Сюзанна Форстер - Юная жена
Чейс весь напрягся. Джек, конечно, подонок, но все же вряд ли решится на хладнокровное убийство.
– Но ты же ведь не хочешь повесить на себя мокрое дело, Джек. В этом нет никакой выгоды.
– Это как посмотреть. Видишь ли, я не собираюсь снова садиться в тюрягу. Меня уже тошнит от этого. Как говорится, сыт по горло.
Пока Джек перечислял все обиды, нанесенные ему Чейсом, тот вдруг совершенно четко осознал одну вещь. Напряжение сжатых кулаков и громкий стук сердца словно разбудили его. Он удивился, почему это понимание такой простой истины пришло к нему так поздно. Он не хотел умирать! Ни в это туманное утро, ни в какое другое. И это не было страхом. Он смотрел в глаза смерти не единожды, но никогда не испытывал такой поразительной жажды жить. Сейчас, когда Чейс ощущал пистолет под рубашкой, у него не было времени анализировать причины. Он скорее чувствовал, чем осознавал, что у него есть для чего жить. Почти безумное в данной ситуации предвкушение настоящего, большого человеческого счастья вскружило Чейсу голову. И следом пришло объяснение его внутреннему оживлению: Энни! Он застонал. Энни? Да, это она была смыслом его жизни. Женщина, которая неожиданно для него стала его судьбой. Она превратила его жизнь в ад, но она же и помогла ему испытать счастье почти неземного рая. В этот решающий момент мысли Чейса были о ней, об Энни. Разные, они как бы боролись между собой, наслаиваясь одна на другую. Возможно, Энни Вэлс следовало, как бутылку плохого ликера, откупорить и выбросить. Но сейчас Чейс не мог допустить даже в мыслях, что никогда уже не увидит ее. Лучше сразу умереть...
Дулом ружья вор толкнул Чейса в плечо:
– Бодин, ты меня слышишь?
«Помоги мне, господи!» – молился Чейс.
А в ответ на вопрос произнес дерзко:
– Я не слышал ни слова, Джек. Я думал о женщине.
– О женщине? В такой момент? Дьявол, твою башку нужно срочно продырявить.
Холодный металлический ствол уперся в затылок Чейса. Вот-вот прогремит выстрел. Вдруг Чейс со всей силы ударил каблуком, попав точно в колено Джека. И выстрел прогремел, но уже когда Джек-Неудачник, потеряв равновесие и скрючившись от боли, падал на спину. Чейс нагнулся и поднял хлыст. Он довольно быстро связал противника по рукам и ногам. Тот лежал, как бревно.
– Кажется, твоя полоса везения кончилась. – Чейс поднял ружье Джека и приставил к его груди. – Я должен бы помочиться на тебя, Джек, и разрядить ружье в твое поганое сердце. Но я сейчас в очень хорошем настроении. Так что можешь называть меня глупцом, – Чейс лукаво улыбнулся, – но перед тобой счастливый человек с будущим. И только по этой благословенной причине ты сейчас жив.
Чейс соскочил с лошади, отстегнул хлыст от седла и побежал к хижине.
– Энни! Где ты? – кричал он на ходу.
Ее исчезновение там, у шахты, привело его в панику. Энни, должно быть, вернулась домой, думал он. А вдруг заблудилась в горах?
Джем вился под ногами и возбужденно лаял. Это было признаком того, что Энни должна быть здесь, ведь собака оставалась с ней. Но Энни нигде не было – ни на улице, ни в доме. И никаких других признаков, кроме Джема, что она появлялась здесь.
– Пойдем, мой мальчик, – позвал Чейс пса, направляясь из дома на улицу. Но Джем отказывался следовать за хозяином. Виляя хвостом, он тыкался мордой в дверь спальни.
«О Господи, только не это, – бормотал Чейс – Никто же не попадается в одну и ту же ловушку дважды».
На кухне он взял керосиновую лампу и устремился в темный туннель. До него вдруг донесся голос Энни, повторяемый эхом. Но слов невозможно было разобрать. Казалось, она говорит сама с собой. Это нисколько не утешило его. А вдруг она разбила голову и сошла с ума?
– Энни! – Он вбежал в пещеру, лампа дрожала в руке, когда он склонился над ямой. – С тобой все в порядке?
Свет упал на ее удивленное лицо.
– Чейс? – Она взглянула на него со дна ямы. – Когда ты пришел? Мы с Джонни только...
– Ты в порядке? – Он засомневался, услышав ее ответ. – Джонни? Кто?..
– В точку, приятель.
– Старовк? – Чейс опустил лампу, желая получше разглядеть лицо мужчины. Хотя он и узнал приятный голос, лампа едва не выпала из рук, когда Чейс явственно различил проступающие из мрака черты друга, которого не видел пять лет. – Старовк? Что ты здесь делаешь? Что ты делаешь там, внизу? С ней?
– Он попался в ловушку, – объяснила Энни. – Это долгая история. Я пыталась помочь выбраться и тоже упала.
– Что за женщина, Чейс! – воскликнул Джонни. – Она просто прелесть! Почему ты скрывал ее от нас?
Широкая улыбка старого друга на мгновение повергла Чейса в неподдельный испуг. Он был бы гораздо больше рад видеть Джонни, если бы не знал его репутации покорителя женских сердец. Экзотическая внешность и загадочный имидж Старовка, наполовину индейца, творили чудеса с женщинами и даже с членами Верховного Суда. После того, как в серьезном земельном споре судьи вынесли приговор в его пользу, он стал самым популярным и дорогим адвокатом по гражданским искам. Представительницы прекрасного пола получили еще один повод бросаться к его ногам.
– Минуту, – сказал Чейс грубовато, – я возьму лестницу.
– Не торопись, – крикнул в ответ Джонни. – Мы с Энни только что обнаружили, что у нас много общего.
– Что ты хочешь сказать? – подозрительно бросил Чейс.
– Ничего такого, по поводу чего стоило бы так волноваться. Она, оказывается, любит острую пищу, и я тоже. Вот и все.
– Ты уверен, что это все?
– Ну да. А, вот еще, пожалуй, вестерны. Мы оба их обожаем. Так ведь, Энни? И...
– Что «и»?
– Чейс, – вмешалась Энни, – ты нас вытащишь, наконец, из этой ямы?
– Нет, пока не получу ответ. Так что же – «и»?
– А ты уверен, что хочешь знать, Бодин?
– Давай, давай, Старовк, открой ваш секрет.
– О'кей, ковбой, но помни, что сам попросил. Энни мне здесь рассказала, что ей нравятся мужчины индейского происхождения. Говорит, что выросла в тропическом лесу, где аборигены быстры и ловки, как пантеры. – На красивом лице Джонни появилась хитроватая улыбка, – У этой леди превосходный вкус, Чейс. Если ты не собираешься жениться на ней, я хотел бы... Ты когда-нибудь обращал внимание на ее глаза? Очаровательные! Я не знал, что бывают глаза такой голубизны.
– Я заметил. – Чейс размахивал лампой, но все равно никак не мог поймать взгляд Энни. Он хотел увидеть ее реакцию на неприкрытое нахальство пройдохи Старовка.
А Энни лучезарно улыбалась, разрумянившись, как невеста. Проклятие, эта женщина сияла, она светилась, как рождественская елка.
– Ты забыл, Джонни, что я уже женат на ней?
Старовк улыбнулся еще шире:
– А ты забыл, Бодин, что я адвокат? Я сумею аннулировать ваш... фиктивный брак.
