Хэрриет Гилберт - Медовый месяц
Джессика покачала головой.
— Я, наверное, сошла с ума, раз не видела даже того, что творилось у меня под носом. Словно смотрела не в тот конец телескопа. Боже, сколько же времени потеряно на муки и терзания!
— Все дело в доверии, моя дорогая. Тебе следовало сразу понять, что я не из охотников за богатыми наследницами. Я тоже переживал. И ужасно злился на тебя за то, что ты плохо думаешь не только обо мне, но и о собственном дедушке. Ведь он так сильно тебя любил! Если ты сомневалась во мне, то как могла усомниться в нем?
Джессика тяжело вздохнула.
— Ты совершенно прав. А я кругом не права. Даже поверила, будто твой бедный старенький дядюшка устроил наш брак. И где была моя голова все эти месяцы?
— Ну, тут… — Ринальдо мгновение поколебался, — ты, конечно, ошибалась. Но не на сто процентов.
— О чем ты?
И снова Ринальдо ответил, слегка помедлив:
— Мне не сразу удалось разрешить эту головоломку. Только Синтия, секретарша твоего деда, дала мне ключ к разгадке.
— К какой разгадке?
— Почему мой дядя был настолько уверен, что это он и твой дед устроили наш брак. Хотя ничего подобного в действительности не было.
— Так что же тогда произошло?
— Ну, насколько я понимаю, дело обстояло следующим образом… — начал Ринальдо, обнимая жену за талию и привлекая к себе. — Во-первых, я должен тебе напомнить, что мой дядя вовсе не по своей воле передал мне бразды правления. Он всегда вел себя как самодержец, управляя компанией так, как сам считал нужным, и не терпел никакого противодействия своей воле.
— Да, я в курсе.
— Так вот, когда его здоровье ухудшилось, и врачи велели ему завязать с работой, он очень жалел, что вынужден отойти от дел. Хотя и пытался отнестись к происходящему с философским спокойствием, давалось это ему трудно, — заметил Ринальдо. — И еще его очень беспокоило, что я не женат и у меня нет сына и наследника, чтобы продолжить род Аккилини. Будучи человеком властным, он не переставая давил на меня, убеждая жениться, и, если возможно, на женщине с хорошим приданым — как он сам поступил много лет назад.
Однако я много раз говорил дяде Витторио, что женюсь только по любви. Видишь ли, к тому времени я уже пережил несчастливую любовь и не встретил никого, кто мог бы заменить ее. Так что положение было безвыходное.
— Ты уже упоминал об этой женщине, когда гостил в Абердине, — сказала Джессика, беспокойно зашевелившись в его объятиях. — Не стану утверждать, что твоя исповедь привела меня в восторг. Но я все-таки хочу, чтобы ты мне все про нее рассказал.
— Всему свое время, — откликнулся Ринальдо. — Однако вернемся к дяде Витторио. Он, знаешь ли, человек весьма проницательный и въедливый, а также обладает хорошей памятью. Кроме того, он был давним другом твоего деда. Когда я сказал дяде, что ваша фирма куда-то задевала наш груз вина, он после моего ухода позвонил мистеру Энгусу.
— Но зачем? — недоуменно нахмурившись, спросила Джессика.
— Дядя Витторио знал, что твой дед не только стар и слаб здоровьем, но и что у него есть внучка-сирота — наследница всей его деловой империи. Кроме того, он намеревался доказать мне — а может, и всему миру, — что с ним еще стоит считаться. — Ринальдо пожал плечами. — В общем, дядя сам в этом признался.
— Но это чушь какая-то! — запротестовала Джессика. — Откуда твоему дяде было знать, что я не вышла замуж и не родила кучу ребятишек!
— Вот по этой-то причине дядя Витторио и позвонил мистеру Энгусу — чтобы все выяснить. И тогда оба старика подумали: а не удастся ли им нас поженить?
— Так, значит, был, что называется, преступный сговор?
Ринальдо покачал головой.
— Не в том смысле, о котором ты думаешь. Естественно, невозможно заставить силой вступить в брак человека, который этого не желает. Поэтому старики пошли на хитрость. Поговорив с Синтией, я узнал, что к моменту моего появления в Эдинбурге пропавшая партия вина уже нашлась в Лите.
— И ты хочешь сказать, что все эти поиски по абердинским кладовым были сущей тратой времени? — возмутилась Джессика.
— Совершенно верно! — рассмеялся Ринальдо. — Таким образом, твой дедушка подстроил нашу встречу. А что еще он мог сделать? То ли он подозревал, то ли догадался, что между нами что-то было раньше. И предложил мне поискать пропавшую партию вина в Абердине лично. А чтобы я застрял там на ночь, пригласил меня к себе и растянул трапезу на несколько часов, чтобы я попозже выехал из Эдинбурга.
— Значит, в каком-то смысле мой дед и твой дядя действительно устроили наш брак, — медленно произнесла Джессика.
— Но, тем не менее, когда мы с тобой приехали к мистеру Энгусу просить его благословения на наш брак, твой дедушка был потрясен. — Ринальдо рассмеялся. — Мне кажется, моя милая, он не ожидал, что его хитрость удастся. Но даю тебе честное слово: ни тогда, ни после он не заикался о том, что намерен оставить мне деньги. Клянусь тебе! Я заставил дядю признаться: этот вопрос старики решили между собой.
— Да-да, начинаю понимать… Дедушке и в самом деле очень повезло, что наша экономка с мужем уехали. Ты не знаешь Элизабет Гилмор, — добавила Джессика, усмехнувшись. — Но поверь мне: с ней под боком никакого безумного секса бы не вышло!
— Ах, милая моя, — прошептал Ринальдо, целуя жену в лоб. — Уж я бы нашел способ забраться к тебе в постель.
— Так что насчет той женщины, в которую ты был безответно влюблен? Ты еще ничего мне про нее не рассказал.
— О, Джесси, какая же ты бестолковая! — улыбнулся Ринальдо, покачав головой. — Это ты, конечно же! Я встретил тебя, когда мне было двадцать шесть, а тебе — восемнадцать: совсем малышка для взрослой любовной интриги. По правде говоря, мне казалось, что я соблазняю малолетку, и я сгорал со стыда.
— Да какое там «соблазняю»! — возразила Джессика. — Я бы с радостью залезла к тебе в постель, но дело ограничилось одним-единственным жалким поцелуем.
— И тебе еще сильно повезло! — воскликнул Ринальдо, стискивая жену в объятиях. — Я изо всех сил сдерживал себя, чтобы не наброситься на тебя, поскольку было видно, что ты слишком молода и невинна. И я решил подождать. По правде говоря, когда ехал в Абердин, я сходил с ума от страха и сомнений, — признался он. — Все произошло так давно. Ты могла измениться до неузнаваемости, забыть меня. Да и мои собственные чувства… Я не был уверен в себе. Однако не смог устоять перед искушением узнать, во что превратилась та очаровательная юная девушка, в которую я давно и безнадежно был влюблен. Которая являлась мне в снах все эти годы…
— Правда? — Джессика просияла. — В самом деле?
