Энн Хэмпсон - Пикирующий орел
Второй случай произошел на деревенской свадьбе.
Сначала шли приготовления: невеста находилась со своими подружками, которые помогали ей надеть пышный наряд: жениха в последний раз брили как холостяка. Все его лучшие друзья — а их были дюжины — собрались вместе, шутили и смеялись. Много условностей — да, но все делалось искренне, с открытым сердцем. Обряд приготовления брачной постели тоже проходил весело и непринужденно. Мужчины танцевали с матрасом, поднятым вверх; девушки украшали ее, завязывая ленты на каждом углу; на ней попрыгал маленький мальчик — чтобы семья была плодовитой; на нее бросали деньги, чтобы супругам не пришлось страдать от бедности.
После церемонии бракосочетания было еще больше смеха и веселья. Жених и невеста шли по улице из церкви, а все жители деревни следовали за ними.
— Тебе понравилось? — спросила Тесса, когда они возвращались на машине домой.
— По-моему, было весело.
— Да, мне понравилось.
Больше он ничего не сказал и на следующий день вновь погрузился в размышления, стремясь к уединению. Все утро и вторую половину дня Пол сидел в саду, одетый в шорты и сандалии, такой загорелый, что казался нечувствительным к жарким и безжалостным солнечным лучам. Он выглядел здоровым! Казалось невероятным, что такой физически сильный человек может быть столь беспомощным. Тесса незаметно наблюдала за мужем, сидя на веранде и будучи постоянно настороже из-за змей. Хотя ей и сказали, что в этих местах они встречаются редко, но теперь она всегда старалась держаться поблизости.
Пол еще спал, когда Тесса, выйдя из душа, прошла мимо его двери и вышла в сад, вдохнув прохладный утренний воздух, благоухающий ароматом роз, сбрызнутых росой. Это был настоящий райский уголок. Как счастливы они могли быть здесь, если бы между ними существовало хоть какое-то согласие!
Все следующие дни Пол оставался в своей комнате с закрытыми ставнями, лежа на кровати и выходя только во время еды и по вечерам, когда спадала жара и все становилось тусклым и прохладным.
— У тебя очень болит голова? — Она вошла к нему, рискуя нарваться на резкий ответ, однако ее не только угнетало его отношение к ней, но и мучила совесть.
— Убирайся! — прорычал он. — И закрой дверь!
Она закрыла дверь, выключив свет, подошла к кровати и стояла, глядя на него; в ней происходила ужасная борьба. Может быть. Джо не прав, думала она, стараясь успокоить свою совесть, и в действительности нет никакой возможности, чтобы зрение Пола восстановилось? А если это так, будет крайне жестоко позволить тому врачу осмотреть Пола, возродить его надежду, чтобы разбить ее снова. Нет, она действует правильно и не позволит своей совести так себя мучить.
— Пол… Позволь мне остаться с тобой, — взмолилась она, робко садясь на край постели. — Ты не спишь, и я могу поговорить с тобой.
— Я не желаю, чтобы ты говорила со мной, — только не ты!
Тесса вздрогнула, в ее глазах появилось удивление. Что он хочет этим сказать?
— Я не могу видеть тебя в таком состоянии, — прошептала она. — Я хочу быть с тобой. Пожалуйста, не прогоняй меня. Я только тихонько посижу рядом.
Он молча повернулся на спину. И когда заговорил, в его голосе не было раздражения.
— Зачем тебе это?
— Я только хочу… хочу быть рядом с тобой… — Если бы она могла ему помочь! Она робко прикоснулась к его лбу. Ее рука была мягкой и прохладной, и, как ни странно. Пол не оттолкнул ее, а, казалось, немного успокоился.
— Ты только хочешь быть рядом со мной. — Он глубоко задумался. Было ли это игрой света, пробивавшегося сквозь ставни, или складки вокруг его рта смягчились на самом деле?
Тесса сидела тихо-тихо, молча наблюдая за ним и помня о том, что он стал ненавидеть ее еще сильнее. По-видимому, это породило в нем внутренний конфликт, и она вспомнила, что Джо говорил ей об этом.
Пол лежал, страдая от сильной боли, и вдруг Тесса заметила, что все его тело содрогнулось, как будто расслабилась каждая мышца и ушло всеобъемлющее напряжение, освобождая его навсегда. Он поднял руку и удивленно положил ее на руку Тессы. Когда Пол заговорил, его голос был полон нежности:
— И ты будешь сидеть здесь, в темноте, только бы быть рядом со мной?
— Мне лучше здесь, чем где-нибудь еще, — вымолвила она. — Я только хочу быть вместе с тобой.
Он погладил ее руку.
— И ты никогда не жалуешься? — Легкая улыбка тронула его губы, и теперь было ясно видно, что линия рта заметно смягчилась. — Как бы я ни обращался с тобой, ты никогда не проронишь и слова упрека!
Тесса остолбенела. Это настроение было для нее совсем неизвестно.
— Какое право я имею жаловаться? Я же приехала к тебе по свой доброй воле.
— Надеясь, что я буду тебя любить? — Маленький комок в горле мешал ему говорить.
— Надеясь, ты будешь меня любить…
Он убрал свою руку с ее руки, но она продолжала чувствовать тепло.
— Скажи, пожалуйста, почему ты была уверена, что я буду тебя любить?
— Ты сказал… когда мы расставались… что ты п… примешь меня обратно — я и подумать не могла, что ты захочешь отомстить.
— А если бы думала? — Лучи солнца, просочившиеся сквозь створки ставней, упали ему на лицо. Тесса была уверена, что он сейчас прикроет глаза, но этот свет его, по-видимому, совсем не беспокоил. Она чувствовала также, что голова у него болит намного меньше, поскольку болезненное напряжение исчезло с лица. — Ты бы приехала ко мне?
Она задумалась, потом покачала головой.
— Не знаю. Пол… Да, думаю, что приехала, потому что все равно бы надеялась, как и сейчас надеюсь, что наступит день, когда ты простишь меня за… — Рука мужа легла на ее лицо, и пальцы прижались к губам. Как странно! Как будто он не хотел, чтобы она произнесла то, что собиралась.
До сих пор он злорадствовал над ее унижением и раскаянием, откровенно упиваясь тем, как ее убивает сознание собственной вины. Его пальцы дотронулись до ее губ, исследовали каждую черточку лица; спустились на шею и к плечам; ласково коснулись лба, проведя линию от волос к вискам. Его губы шевелились, и тяжелый вздох нарушил мрак, заполнивший комнату. В этот момент Пол находился в состоянии, близком к трансу, и Тесса с ужасом ожидала того, чем все это закончится, чтобы наконец свободно вздохнуть.
— Я чувствую себя намного лучше — голова перестала болеть, — сказал Пол, опустив руки. Он сел, и Тесса отодвинулась на край постели, чтобы он мог встать, если захочет. — Ты знаешь, дорогая, я бы сейчас куда-нибудь поехал…
— Правда? — Ее голос звучал мягко и радостно. — Мы можем поехать покататься.
— Да, с удовольствием.
— Как хорошо, ведь ты так долго никуда не выходил. — Она замолчала, и на мгновение ее лицо затуманилось. — А ты уверен, что в состоянии это сделать?
