Элли Блейк - Моя единственная надежда
Надя сбежала по ступенькам и направилась в свою спартанскую квартиру, где все было таким временным. Таким тихим.
Она могла бы остаться репетировать, но у нее не было желания. В отсутствие Сэм и Бена ей некому было позвонить и пригласить потанцевать, чтобы стряхнуть с себя странное ощущение неопределенности. Ожидания. Как будто второй башмак болтался где-то наверху, грозя в любую минуту свалиться ей на голову.
Надя подняла воротник куртки, сунула руки в карманы и завернула за угол. Но чем дальше она шла, тем сильнее ее охватывала тревога, тем сильнее напрягались ее мышцы, сводило желудок и путались мысли. Еще один день неизвестности – не говоря уже о десяти, – и она сойдет с ума.
Существовал только один способ снять напряжение, возраставшее день ото дня. Райдер. Надя пошла быстрее. Она не могла пойти к нему. Особенно после того, как той ночью совершила полет в сказку.
Оглядываясь назад, она приписала все это некоторому эмоциональному кризису. Отчужденность матери в сочетании с нежностью Райдера, счастье его сестры и то, что время ее пребывания в Мельбурне подходило к концу, – все это, сплетясь в один клубок, вызвало всплеск сентиментальных чувств.
А значит, бегство Сэм произошло как нельзя вовремя. Если они хотели тихо и спокойно закончить то, что превратилось в более сложную, чем им хотелось, связь, она давала им эту возможность.
К несчастью, тело Нади не хотело с этим соглашаться. Мысли о его сильных руках, жарких объятиях и жадных губах не давали ей покоя.
Остановившееся впереди такси высадило пассажира. Ноги Нади приросли к земле, колени подогнулись, зубы впились в нижнюю губу.
А потом, прежде чем она успела понять, что делает, Надя подбежала к водителю и, попросив отвезти ее в Брайтон, села на заднее сиденье. Ей показалось, что не прошло и минуты, как она доехала до места и пошла к многоуровневому дому Райдера на побережье.
Ее волосы намокли от дождя, тело покрылось гусиной кожей, до которой было больно дотронуться, сердце с силой стучало о ребра. Словно притягиваемая магнитом, она подошла к дому, подняла руку и позвонила.
Надя ждала. Когда она подумала, что Райдера может не быть дома, ей показалось, что земля уходит из-под ног. Но еще хуже, если он там. Ведь стоит ему открыть дверь, и он поймет…
– Надя? – Он очень удивился.
На нем были старые джинсы, повидавшие не одну стройку, и черная рубашка с закатанными рукавами. Волосы растрепались, щеки покрывала небритая щетина. Он был таким красивым, таким сильным, таким жизненно важным, что ее колотящееся сердце подпрыгнуло к самому горлу и застряло там.
Надя открыла рот, но не произнесла ни звука. Что она могла сказать? Правду? Что все последние дни она жила как в тумане? Что ноги сами привели ее сюда? Или что впервые в жизни она влюбилась и мысль о том, что всю оставшуюся жизнь она проведет без него, приводила ее в ужас?
Но все ее связи рано или поздно заканчивались. И она оставалась одна. И когда бросали ее, и когда бросала она.
Стоит хоть немного дать слабину, и тебя сожрут заживо.
Она прислонилась к дверному косяку и посмотрела на него из-под ресниц.
– Сегодня вторник. И у меня впервые нет никаких планов. И у тебя?
Райдер стоял перед ней, как стена спокойствия и силы, и ничего не говорил. Стыд мгновенным мощным потоком нахлынул на нее. О боже, неужели она одинока в этом? Как всегда, когда она имела смелость протягивать кому-то руку. Надя сделала шаг назад…
Рука Райдера крепко сомкнулась вокруг ее запястья и потянула Надю к себе. И вот уже его губы прижались к ее губам, руки гладили ее волосы, и она оказалась в доме.
Он захлопнул дверь ногой, стянул с ее плеча сумку, снял с нее шарф и куртку. Потом отбросил назад пряди волос, чтобы добраться до шеи.
Надя со вздохом прильнула к нему, не в силах сдержать бурю эмоций, которых даже не успела осознать.
Впрочем, Райдер и не дал ей такой возможности. Он прижал Надю к стене, и их одежда полетела на пол. Его страсть наполнила ее до краев, вырываясь наружу вздохами, стонами и слезинками, выступившими в уголках глаз.
А потом он оказался внутри ее, и Надя скользнула в «кроличью нору», за пределами которой не осталось ничего, кроме глубочайшего наслаждения и облегчения.
* * *Райдер крепко сжимал в руке мобильник. Он не мог сказать, как давно сидит на кровати, уставившись на экран. Скорее всего, несколько секунд, судя по тому, что экран еще не погас, но ему казалось, что это продолжается вечность.
– Райдер? – пробормотал рядом с ним сонный голос Нади, и ее голова легла ему на бедро, а рука уверенно обхватила ногу. – Что там в моем телефоне?
Райдер подержал его еще мгновение. Он не шевелился, тянул время. Но потом сказал:
– Он звонил. Я не успел ответить.
Надя заставила себя сесть, потянув на себя покрывало. Поджав колени к груди, она отбросила назад копну спутанных ото сна волос и провела большим пальцем по экрану. Наконец высветилось имя звонившего, и у нее замерло сердце.
Сон как рукой сняло. Ее глаза метнулись к Райдеру. Даже в мягком свете луны он увидел, какие они стали огромные. И тревожные.
– Я ждала имейл. Они говорили, что пришлют имейл. – Быстрым движением она, не дыша, снова убрала волосы назад. – Извини. Я должна…
– Договаривай, – сказал он, откинувшись на подушку и подложив руки под голову, как человек, которого в этом мире не волновало ровным счетом ничего. На самом деле все его внутренности сжались с такой силой, что он почти не мог дышать.
Надя отвернулась от него, спустила ноги на пол и склонилась над телефоном, держа его двумя руками, как будто он представлял особую ценность. Через несколько секунд ее голос произнес в трубку:
– Извини, Боб, я спала. – Она засмеялась. – Нет, все нормально. Но только потому, что это ты. – Потом последовала серия тихих м-м-м и угу.
Райдер закрыл глаза и впервые с тех пор, как он обнаружил тринадцатилетнюю Сэм с приступом панической атаки, близким к помешательству, начал читать молитву.
Когда он понял, о чем молится, его глаза мгновенно открылись. А кровь похолодела.
Надя медленно положила телефон себе на колени. Ее голая спина изогнулась в его сторону, волны темных волос расплескались по невероятно светлой коже, его тело хранило ее запах.
Райдер все понимал.
С той первой секунды, когда она подошла к нему, такая сердитая, такая роскошная, такая соблазнительная, он знал, что, какую бы роль она ни сыграла в его жизни, она будет огромной, фатальной и кратковременной.
– Когда? – спросил он.
Надя повернулась и, бросив через плечо быстрый взгляд, снова уткнулась в телефон.
– В следующие выходные. Не в эти. Боб пришлет имейл с полной информацией о рейсе.
