Джессика Стил - Командировка в Копенгаген
Зачем ему было это говорить — если он вообще такое сказал. Ясно одно: он хотел поговорить с ней, а она… она достаточно убедительно показала, что не желает разговаривать с ним.
А может быть, он, устав от попыток поговорить с ней, решил сообщить ей эту сногсшибательную новость, чтобы привлечь ее внимание? Что ж, это ему прекрасно удалось!
Но… зачем ему привлекать ее внимание? Какие-то деловые соображения? Могло быть такое? Эдни как-то не верилось.
О, Господи, неужели Сэвилл действительно сказал «Эдни, я люблю вас»? Эдни прерывисто вздохнула, но через пять минут ни к какому выводу так и не пришла. Она знала, что не успокоится, пока не узнает правду. Ни за что не вернется домой и не ляжет спать, пока не выяснит все до конца.
Сэвилл звонил ей трижды и приезжал к ней домой. Вдруг он решил оставить свои попытки. Эдни проглотила подступивший ком отчаяния. Раз так, ей надо было набраться храбрости и поехать к нему. Но хватит ли у нее храбрости? Сможет ли она?
Поборовшись с собой еще с минуту, Эдни наклонилась вперед и включила зажигание. Потом вывела машину на дорогу. Тут, набравшись мужества, она сделала разворот.
Эдни подъехала к дому Сэвилла, стараясь ни о чем не думать, лишь надеялась, что застанет его дома. Однако, когда Эдни оказалась у его подъезда, у нее разыгрались нервы и она стала надеяться, что его дома нет, что он еще не вернулся.
Она шагнула на тротуар, прекрасно сознавая, что в любой момент сможет сесть обратно в машину и уехать, не позвонив в его дверь. Но ею управляла какая-то сила, с которой она не могла справиться.
Эдни подошла к его двери и дрожащим пальцем нажала на кнопку звонка. Она заготовила сдержанную фразу о том, что больше не собирается «быть под рукой в нужный момент», как вдруг дверь открылась — и она забыла, о чем собиралась сообщить.
— Я… оставила здесь свой шарф в прошлый понедельник! — неожиданно выпалила она, хотя никакого шарфа, разумеется, не оставляла.
Несколько секунд Сэвилл молча, без тени улыбки, внимательно смотрел на нее. А потом сказал:
— Я нашел его. Входите.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Сэвилл ввел ее в гостиную. Кажется. Во всяком случае, Эдни оказалась там. Она стояла в центре комнаты в полном смятении. Она не могла толком вспомнить, как попала сюда.
— Садитесь, — произнес Сэвилл мрачно, без какого бы то ни было намека на теплоту. А еще говорил, что любит!
Эдни запоздало поняла, что эти слова были просто уловкой, чтобы заманить ее сюда. Он знал, что она его любит, и заставил ее прийти к нему таким унизительным способом!
И это не оставляло ей другого выбора, кроме как показать ему, насколько он ошибался.
— Мне не следовало сюда приходить, — холодно сказала Эдни, пренебрегая его предложением сесть, и направилась к двери.
— Следовало! — резко возразил он, пытаясь преградить ей путь.
— Нет! — воскликнула она в полной растерянности. Эдни отступила: еще шаг вперед, и они бы столкнулись. Даже при том, что в этот момент она не испытывала к нему теплых чувств, Эдни боялась физического контакта с ним.
Сэвилл изучающе смотрел на нее, не трогаясь с места: заполучив Эдни, он был полон решимости не выпускать ее, пока не скажет всего, что хотел.
— Нам необходимо кое-что выяснить, — заявил он.
Если он надеется, что она будет безропотно стоять здесь и слушать разнос за то, что осмелилась влюбиться в него, а затем вежливо (а может быть, и нет) сообщит об увольнении, пусть подумает еще раз! Она прикинула расстояние между ним и дверью, пытаясь взвесить свои шансы на то, чтобы проскочить мимо него и удрать.
— Вы не сделаете этого! — сказал он вкрадчивым голосом — и она возненавидела его за то, что он прочел ее мысли.
У нее возникло непреодолимое искушение предложить ему побыстрее выложить все и покончить с этим. Пора открывать огонь. Переходить в наступление.
— Не знаю, почему вы решили сказать… то, что сказали… Чтобы затащить меня сюда, я полагаю. К счастью, у меня сегодня не было каких-то определенных планов, хотя завтра я приглашена на ужин, — торопливо вставила она. — Но я подумала, вы, наверное, поняли, когда я не вернулась сегодня днем на работу, что я отправилась на собеседование в другое место!
Браво, Эдни! Это было блестяще! Просто блестяще!
Он, похоже, оторопел. Прекрасно! Хотя Эдни немного встревожила его внезапная бледность. О, Господи, ведь прошло меньше недели с тех пор, как он получил удар по голове!
— Вы собираетесь уйти?
Вот это новость! Разве он не увольняет ее? Не будь дурочкой, Эдни, он умеет ловко притворяться, ты видела это.
— Конечно! Я ведь собиралась работать только три месяца!
Он молча смотрел на нее, словно взвешивая, можно ли ей верить. Но она не могла выдержать его молчаливой оценки и продолжала:
— Безусловно, опыт, приобретенный мной в вашей компании, бесценен, н-но… — Она запнулась и замолчала. Непрошеные видения промелькнули перед ее глазами — но не усердной работы, а объятий. — Так что, когда мне позвонили прошлым вечером и пригласили на собеседование сегодня… вообще-то я собиралась сказать вам об этом утром, но мы были так заняты и… — Она снова замолчала, увидев, что он качает головой.
— Вы отъявленная лгунья! — заметил он. Она хотела возмутиться, но, испугавшись, что и так наговорила слишком много, решила промолчать.
— Лгунья и гордячка, — добавил он тихо. Она пожала плечами. — Видимо, я обидел вас чем-то, либо… — Сэвилл помолчал, изучающе глядя на нее, и продолжил: — Либо я все понял правильно и мои глаза не обманули меня, когда на совещании…
— Я пришла сюда, чтобы уведомить вас, — торопливо вставила она, пока он не растоптал ее гордость, вынеся вердикт любви, которую прочел в ее глазах. — Я хочу уволиться. Меня не будет в понедельник на…
— Вы пришли сюда, Эдни, отозвавшись на мой последний телефонный звонок, — оборвал ее Сэвилл и, сделав глубокий вдох — словно это он нервничал, а не она, — медленно закончил: — Телефонный звонок, который не имеет никакого отношения к работе.
Господи, помоги. Почему она до сих пор здесь?
— Значит, я отъявленная лгунья и гордячка? Любопытно! — произнесла она, не придумав ничего лучшего. Но с нарастающей тревогой почувствовала, что пора умолкнуть, пока неосторожный язык не подвел ее. — Я сказала все, что хотела, — резко заявила Эдни. — И… — ее взгляд упал на дверь, — и вы не можете задерживать меня здесь против моей воли.
— В обычных обстоятельствах я бы и не пытался, — ответил Сэвилл, который без тени улыбки на красивом лице внимательно следил за сменой ее настроения. — Но эти обстоятельства для меня далеко не обычные, так что, может быть, вы отнесетесь ко мне снисходительно?
