Больше, чем друзья (СИ) - Эклер Натали

«Сделать вид» не получится. Мы оба горим. Потушить этот огонь нереально, остается только полностью сгореть.

Шепчу, что согласна, что остаюсь. Костя выдыхает, порывисто сжимает меня. Я наклоняюсь, и наши губы соединяются. Надавив ладонью на мой затылок, он сплетает наши языки, и все вокруг становится неважным.

Мир в один момент гаснет и исчезает. Остаемся только мы и наш непреодолимый голод друг к другу.

Поцелуй глубокий, дыхание частое, движения жадные…

У Кости звонит телефон. Он сбрасывает вызов, не глядя. Мы уже не остановимся, ни за что!

Но телефон звонит снова.

[1] Лиза и Макс — главные герои дилогии «Особенные»

Глава 28

Ночью на вилле одной жутковато. То и дело чудятся посторонние звуки и непонятное движение, хотя взяться им неоткуда — окна наглухо закрыты, двери заперты на все замки.

Перед отъездом Костя строго-настрого велел мне никому не открывать, особенно полиции.

У него серьезные проблемы. Тест на наркотические вещества оказался положительным, и это сильно усложнило дело. Адвокат заверял, что определенная сумма поможет избежать ареста, но оказался аферистом — деньги взял и ничего не сделал.

О том, что ордер уже есть, каким-то образом узнал Радунков. Это он звонил, когда мы были в беседке. На заднем фоне истерично визжала Лина, и я, решив, что это личные разборки, ушла в дом.

После этого звонка Костя так спешил, что не стал ждать такси. Умчал на одном из хозяйских скутеров, ничего мне толком не объяснив. Сказал только, что нужно срочно встретиться с влиятельным человеком, и пообещал вернуться через час, максимум — через два.

Прошло уже больше пяти, а его все нет. И не звонит. Я места себе не нахожу. Раз за разом выглядываю в окно, мысленно прокручивая все ужасы, которые могли с ним случиться. Вдруг его уже арестовали? Или он снова попал в аварию? А может, помирился с Линой и остался с ней?..

Один вариант хуже другого.

Позвонить ему я не могу — в моем новом телефоне нет его номера. Куда ехать — не понимаю. В отель к Радункову? Сразу в полицию? Или лучше пождать?

Костя всегда был для меня оплотом уверенности, но сейчас он сам в беде. А я не знаю, как ему помочь! Позвонить Максу? Но как я объясню, что делаю на Бали с его другом?

В панике мечусь от дивана к окну и обратно. Я одна в огромном пустом доме и соверешенно потеряна.

Ближе к рассвету усталость берет свое. Я поднимаюсь в свою комнату и прямо в платье ложусь на кровать. Веки тяжелеют, я закрываю глаза и вдруг вижу наш последний поцелуй. Вспышками, фрагментами, но четко и реально. Глаза, губы, руки Кости… На мне до сих пор его запах, кожа хранит его тепло, губы помнят его вкус.

Следом так же вспышкой возникает мысль: «А что, если он не вернется? Что, если это конец?» Охваченная ужасом, я всем телом взрагиваю.

Господи… За этот отпуск у меня развился невроз.

Обнимаю себя, уговариваю, что все будет хорошо.

Костя умный и везунчик по жизни, он все порешает и скоро приедет. Мы проведем с ним эти три дня, а дальше… Дальше будет видно. Пусть не прямо, но он сказал, что влюбился. Я тоже влюблена. Мы должны попробовать. Назло обстоятельствам, вопреки расстояниям. У нас получится.

С такими оптимистичными мыслями я проваливаюсь в сон.

Просыпаюсь из глубокой фазы и не сразу понимаю, где нахожусь и что происходит. За окном светит солнце, а из кухни доносится звук работающей кофемашины. Уверенная, что это Костя, радостная и сонная, мчусь по лестнице ему навстречу. Но вместо него в гостиной меня встречает Андрей.

— Доброе утро. А что у вас тут происходит? — спрашивает недоумено. — Костян с вечера трубку не берет.

Из кухни выходит Оля с чашкой капучино, здоровается и задает похожие вопросы. Улыбка сползает с моего лица, и я эмоционально рассказываю все, что знаю и предполагаю.

Андрей при мне еще раз набирает номер Баринова, но он вне зоны. С Киром и Линой связи тоже нет. Мы решаем не терять времени и выдвигаемся на поиски.

Происходящее дальше напоминает приключенческое кино про детективов-дилетантов.

Андрей внимательно следит за дорогой и задумчиво молчит. Оля проверяет мессенджеры, выясняя, когда Костя последний раз был в сети. Я нервно кусаю губы и не могу сидеть спокойно — ерзаю, залядываю вперед. На спидометре предельно допустимые значения, а мне кажется, что мы ползем. И такое чувство, что опаздываем.

В ближайшем полицейском участке нам не удается узнать ровным счетом ничего. Копы направляют нас в особый отдел, который занимается поиском пропавших без вести людей, но предупреждают, что заявление у нас примут не раньше, чем через сорок восемь часов после исчезновения.

Следующей точкой становится отель. Сюда надо было ехать сразу, но Андрей настоял завернуть в полицию. Сидя в очереди, мы потеряли целый час. За это время ночная смена гостиничного персонала сменилась, а заступившая на пост администратор не знает ничего, кроме того, что Радунков и Каролина выселились из своих номеров около полуночи.

Пока Оля с Андреем уговаривает ее спросить у коллег, вызывали ли они такси и если да, то на какой адрес, я ловлю у лифтов горничную и узнаю, что вечером в отель наведывалась полиция. С ее слов, в номерах каких-то русских проводили обыски и якобы нашли наркотики.

После этой информации даже всегда собранная йогиня Оля начинает заметно нервничать и суетиться. На острове с наркотиками строго, за хранение нескольких граммов травки грозит тюремный срок. Похоже, ребята серьезно попали, особенно Костя — на нем еще и авария.

Андрей предлагает снова ехать в полицию и добиваться правды, но это бессмысленно. Поскольку мы не родственники, нам ничего не скажут.

Оля находит контакт посольства, звонит и объясняет ситуацию. Когда называет фамилии, ей советуют не обсуждать это по телефону и предлагают приехать. И я понимаю, что дело совсем плохо.

Возвращаясь к машине, чувствую, что тревога грозит выйти из-под контроля. Отпуск, который должен был быть сказкой, превратился в хаос.

Садясь в раскаленный минивэн, дрожащими руками достаю телефон и наизусть набираю номер брата. Мне все равно, как это будет выглядеть — я готова умолять, падать на колени, только бы он использовал свои ресурсы, чтобы помочь Косте.

Нажать на вызов я не успеваю.

— Костян! Ну слава богу! Где ты? — кричит Андрей в трубку, включая зажигание и настраивая кондиционер.

Я вжимаюсь в горячую кожаную спинку и тихонечко молюсь.

«Господи, пусть все будет хорошо. Пожалуйста, пусть с ним все будет хорошо».

Телефон коннектится с бортовым компьютером, подключается громкая связь, и я слышу обожаемый голос.

— Мы в Дубае, Андрюх! Втроем. Нас типа эвакуировали, сделали дипкоридор. Кирюха поднял на уши пол-Москвы, по верхам добазарились. Я не мог сообщить раньше, телефоном пользоваться запретили, — сбивчиво рассказывает Костя.

— Черт! Мы чуть не поседели из-за вас! По тюрьмам и моргам искать собирались, — посмеивается Андрей.

— Не-не, все нормально. Живы-здоровы! И главное — свободны, — выдыхает Костя. — С трудом, но отпетляли. На этот конченый остров больше ни ногой!

На фоне слышится заливистый смех Лины. Она сладко щебечет что-то про скидочные ценники в аэропортовской ювелирке, как обычно называя Костю кисом.

Я по-прежнему не дышу, но теперь от шока. Они улетели вместе, и она снова ведет себя как его девушка. А как же я?

Висок простреливает спазм, к горлу подступает тошнота. Я чувствую себя обманутой и брошенной.

Честно говоря, я чувствую себя полной идиоткой!

— Костик, привет! Я тоже здесь, — включается в разговор Оля. — Ты там на пересадке или задержишься? Я так понимаю, мне придется собрать твои вещи?

— Ольчик, мы тут на пару дней, решили потусить и пошопиться — снять стресс, — пищит довольная Лина, забрав у Баринова телефон. — Костик улетел в одних трусах, придется ему новые купить. Но старые тоже собери, будь другом, — заливается смехом.