Айрис Джануэй - Мой любимый «негодяй»
Сережка не была особенно ценной, но это подарок старых друзей. Шарлиз было бы жаль потерять ее. Внимательно осмотрев дорожку, девушка шагнула чуть в сторону и наклонилась, исследуя опавшую листву. Вдруг до нее донеслись голоса. Она узнала Беатрис. И Робера.
Шарлиз не собиралась подслушивать, однако первые же слова заставили ее замереть на месте.
– Это не может подождать? – нетерпеливо спросил он.
– Как ты можешь быть таким бесчувственным?! Неужели ты не заметил, как я была несчастна весь вечер?
– Прости. Я знаю, что тебе пришлось пережить, но теперь все наладится.
– Ты все время это говоришь, но ничего не меняется. Когда я увидела, как ты смотришь на Шарлиз, мне захотелось зарыдать в голос.
– Твое время еще придет.
– Когда?! Я не желаю провести остаток жизни в одиночестве.
– Ты никогда не будешь одна, дорогая. Я всегда буду с тобой.
Вот это удар! Шарлиз была в шоке. Всего несколько минут назад на этом самом месте он говорил с ней тем же нежным голосом, произнося почти те же слова, его жесты были такими же мягкими, и все это было… представлением.
И она купилась! Она поверила, когда он обещал, что сделает ее счастливой. Что ж, он бы выполнил обещание. Она была бы счастлива, жила бы в его доме… и не мешала растить Дэнни истинным Овернуа.
На самом деле все это время он заботился только о Беатрис. А Шарлиз ему надо было убедить в фальшивой любви только из-за племянника. Что ж, для Робера это было не слишком большой проблемой. У него в запасе масса способов обольщения женщин.
Только к ней это больше не относится, Он обманул ее в последний раз. Глаза Шарлиз затуманились, когда она представила себе будущее. Будущее без Робера. Затем она расправила плечи и подняла голову. Ничего. Это ничего. Она выживет.
11
После бессонной ночи Шарлиз приняла нелегкое решение. Она вернется в Лос-Анджелес и попытается склеить заново разбитую жизнь. Разлука с Дэнни разобьет ее сердце, но лучше быть отсюда подальше. Возможно, Робер лгал ей, но своего племянника он действительно любит, а мальчик уже полюбил своего дядю. Робер способен очаровать даже черта, невесело усмехнулась Шарлиз.
Она будет звонить Дэнни и писать ему письма, часто-часто. Потом, когда обида и горечь поутихнут, возможно, Робер позволит Дэнни навестить ее. Сама она никогда сюда не вернется.
Откладывать не стоило. Когда она спускалась вниз, лицо ее было смертельно бледным. Разговор предстоял непростой.
Робер почувствовал неладное еще вчера за ужином. Тогда Шарлиз сослалась на головную боль, но он вряд ли поверил. Вчера Робер не стал донимать ее расспросами, однако сегодня надо было готовиться к битве.
Новость потрясла его, а когда он услышал ее сбивчивые объяснения, то возмутился.
– Ты не можешь ревновать меня к Беатрис. С чего ты взяла, что между нами что-то есть? Я думал, ты доверяешь мне.
– Так же, как и всем остальным твоим словам? – горько спросила она.
– Что тебя так задело, chere? Скажи, и я постараюсь все исправить, – произнес он медовым голосом, придвигаясь к ней ближе.
– Не прикасайся ко мне! – Она вся дрожала. Несмотря на полное разочарование в Робере, она была вовсе не уверена, что сумеет устоять.
– Да скажи, наконец, в чем дело?!
– Я слышала твою беседу с Беатрис вчера вечером. Я была за кустами, искала сережку, которая потерялась во время твоего потрясающего рассказа о том, как много наш брак значит для тебя. Ты был так убедителен, что я даже
не сразу заметила пропажу.
– Видимо, не так уж и убедителен, если ты отправилась подслушивать в кусты!
– Не пытайся перевалить вину на меня. Ты – единственный, кто все время играл, с самого начала. Ты старался заставить меня потерять голову, чтобы я не задавала лишних вопросов, чтобы не лезла в твою личную жизнь, в твои связи!..
– Ты полагаешь, все дело в этом? – Робер бесстрастно взглянул на нее.
– Не пытайся меня обмануть. Я же слышала, как ты говорил Беатрис, что все образуется, и она не останется в одиночестве.
– И что из этого? Ты ничего не поняла. Я только хотел…
– Можешь не трудиться придумывать объяснения! Я не поверю тебе, даже если ты – вот уж чудо! – скажешь чистую правду!
Его лицо окаменело.
– Полагаю, ты не собираешься менять своего решения. Как ты объяснишь все Дэниэлу?
– Я думала об этом. – Она еле удерживалась от слез.
– Надеюсь, ты не собираешься уехать, не попрощавшись? – медленно произнес он.
Что он имел в виду? Вроде бы все просто – он хотел счастья для Дэниэла, хотел избежать собственных проблем…
– Мне пора собираться. Кто-нибудь сможет отвезти меня в аэропорт?
Он бросил на нее быстрый взгляд.
– Ты решила уехать сегодня же? Ты даже не знаешь, есть ли билеты.
– Если не будет рейса на Лос-Анджелес, полечу через Нью-Йорк. Таких рейсов полно.
Шарлиз всем сердцем стремилась закончить этот разговор, ибо не была уверена, что сможет выдержать еще хоть минуту.
Однако Робер и не думал отпускать ее.
– Что насчет твоей карьеры в качестве модельера? Мое предложение остается в силе.
Несколько набросков, которые она сделала во Франции, были вовсе не так уж хороши, чтобы произвести впечатление на профессионалов. Можно было бы оправдать себя тем, что она много возилась с Дэнни, но на самом деле ее жизнь рядом с Робером была столь насыщенной, что на остальное просто не хватало времени.
Пока она мучительно искала ответ, в дверь позвонили. Секундой позже Жиль с поклоном сопроводил в гостиную мадам Овернуа.
– Не волнуйся. Я не надолго, – саркастически бросила она Роберу. – Я заехала забрать свою шкатулку с драгоценностями, Вчера я была так возмущена твоим поведением, что уехала без нее.
– Полагаю, дома у тебя драгоценностей не меньше, так что не стоило предпринимать такую дальнюю поездку! – в тон ей отвечал сын.
– Можешь не стараться. Я и без тебя знаю, что я – нежеланный гость в этом доме, – яростно бросила она.
– Я имел в виду вовсе не это. Не нужно было утомлять себя дальней дорогой.
– Я все равно проезжала мимо. У меня встреча с друзьями, мы посмотрим винные погреба и пообедаем вместе. Возьму шкатулку и уеду.
– Заодно можешь попрощаться с Шарлиз. Она уезжает в Лос-Анджелес.
Шарлиз надеялась, что он все расскажет матери после ее отъезда, однако Робер шел напролом.
Жозефина даже не пыталась скрыть своих истинных чувств.
– Надеюсь, ты не позволишь ей увезти Дэниэла?
– Будь деликатна, пожалуйста, хотя бы раз в жизни. Шарлиз передает все права нам. Она и ее сестра проявили куда больше понимания и сочувствия к семье Овернуа, нежели семья Овернуа к ним.
