Бэлла Андре - Будь моей
А сейчас наступал именно такой момент.
Она сорвала с него джинсы, обнажив его стройные бедра. Он задрал ей платье до талии.
— О, какие трусики, — восхищенно сказал он, глядя на черное кружево, украшенное красными поцелуями. — Глядя на этот рисунок, мне кое-что приходит в голову.
Он хотел стать на колени, но, хотя Лили и мечтала о том, чтобы его язык коснулся ее клитора, она еще больше хотела ощутить его мужское достоинство у себя во рту.
— Нет, я первая, — сказала она, склоняясь над ним.
Ее ждал у себя в гостях самый великолепный пенис, который только создавала природа.
Он был так сильно эрегирован, что вены на его стволе вздулись. На его кончике показалась капля влаги, выступившая словно для того, чтобы Лили утолила ею свою жажду.
— Как вкусно, — сказала она, проведя по ней языком.
Трэвис застонал и начал гладить Лили по волосам. Он нажал ей на затылок, чтобы она побыстрее принялась за дело. Она облизала стержень по всей длине, специально избегая самых чувствительных мест. Ее пальцы играли с его яичками, продвигаясь к мягкой коже ануса. Он наконец овладел ритмом ее движений и насадил ее рот на свой вздыбленный орган.
Лили начала посасывать его. О, он был такой огромный, такой напряженный, что грозил взорваться в любую минуту. Она толкнула его в горло, словно желая лишить сил. Лили ощущала, что сама уже увлажнена до такой степени, что ее соки могут пролиться на бедра, и сдерживал ее только манящий мираж, в котором Трэвис ласкал ее своим языком.
— О, Лили, Лили! — кричал он, и его орган пульсировал в ней, увеличиваясь в размере, и вот уже горячие струи пронзили ей горло. Ей хотелось проглотить все до последней капли, и она инстинктивно сжала губы и сдавила яички в тот момент, когда начался мощный оргазм.
У него чуть не подкосились ноги, и она улыбнулась, все еще удерживая член в своих губах.
Его пальцы ослабили хватку на ее волосах. Он сбросил туфли, наклонился к ней, обнаженный, счастливый, и начал страстно целовать ее.
— Ты невероятная, — проговорил он.
— Мне нравится твой вкус, Трэвис.
— Позволь мне насытиться тобой, — сказал он, укладывая ее на спину. Он поднял ее платье до уровня груди. — Подними руки, моя сладкая девочка, — попросил он.
Он освободил ее от платья и бережно положил его рядом, а потом перевел взгляд на Лили, которая лежала, освещенная лунным светом. Только кружевные трусики и бюстье прикрывали ее от его нескромного взгляда.
— Моя Лили, — прошептал он, и ее сердце бешено застучало.
В нем рождалось чувство, название которого она боялась произнести. Он подцепил пальцами завязки трусиков и потянул их вниз. Она приподняла бедра, чтобы облегчить ему задачу. Он покрывал поцелуями ее тело.
Трэвис начал ласкать пальцами ее лоно, и она вся подалась ему навстречу. В его глазах блеснул озорной огонек.
— Ты знаешь, что «дилетто» некоторые связывают с «дилдо»?
Она взглянула на него, и в ее затуманившемся взоре мелькнул интерес.
— Я этого не знала.
— Ах, — воскликнул он, погружая в нее пальцы.
Ее чресла были охвачены пламенем страсти.
Если бы она не была так возбуждена, то его разговоры вызвали бы у нее румянец стыда. Откуда он знал о ее коллекции вибраторов, которые она заказывала по почте? Откуда ему было знать, как любила она играть с ними после того, как лицезрела Трэвиса на вечеринке у Люка, желая его и не смея к нему приблизиться?
— А ты когда-нибудь пользовалась вибратором? — спросил он, и Лили ничего не оставалось, как на выдохе произнести томное «да».
Он потянулся языком к ее клитору, не оставляя входа, который растягивал влажным пальцем.
— Расскажи мне о своем любимом вибраторе, — потребовал он, отрываясь от нее на секунду.
— Я не могу, Трэвис, — тяжело дыша, произнесла она.
Он замедлил темп движений, и она знала, что ради того, чтобы продлить наслаждение, она подчинится ему.
— Какой он? — спросил он хрипло.
Лили не могла дышать и не знала, что ответить. Зачем он мучает ее? Но она знала, что каждая следующая минута, подаренная ей Трэвисом, лучше предыдущей.
— За каждый ответ, — пообещал он ей, и его бровь изогнулась, — я оближу тебя там, где ты скажешь.
— Девять дюймов длиной, Трэвис, — сказала она. — Мой клитор.
— О, как мой член, — сказал он, наклонив к ней голову.
Он снова принялся работать языком и пальцами. Он двигался толчками, а потом снова поднял голову.
— Он вибрирует?
Она снова еле дышала, но знала, что эта игра должна продолжаться, иначе он оставит ее без удовлетворения. Эта далеко не телевизионная викторина сулила ей рай.
— Да, — дрожа всем телом, призналась она. — Мои соски.
Он скользнул в нее пальцами, и его большой палец нащупал клитор, а уже через мгновение она ощутила его горячее дыхание на своей груди. Он покусывал нежную плоть. Розовые соски выглядели очень возбуждающе. И его язык играл с ними медленно, сводя с ума, но вдруг он изменил темп движений: начал целовать грудь жадно, одновременно погрузив палец глубоко в ее влагалище.
Оргазм охватил Лили, как удар волны. Каждая клеточка ее тела отозвалась на подаренное наслаждение. Трэвис переключился на другую грудь, и его щеки слегка царапали белую кожу. Наконец он коснулся ее губ.
Он быстро надел презерватив, который выудил из заднего кармана джинсов, и погрузился в нее одним быстрым движением. Ее оргазм словно и не начинался. Они были как Адам и Ева в райской роще, где ключом била живая энергия.
Лили извивалась под Трэвисом, не отпуская его губ. Никакой вибратор не мог бы заменить ей этого бешеного ритма совершенного тела. Его горячая лава грозила вот-вот пролиться в нее.
Словно после грозы, они лежали тихо, и лишь их тяжелое дыхание нарушало тишину. Лили погладила спину Трэвиса и ощутила, что счастье снизошло на нее. Она чувствовала себя женщиной, и это чувство нельзя было сравнить ни с каким другим.
Лили решила не слушать голос разума, который нашептывал ей: «Будь осторожна». Нет, она будет свободной и страстной. Американка, которая приехала в Италию постичь искусство быть чувственной и желанной.
И плевать ей на последствия.
Глава 9
Смеясь как дети, они стянули футболку Трэвиса, застрявшую в ветвях оливы, а потом принялись одеваться. Добившись некоего подобия порядка в своих нарядах, они взялись за руки и отправились к отелю, минуя узкие петляющие улочки. Трэвису казалось, что его освободили от тяжелого груза, — настолько свободным и раскованным он себя чувствовал. Он едва не поддался искушению снова начать все анализировать, так как понимал, что полностью утрачивает контроль над ситуацией, но затем махнул на все рукой. В конце концов, они в Тоскане, и немного бесшабашности ему не повредит. Он точно знал, что его жизнь, рассчитанная по минутам и подчиненная придуманным им же правилам, требует сейчас того, чтобы он просто отдался течению событий.
