и обаяние Паолы сыграли свою роль.
Официальная часть давно закончилась, и гости пробовали уже не только ямайский ром, но и испанские вина из недавно пришедшей партии, а также многочисленные канапе и легкие десерты.
— Сначала они напробуются всего, — предсказывал Дилан, — а потом захотят приобретать у нас не только ром. И не только ямайский. Из любого мероприятия подобного рода нужно извлекать максимум пользы. Поэтому, крошка, держись поближе к сцене, а я пойду налаживать контакты. Вечер еще не закончен. Как его хозяин, я должен быть в гуще людей, на публике.
Паола подошла к одному из столиков и стала лениво отщипывать виноградинки с большой грозди. Перед презентацией она умудрилась незаметно от Дилана принять для смелости рюмку того самого рома. Может, это и не оказало сильного влияния на ее речь и поведение в течение всей церемонии, зато теперь в голове слегка шумело, а пальцы дрожали.
Надо чего-нибудь поесть, решила Паола и повернулась. Но тут угодила в объятия Бекки.
Подруга выглядела прекрасно в своем алом шелковом платье на тонких бретельках. Томас рядом с ней казался гордым тем счастьем, которое выпало на его долю.
— Радость моя, ты была великолепна. Мы в тебе не сомневались.
Вчера, пока Дилан отвозил Паолу домой, она, пользуясь моментом, попросила у него разрешения пригласить на вечер Бекки, чтобы та могла насладиться ее триумфом. Ну, или в случае неудачного выступления провалом. Как бы то ни было, Паола хотела, чтобы подруга была свидетельницей столь серьезного шага в карьере Паолы.
Паола улыбнулась и обняла Бекки в ответ. Томас подмигнул ей.
— Все-таки давай выпьем еще по рюмке, — сказал он Бекки. — Видишь ли, я толком не распробовал этот дивный букет…
— Хорошо, что мы взяли такси, — вздохнула Бекки. — Когда интеллектуал начинает пить… то есть, конечно, дегустировать… окружающим не кажется мало. Милая, мы еще прогуляемся, не скучай. Скоро придем.
Паола отщипнула еще несколько виноградин, размышляя, к какому из столиков с закуской ей прогуляться. Определенно, рома ей больше не хотелось. А вот поесть не мешало бы.
Но ее не хотели оставлять в покое. Сначала перед ней оказался бокал с игристым шампанским на длинной ножке, а затем Паола увидела смуглое лицо Эрнеста.
— А ты что тут делаешь? — не поздоровавшись, выпалила Паола.
— Уорд пригласил меня на презентацию в качестве ответного жеста любезности. Мы ведь приглашали его в «Морскую звезду». Благодаря этому он провернул неплохую сделку. Видимо, умеет быть благодарным.
— Что ж, понятно…
— Паола, я хотел поговорить с тобой.
— Говори, — милостиво разрешила она, делая глоток. Шампанское оказалось вкусным и как-то сразу ударило в голову.
— Я должен попросить у тебя прощения. — С его молодого уверенного лица властно смотрели темные глаза.
— За что? — Паола сделала еще один глоток.
— Я собирался сделать тебе предложение.
Она поперхнулась. Пока судорожно откашливалась, Эрнест принялся объяснять:
— Понимаешь, мне казалось, что ты именно такая, какой и должна быть жена. Красивая, умная, непосредственная. Море обаяния. С такой не стыдно показаться в обществе. Но ты никогда не хотела делать карьеру, не хотела работать, ты стремилась иметь семью. Если честно, меня ни на минуту не обмануло твое показное желание быть не такой, как ты есть. Изображать женщину, увлеченную офисным делом, связями с общественностью.
