Терри Грант - Букет фиалок
— И доброй! — радостно добавила Кэй. Пока гости знакомились с Рэйфом, она тихо шепнула Энн: — Твое предсказание сбылось, и я даже не знаю, как тебя благодарить. Моя жизнь теперь стала совсем другой!
— Будь счастливой. Это самая лучшая благодарность для меня, — тоже шепотом ответила Энн и уже громко продолжила: — Правда, есть еще кое-что, от чего я бы не отказалась. Это ночная прогулка по Будапешту. Я и не думала, что ваш город такой красивый. Он произвел впечатление даже на Рейфа, а это, поверьте мне, нелегко. Правда, планировка все же немного подкачала. Мы уже давно были бы здесь, если бы не колесили два часа по одному и тому же месту… Хорошо, что нашим скакунам это нипочем. Твой «харлей», кстати, тоже в полном порядке, я видела его во дворе, — благодушно подмигнула она Кэй.
— Могу поспорить, что она не расстается с ним ни днем ни ночью, — присоединилась к их разговору Моника.
— Тут и спорить не о чем, посмотри только на ее свадебный наряд, — рассмеялась Энн, — в таком может выходить замуж только заядлая мотоциклистка. Которая иногда торгует цветочками, — еще громче рассмеявшись, добавила она и обняла Кэй за плечи. — А вот ты, судя по всему, предпочитаешь машины, — предположила Энн, окинув мимолетным взглядом вечернее платье Моники. — И не какие-нибудь, а большие и комфортные. Ты, наверное, та самая подруга из турагентства, о которой мне Кэй по телефону все уши прожужжала?
Моника утвердительно кивнула:
— Она самая.
— А где же новоиспеченный муженек? — полюбопытствовала Энн, рассматривая собравшихся в гостиной мужчин. — Хотя нет, ничего не говори, я и сама догадалась по его прикиду. Сразу чувствуется влияние жены… Он что, тоже не прочь полихачить?
— Еще как не прочь, — улыбнулась Кэй.
— Придется подарить вам второй «харлей», — рассмеялась Энн. — Чтобы не было повода для склок.
— Найдется другой, — проворчала Моника.
Но Энн не обратила на ее реплику внимания.
— Хорошая у тебя квартира, — похвалила Энн, оглядывая гостиную. — А это что? Неужели рисуешь цветочки, когда сидишь в магазине?
— Тише! — шикнула Моника. — А то еще Ласло услышит…
— И что? — удивилась Энн.
— Как это что? Ты разве не в курсе? Это же нарисовал тот, другой…
— А-а-а, претендент номер два, — с улыбкой протянула Энн, многозначительно взглянув на Кэй. — Теперь понятно. — Она подошла ближе к картине и, внимательно рассмотрев ее, вдруг сказала: — Знаете, а мне это что-то напоминает…
— Правда? — недоуменно откликнулась Моника. — И что же?
Энн искоса бросила шутливый взгляд в сторону Кэй.
— Что я должна вдохновить тебя на новый подвиг, — озорно рассмеявшись, сказала она. — На этот раз на подвиг высокого искусства.
Кэй изумленно вскинула брови.
— Это ты о чем?
— О том, что было бы неплохо утереть нос этому очкарику-аферисту. Ты ведь точно не первая и, безусловно, не последняя жертва его обольщения. Вот и отмсти ему за всех сразу. Но в первую очередь, конечно, за себя. Он будет сражен наповал, можешь мне поверить.
— Я уже верю! — оживилась Моника. — Хотя ты еще не сказала, как ей это сделать. Каким способом…
— Подожди-ка, — остановила ее Кэй. — Пусть Энн сначала расскажет, откуда она знает Фабьена.
— Так его зовут Фабьен? — равнодушно уточнила Энн и небрежно махнула рукой. — Так себе имя. Не впечатляющее. Как раз для очкарика.
— Я не поняла, ты знакома с ним или нет? — продолжила допытываться Кэй.
Энн недоуменно пожала плечами.
— Конечно нет, что за вопрос?
— Тогда откуда же ты знаешь, что он очкарик?
Энн немного замялась, а потом ткнула себя острым ногтем в грудь.
— Ясно. Интуиция… — с облегчением выдохнула Кэй.
— Именно, — взяв с подноса бокал шампанского, подтвердила Энн. — И именно она мне подсказывает, что ты должна обскакать этого горе-художника, нарисовав что-нибудь выдающееся. Что-нибудь такое, чтобы о тебе заговорили не только любители живописи, но и владельцы разных выставочных залов и галерей. Чтобы они мечтали заполучить твои шедевры. Ты понимаешь меня?
Кэй улыбнулась, отрицательно покачивая головой.
— Не понимаю. И понимать не желаю. Потому что все это пустая и никому не нужная затея. Давайте лучше поговорим о чем-нибудь другом. Я с вами обеими так давно не виделась!
Она обняла своих подруг, но Энн обиженно отстранилась.
— Я мчалась сюда как сумасшедшая, бросила все, только для того, чтобы поздравить тебя… Нет, даже не так… Только для того, чтобы увидеть тебя. Увидеть вот такой красивой и счастливой и наконец успокоиться. Не думать больше о том, как тебе здесь живется в одиночестве, а ты… ты даже не хочешь меня слушать, — сбивчиво сказала она.
Кэй и Моника переглянулись.
— Ну что ты, Энн, как ты можешь?.. — с упреком произнесла Кэй. — Я готова слушать тебя хоть целый день… или ночь… Как в Динане… И готова не раздумывая принять любой твой совет… так же, как я сделала тогда, но… То, что ты посоветовала мне сейчас, это не для меня. Я никогда даже не пыталась ничего нарисовать, потому что знала заранее — у меня не получится. Да и ни к чему мне это. Тем более сейчас.
— Вот как раз сейчас самое время доказать и этому Фабьену, и Ласло, и себе самой, что прошлое для тебя ничего не значит, что ты можешь победить еще оставшиеся от него страхи, искушения и сомнения. Что ты можешь начать новую жизнь с человеком, которому доверяешь — иначе бы ты не согласилась стать его женой, правда? — и бросить вызов человеку, который обманул твое доверие. Тогда они оба поймут, что ты не боишься встречи с ним. А если не боишься, значит, он тебе и вправду безразличен. И эта свадьба, она… она не на один день, а на долгие-долгие годы… — вдруг задрожавшим от волнения голосом завершила Энн.
Кэй и Моника растерянно, изумленно и в то же время недоверчиво уставились на нее, видимо не находя слов для ответа.
Первой сумела отыскать их Моника.
— Никогда бы не подумала, что заядлая мотоциклистка может так формулировать, — покачивая головой, прошептала она. — Прямо настоящий психолог. Мне даже хотелось законспектировать.
— Энн, ты меня удивляешь уже второй раз, — сказала Кэй. — Первый — ранним утром в Динане, когда ты сказала: «И это письмо, и это утро со временем забудутся, им на смену придут другие… Да и ты со временем тоже будешь другая, надо только подождать… И сделать первый шаг к себе другой». Если честно, после разговора в баре я не ожидала от тебя таких слов. Ты выглядела такой бесшабашной, да и манера выражаться была совсем другой, и вдруг такая перемена…
Энн усмехнулась, задумчиво повертев в пальцах высокий бокал.
