Пола Хейтон - Не уходи, любимый…
— Ого! — воскликнул Григ, обходя ее кругом. — Да, это как раз то, что нужно! Ты со вкусом выбираешь вещи, моя дорогая. Вкус не подводит тебя, даже когда ты кипишь от бешенства, — добавил он с озорным блеском в глазах.
— Спасибо, — вежливо ответила Флора. — Но, может быть, все-таки объяснишь, о чем идет речь?
— Я думаю, это будет самый подходящий наряд для завтрашнего интервью, только и всего.
Она смерила его пристальным взглядом и сухо произнесла:
— Хотелось бы, чтобы ты больше не делал мне подобных сюрпризов, Григ. Я достаточно взрослая, чтобы ты мог прежде посоветоваться со мной.
— Я предупреждал тебя еще перед отъездом, что нам это предстоит, — мягко ответил он.
— Не знаю, не помню, может быть… ну да, ты действительно предупреждал! — поправилась она, заметив его насмешливый взгляд. — Но после возвращения ты больше не возобновлял разговора об интервью. Значит, — она взмахнула рукой и выговорила с досадой, — ты только потому и звал меня с собой в Сидней?
— Да, это одна из причин. Но интервью отнимет у нас всего час, не больше.
Флора с досадой отвернулась от него, отошла к окну и села в мягкое кресло. Она услышала свой собственный голос, произносящий с отчаянной безнадежностью:
— Мне ужасно не хочется этого делать!
— Но как же ты тогда предпочла бы поступить? — спросил он холодно.
— Понятия не имею! Ну, зачем нам это интервью?
— Дорогая, — терпеливо сказал Григ с нотками раздражения. — Это всего лишь рабочий момент, не более.
— Но я не хочу, чтобы меня подавали публике на журнальных страницах в сиреневом костюме или без него.
— Уверен, что как раз без него ты вызвала бы настоящую сенсацию. Но этот журнал иного сорта.
— Ты понимаешь, что я имела в виду, — натянуто выговорила она. — Мне противно специально наряжаться, чтобы соответствовать роли жены миллионера… и чтобы все любовались, как я держу тебя под ручку с подчеркнуто застенчивым видом.
— А если принять вид любящей жены?
Флора разозлилась.
— Удивляюсь, как тебе самому этого хочется, Григ? Мне казалось, ты дорожишь неприкосновенностью частной жизни.
— Я как раз именно потому и иду на это, что дорожу неприкосновенностью нашей жизни. По-моему, я уже объяснял тебе. Ты что, не хочешь, чтобы о нашем браке стало известно? Если да, то почему? — спросил он резко.
— Я не люблю журналистов. До сих пор тебе ведь удавалось держать все в секрете?
— Главным образом потому, что ты все это время сидела с детьми в имении, — раздраженно произнес он. — Поверь мне, что без этого не обойтись.
— Хорошо, — уступила она.
Григ взглянул на ее покорно склоненную голову, на сжатые на коленях кулаки, круто повернулся на каблуках и вышел из комнаты.
В эту ночь он не пришел к ней в спальню.
На другое утро большую часть пути до Сиднея они ехали в машине в гнетущем молчании. Наконец Флора не выдержала.
— Не надо так обращаться со мной, Григ. И только потому, что я выразила естественное нежелание не выставлять напоказ свою жизнь перед миллионами посторонних людей.
Григ бросил на нее быстрый взгляд, но Флора успела заметить в голубых глазах знакомый стальной блеск.
— Тем не менее, дорогая, именно этим мы займемся сегодня утром.
— Странно, что ты не добавил что-то вроде «постарайся получить от этого как можно больше удовольствия», — ответила она презрительно.
— Это твои слова, а не мои.
— Я чувствую, тебе нравится мной распоряжаться.
Он что-то проворчал негромко и вдруг неожиданно для жены резко свернул с дороги и остановил машину у обочины. Они еще не достигли пригорода Сиднея, и с двух сторон шоссе тянулись зеленые луга.
— Зачем ты остановился? — спросила она, стараясь сохранять спокойствие.
— Я намерен прямо здесь и сию же минуту выяснить с тобой отношения, моя прямая женушка.
— Послушай-ка! — проговорила Флора сквозь зубы. — Ты можешь издеваться надо мной как угодно, но то, что тебе удалось заставить меня выйти за тебя замуж, еще не означает, что я собираюсь быть в твоих руках послушной глиной!
— Вот как ты заговорила!
— Да, так, — отрезала она.
— Неужели тебе кажется, что ты всегда права?
— Замолчи, — произнесла она ледяным тоном, и на ее щеках выступили красные пятна.
— Я полагаю, неловко напоминать тебе о наших упоительных ночах. С этим как? — Он задумчиво посмотрел на нее и небрежно провел пальцем по ее разгоряченной щеке. — Ну хорошо, ты победила. — Она вскинула на него широко раскрытые гневные глаза. — К сожалению, если мы едем обратно, с обещанным Кэтти пони придется повременить. Ведь у нее не будет возможности доказать нам, какая она взрослая, но ничего не поделаешь.
Он снова включил мотор, взглянул в зеркало и, вырулив на линию разворота, повернул машину назад.
— Да ты просто!.. — прошептала Флора, белея от гнева.
— Тебе решать, дорогая, — неумолимо откликнулся он.
— Поворачивай назад! — скомандовала она. — Я дам это интервью, но не жди, что я еще когда-нибудь в жизни позволю лепить из себя то, что тебе захочется.
Он негромко рассмеялся и, снова развернув автомобиль, сказал:
— Я принимаю вызов, Флора.
— Слава богу, что все так быстро закончилось.
Флора глубоко вздохнула и на миг оторвалась от своего занятия. Она только что сняла свой сиреневый костюм и собиралась надеть что-нибудь легкое. Спальня в особняке на Пойнт Пайпер была залита солнцем. День стоял невыносимо жаркий. Григ, который вошел секундой раньше, закрыл дверь и прислонился к ней широким плечом.
— Да, на удивление быстро, — откликнулась она, поворачиваясь к нему спиной и аккуратно вешая жакет на плечики.
— Не хочешь искупаться? — лениво предложил он. — Теперь нам ничто не помешает, мы можем располагать собой совершенно свободно. Между прочим, — он выпрямился и сделал несколько шагов по направлению к ней, — ты была на высоте, дорогая. Невозмутимая, очаровательная, спокойная — тебя не удалось сбить ни одним вопросом.
— Вот и прекрасно. Теперь ты можешь отправить меня обратно в имение.
— Мне показалось, ты решила дать Кэтти шанс проявить самостоятельность. Но в любом случае, — продолжил он, понизив голос, скользя взглядом по ее телу, — у меня есть для тебя интересное предложение.
— Нет, — прошептала она, чувствуя, как внезапно пересохло в горле. — Ты этого не сделаешь.
— Интересно, а, что ты решила, я собираюсь сделать?
— Наверное, силой уложить меня в постель? — пробормотала она еле слышно и, овладев собой, добавила: — Но удовольствия ты, дорогой, не получишь. Это я тебе обещаю.
