Джейн Уайтфезер - Дикая вишня
– Я понимаю, – сказала она, моргая, чтобы удержать слезы. Она не будет плакать, не будет умолять его, чтобы он включил и ее в свою жизнь.
Адам засунул руки в карманы, голос его стал хриплым и отчужденным.
– Так что ты собираешься делать?
– Вернусь в Калифорнию. Мой отец и один прекрасно справляется. Мне нет смысла вертеться вокруг него.
Сара тяжело вздохнула, стараясь заглушить боль в том месте, где когда-то было сердце.
Он встретил взгляд Сары, и она заметила, что его глаза все еще казались пустыми. «Он выиграет эту битву, – напомнила себе Сара. – Его новая семья поможет ему».
Ее лицо обдувал легкий бриз, разносящий запахи лета по всей жаркой Оклахоме. Сара чуяла аромат свежескошенного сена, взмыленных лошадей, цветов, похожих на тот цветок, что лежал в ее руке, – крошечный желтый цветок от мужчины, которого она всегда будет любить.
– Сара?
– Да?
– Я рад, что ты понимаешь, почему мы не можем быть вместе, почему ты должна родить детей от кого-то другого.
Сердце Сары упало.
Внезапно все обрело смысл. Каждая крошечная отдельная деталь. Он отпускал ее из-за Джонни. Адам все еще думал, что кровь, которая течет в его жилах, запятнана. Встреча с Синди не избавила его от самого большого страха.
Сара села на ступеньку лестницы, а Адам стоял у перил, и глаза его были темными и пустыми.
– Это из-за Джонни, не так ли? Он – причина того, что ты не хочешь жениться на мне и иметь от меня детей?
– Он – мой отец, Сара. Я унаследовал его черты. Рост, телосложение. Я не просто сын Синди. Он тоже внутри меня.
– Неправда! Ты совсем не похож на него. И, по правде говоря, ты ничего о нем не знаешь. Может, ему самому причинили боль или оскорбление. Может, он сорвался на Синди из-за собственной неуверенности, собственной обиды.
Лицо Адама напряглось.
– Как ты можешь оправдывать его поступок?
– Я не-оправдываю. Ради бога, нет. Предполагается, что он гонял на машине и потерял управление, но кто может наверняка сказать, что у него было на уме в тот момент? Может, он ненавидел себя. Может, в душе он хотел умереть.
Адам продолжал возражать:
– А может, он просто был самовлюбленным ублюдком.
– Вполне вероятно, – согласилась Сара. – Но для меня это неважно. Я не сужу тебя по его поступкам. Ты тот же человек, каким был до того, как мы все узнали об этой истории. Тот же добрый, достойный человек. Твоя кровь чиста, Адам. Чиста и прекрасна. – Сара встала и подошла к нему. – И я хочу детей от тебя. Я хочу, чтобы они были частью меня, частью нас.
– Ты понимаешь, что говоришь? – Голос Адама звучал грубовато из-за обуревавших его чувств.
– Да, понимаю. И должна была сказать тебе это раньше, но я хотела все уладить между тобой и твоей матерью. Когда она приняла тебя, я решила, что все будет в порядке, что ты перестанешь винить себя за то, что сделал Джонни.
Адам рухнул на ступеньку рядом с ней.
– Как я могу забыть? Как стереть эти ужасные образы из своей головы?
– Я не знаю. Но тебе следует прекратить наказывать себя. – Сара посмотрела на увядающий цветок, который лежал на ее коленях. «Он такой хрупкий, – подумала она. – Как и человеческий дух». – Если бы женщина, которая дорога тебе, была изнасилована и родила ребенка, ты бы возненавидел его? Думал бы, что он грязный? Что он не заслуживает любви?
– Конечно, нет.
Сара придвинулась ближе, коснулась его плеча.
– Но разве ты не понимаешь? Ты именно это и делаешь. Двадцать девять лет назад ты был этим ребенком.
Ошеломленный, Адам молчал, разглядывая свою забинтованную руку. Может ли это быть так запутанно и все же так просто? Он уничтожает себя, потому что старается уничтожить Джонни? Убить человека, который и так уже мертв?
Адам поднял взгляд на Сару и почувствовал, что слезы обжигают ему глаза.
– Я старался исправить зло ненавистью. Отмахнулся от того хорошего, что вложили в меня родители.
– Это хорошее все еще на месте, Адам. – Сара положила руку ему на сердце. – Вот здесь.
Адам накрыл ладонь Сары своей забинтованной ладонью, и, пока солнце ярко светило в небесах и на деревьях трепетали листья, они позволили этому пульсирующему ритму природы проникнуть в их сердца.
Сара прильнула к нему, легко коснулась своими губами его губ.
– У тебя все будет в порядке. Ты исцелишься от своих горестей.
Он ответил на ее поцелуй, полный нежности и красоты. Она была его душой, его сердцем, всем хорошим, что было внутри него. Адам закрыл глаза и открыл их секунду спустя.
– Я люблю тебя, милая Сара.
– Я тоже тебя люблю. И хочу прожить свою жизнь с тобой.
Сердце Адама согрелось.
– Я тоже.
Сара протянула ему руку.
– Пойдем внутрь. Будь со мной.
Он посмотрел на нее снизу вверх, запечатлевая этот момент в своей памяти. Он знал, что предлагает ему Сара, что просит сделать. Она хотела ребенка, хотела скрепить их союз новой жизнью.
И он хотел того же. Стиснув ее пальцы в своей ладони, Адам позволил Саре вести его. Как здорово, как правильно, когда ты нужен. Когда ты любим.
Он улыбнулся, когда Сара закрыла дверь спальни. «Любовь дала тебе силу, внутреннюю стойкость», – подумал он.
Трепетная и женственная в каждом прикосновении, Сара принялась раздевать его, обнажая грудь, расстегивая джинсы.
Они ласкали и обнимали друг друга, пробуждая чувственность. И когда оба оказались совершенно обнажены, Адам прильнул к ее рту своими губами и застыл в долгом, медленном поцелуе. То был поцелуй друзей, возлюбленных, мечтаний и сердечных обещаний. В объятиях друг друга они были дома, окруженные безопасностью и любовью. Именно там было их место.
И перед тем, как слиться с ней воедино, Адам помедлил, ожидая подтверждения их обета.
– Скажи это, Сара. Скажи, что выйдешь за меня замуж.
– Я выйду за тебя. – И она приняла его в себя, желая почувствовать его тепло, его волнующее проникновение. – Выйду за тебя, Адам.
ЭПИЛОГ
Сара стояла на кухне вместе с энергичной и живой сестрой Адама, готовясь к важной вечеринке. Она запекала цыпленка, пока Рэйчел наносила завершающие штрихи на поднос с острой овощной закуской. Кухонная стойка гнулась под тяжестью еды: здесь было все – и сыр, и печенье, и пышный торт, украшенный сахарными розами.
Сара глубоко вдохнула приятный аромат, исходивший от окна в сад. На подоконнике выстроились в ряд цветочные горшки, и декоративные растения добавляли свой аромат к запахам кухни.
Оклахома снова стала ей домом, и Сара не представляла жизни где-либо еще. Адам открыл в Талеквах клинику, заведение, где царило домашнее тепло и торжествовала комплексная медицина. Сара тоже стала частью предприятия, добавив в прайс-лист клиники услуги по уходу за кожей. Все, что они делали с Адамом, они делали вместе.
